Андреас Эшбах - Субмарин [litres]

Что же это, женщина из племени Серых Всадников пытается соблазнить Плавает-Быстро? Я не знаю, верна ли моя догадка, к тому же я так хочу спать, что мне нет до этого никакого дела. Я забираюсь в пещеру, устраиваюсь поудобнее и через мгновение уже проваливаюсь в сон.

На следующее утро наши сборы проходят в молчании. Они что, поссорились ночью? Такое вряд ли возможно: когда я уходила спать, уже было слишком темно для разговоров.

Однако Плавает-Быстро явно напряжен куда сильнее, чем раньше. Я бы даже сказала, что он с подозрением поглядывает на Шрам-на-Подбородке. Мы плывем над унылым серым дном к цели, которая известна только ей.

Вдруг – где-то незадолго до полудня – до нас доносятся звуки, которые мне до этого ни разу не приходилось слышать под водой. Как будто где-то рядом без устали скрипят и стучат гигантские древние ткацкие станки. Я представляю, как они превращают водоросли в ткань для платьев. Много-много ткани.

– Нас ожидают , – сигнализирует Шрам-на-Подбородке. – Значит, остаток пути мы преодолеем быстро.

Мы подплываем ближе, и я наконец вижу, кто издает эти звуки. Это, конечно же, вовсе никакие не машины – это киты. Вернее, кашалоты. В школе мы так подробно изучали китов – и вымершие виды, и живущие ныне, – что ошибки быть не может.

Всего их трое, один гигантский, один помельче и один детеныш, все они внимательно нас рассматривают, пока мы подплываем всё ближе и ближе. Так же внимательно, как и мужчины, сидящие на их спинах в своего рода седлах, закрепленных на гигантских телах кашалотов при помощи плетеных ремней.

И тут я наконец понимаю: так вот кто такие Серые Всадники!

Когда мы приближаемся к кашалотам, мне становится не по себе. Эти животные больше грузовика, кожа у них как у слонов, а маленькие глазки на их огромных головах разглядывают нас с таким любопытством и вниманием, что я пугаюсь.

Мужчина, сидящий верхом на большом кашалоте, поднимает руку. Шрам-на-Подбородке перестает грести и приветствует его в такой манере, какую мне еще никогда не случалось видеть: она кладет правую руку на середину груди, потом поднимает ее выше, как бы рисуя полукруг так, чтобы тыльная сторона ладони коснулась лба, а потом поднимает руку вверх.

– Ты опоздала. – Резкие жесты мужчины говорят о его недовольстве. У него белесые волосы, на затылке заплетенные в косу.

– Да, это так, – признаёт Шрам-на-Подбородке. Затем она покорно склоняется – мы еще никогда не видели ее такой! – но не перед мужчиной с белесыми волосами, а перед юношей, оседлавшим самого маленького!

– Я привела вам Посредницу, о которой мы слышали , – говорит она и указывает на меня. – Вот она. Ее имя Пришла-Сверху, потому что большую часть своей жизни она прожила среди вдыхателей воздуха. Ей пришлось пожертвовать перепонками на руках, чтобы они приняли ее. Поэтому она плавает очень медленно, и мы опоздали.

Юноша никак не реагирует на ее приветствие и поклон, просто смотрит на нее не шевелясь. Должно быть, он ненамного старше меня, и я не понимаю, почему все взоры внезапно обращаются к нему.

Он кивает, когда Шрам-на-Подбородке заканчивает свой рассказ, а потом поворачивается ко мне.

Его взгляд пронзает меня. Я смотрю в его голубые глаза и читаю в них грусть, одиночество, меланхолию… и неприязнь. Мне слишком хорошо знаком этот взгляд. Он смотрит на меня и хочет, чтобы меня не было. Я понятия не имею почему, но, в чем бы ни было дело, меня этим не задеть. Я шесть лет выносила ядовитые взгляды Карильи Тоути и пропускала мимо ушей ее злобные выпады. Если я чему и научилась в Сихэвэне, так это жить вопреки неприятию.

Так что я спокойно выдерживаю его взгляд. Даже выпрямляю спину, чтобы он видел, что я его не боюсь. К тому же я Посредница. Ну, может быть. Что бы это ни означало.

В конце концов он сдается и первым отводит взгляд. После чего подает сигнал мужчине с бесцветными волосами.

– Мы рады приветствовать у нас Посредницу , – заявляет тот, обращаясь к Шрам-на-Подбородке. – Но кто этот мужчина?

Плавает-Быстро, похоже, не очень-то хочет, чтобы его представляла разведчица, и поднимает руки.

– Меня зовут Плавает-Быстро. Я разведчик племени Белый-Глаз и сопровождаю Посредницу для ее защиты.

– А Посредница нуждается в твоей защите? – интересуется наездник.

Тут Плавает-Быстро не сразу находит, что ответить, поэтому вмешиваюсь я.

– Да. Я не знаю всех опасностей моря, и поэтому мне нужна его защита.

Мужчина обменивается взглядами с юношей и снова кивает.

– Тогда будь нашим гостем и ты, Плавает-Быстро, – провозглашает он. – Мое имя Волосы-как-Пепел, и ты можешь ехать вместе со мной. – Затем он указывает на другого мужчину, оседлавшего кита поменьше и до сих пор не проронившего ни слова. – Шрам-на-Подбородке поедет вместе с Широким-Носом. Посреднице же подобает сопровождать принца.

Принца? Этот юноша, выходит, сын одиозного короля Серых Всадников, о котором говорила Шрам-на-Подбородке. Неплохое начало.

Принц. Что за глупости. Лет сто назад или около того на земле еще правили настоящие короли – то есть люди, которых другие люди считали таковыми, почему – нам сегодняшним уже не понять. Даже Австралией до народных восстаний правил король, который к тому же жил не на нашем континенте, а в Европе, в Англии, если я правильно помню.

Может, и не зря Плавает-Быстро относится к этим Серым Всадникам столь скептически. В любом случае я рада, что он со мной. Но правильно ли я поняла, что они сказали? Эти люди ездят верхом на кашалотах и, судя по всему, остаток пути мы преодолеем именно таким образом? Ну что же, я не против. За последние три дня я достаточно наплавалась.

Шрам-на-Подбородке, которой все это, конечно, совершенно привычно, уже садится рядом со всадником, которого зовут Широкий-Нос – с такого расстояния трудно судить, насколько это имя подходит его владельцу. Пока она устраивается в седле, они обмениваются парой быстрых жестов, слишком быстрых, чтобы я могла разобрать, о чем речь.

Плавает-Быстро колеблется. Подплывая к большому кашалоту, он несколько раз оборачивается ко мне, а я пока не двигаюсь с места.

– Давай, ты тоже, – подгоняет он меня.

– Да ясное дело, – отвечаю я.

Но так и не решаюсь подплыть ближе. Я парю в воде перед тремя гигантскими животными, вокруг меня только безжизненное морское дно и смутная густая синева океана, и больше всего мне сейчас хочется ущипнуть себя, чтобы удостовериться, что это не сон.

Ну хорошо. Я, значит, должна ехать с принцем. Именно с принцем. Я предпочла бы поменяться с Плавает-Быстро, но, скорее всего, отказываться от такой чести неразумно. Серые Всадники – это ниточка, ведущая к моему отцу, и я сделаю всё, чтобы не упустить ее. Я решительно устремляюсь к киту. И почти физически ощущаю пренебрежение, с которым смотрит на меня принц. По сравнению с изящными движениями разведчиков мои гребки, должно быть, смотрятся как барахтанье маленького ребенка.