Гордон Хотон - Подмастерье. Порученец

Но меня она не убедила. Даже сейчас мне, ходячему мертвецу, уютнее с мировоззрением мертвых. Одиночеству они рады, потому что оно неизбежно. Они отказываются тревожиться о том, чего им, возможно, недостает, и думают только о том, что у них есть.

Жизнь, допустим, — праздник, а их не позвали, ну и что?

— Обсуждают что-нибудь важное?

Дебош вернулся и сел, держа связку минибананов.

— В основном дела. Смерть свел цифры последнего месяца по продажам сувенирки с Семиоким агнцем. Конфиденциальные сведения — поэтому меня и не позвали. — Он очистил первый банан, держа его за черенок вверх тормашками и быстро двигая запястьем. — Хотя, спроси меня, я б сказал, что мое мнение им бы не помешало. Вся эта апокалиптическая херня и так уже слишком громоздкая, скоро кирдык ей.

Я безмозгло улыбнулся.

Какое-то время ели молча. Уже наступил жаркий день, из открытого окна доносился прерывистый шум транспорта. Между ложками хлопьев я наблюдал, как мой сосед запихивает себе в глотку банан за бананом.

— Эй, — произнес он наконец, — хотите скажу кое-что странное про Семиокого агнца? Что Иоанн забыл упомянуть в Откровениях?

Я промямлил согласие, доскребая остатки хлопьев из плошки.

— Ну… — Он содрогнулся. — Штука в том, что у него и вымён семь. Гадость, а?

Я уставился на него, а он принялся за последний банан, огладил живот, рыгнул.

— Вы не знаете, что мне сегодня предстоит? — спросил я.

Он улыбнулся.

— У вас, С. и Г. по плану П. З. Глад присоединяется, чтобы помочь со всяким уморением от голода. Простейшая наблюдательская задачка вообще-то. — Я понятия не имел, что такое «П. З.», но Дебош продолжил прежде, чем я успел спросить. — А, да — Смерть говорит, чтоб вы прочли Дело жизни у Шефа в кабинете, как в четверг. Если вам понятно, о чем речь.

Я кивнул.

— Сказал, что не промахнетесь — папка прямо на столе. — Он сунул руку в карман пижамной куртки, извлек маленький ключ и кинул его мне, затем глянул на часы. — Пора мне одеться. Я нужен Раздору на детской игровой площадке. Устроим несколько утренних субботних драк. Может, родителей втянем. — Он потер руки и встал, бросив недоеденное яблоко в плошке с йогуртом.

Когда он открыл дверь, я принял важное решение. В отличие от Грегора Замзы, я решил обратить свое превращение вспять. Не мог я оставаться насекомым и при этом выжить.

— Помните, что вы говорили в четверг? Дескать, вероятно, у вас есть такое, что может уберечь меня от гроба?

Лицо у него осталось невозмутимым.

— Конечно.

— Я бы хотел узнать, что это.

— Вечером потолкуем, — сказал он.

Я отпер дверь в кабинет Шефа и уже собрался войти, как услышал громкие голоса из Переговорной. Искушение оказалось слишком сильным. Подслушивать — одна из сторон детективной работы, которая меня интересовала сильнее прочих, пока я был жив, поскольку всегда можно гарантировать, что подозреваемые под наблюдением говорят о своих поступках разным людям разное. Захватывающе оказывалось и предъявлять обманщику его обман. Он либо начинал отчаянно примирять противоречащие утверждения, либо отпираться от того или другого, или же просто ломал обвинителю нос.

Сейчас я не боялся ни одного из этих исходов, но из привычки проверил лестницу и коридор, после чего приложил ухо к двери. Первым услышал голос Смерти.

— …футболки и молочные продукты — на двадцать пять процентов, благодаря погоде. Продажи бейсболок, мягких игрушек, кухонных полотенец и кружек остаются стабильными. Продажи грелок ожидаемо упали. На будущее маркетинговые исследования подсказывают, что брендированная линейка апокалиптических детских игрушек в это время года будет идти хорошо. Что-то в духе «Семиокий агнец против Зверя» или же ролевки «Семь печатей». Шеф предполагает, что может быть потенциал даже для коллекционных фигурок Четырех всадников с соответствующим оружием и свитой. Целесообразными окажутся сопутствующая видеопродукция и компьютерные игры — когда главные персонажи станут опознаваемы.

— Это все очень интересно, — перебил Мор, — но нельзя ли все же двинуться дальше? Мне до обеда еще нужно несколько анализов провести.

— Правда? — огрызнулся Смерть. — И как там кровоподтек поживает?

— Почти исчез. А что?

— Не сработало то есть?

— Я все еще на стадии испытаний. Исходные результаты были чрезвычайно положительными. Лучше, чем кто угодно из нас мог предсказывать.

— Но не сработало?

— Распространение было очень впечатляющим. Почти полное покрытие торса. И чрезвычайно болезненное.

— А затем все исчезло?

— Да.

— То есть не сработало?

— В окончательном смысле — нет.

Я отвернулся. Единственная неувязка с подслушиванием: чересчур часто оказывается, что ничего интересного не слышишь.

Я взобрался по винтовой лестнице и вошел к Шефу в кабинет. Утреннее солнце слепило сквозь мансардные окна, и от кипенной яркости комнаты я сощурился. Направился к письменному столу, где сегодня располагался компьютер, принтер и зеленый вкладыш с документами — и всё. Огонь в камине давно умер. Стойка с папками исчезла.

Во вкладыше содержалось Дело жизни. Я открыл его, изучил три ряда цифр, закрыл. Не в силах был читать еще двести страниц сухой статистики. Сунул документы обратно во вкладыш, затем прогулялся немножко по кабинету, не размышляя ни о чем в особенности, просто радуясь одиночеству. Крутнул ручку лотерейного барабана и послушал, как тарахтят шарики. Десяток раз опустил и поднял жалюзи на окнах. Сел за компьютер, но не ощутил никакого позыва извлечь еще данных — ни о себе, ни о своих нанимателях. Не мог объяснить почему. Вяло и пусто мне было.

Мертвые так себя все время и чувствуют: пусто. Иногда они желают заорать об этом, напугать живых, порвать мир в клочья. Но их никто не слышит. И поэтому они просто продолжают чувствовать себя пусто.

Но сейчас было иначе. Ощущалось как меланхолическая пустота живого.

Я лег на теплый лоскут солнца на ковре, закрыл глаза и поплыл — то прочь из сознания, то обратно. Вообразил себя сновидцем в «Перле» [43] Автор этой аллегорической поэмы неизвестен. — семисотлетней поэме, которую я читал в школьной библиотеке, где в видении открываются религиозные и философские истины. Пересказал себе историю Лазаря, заменив Иисуса Смертью, а старика — самим собой. Вспомнил персонажа по имени Билли-Враль [44] «Billy Liar» (1959) — роман британского писателя Кита Уотерхауса (1929–2009); рус. пер. А. Кистяковского. из книжки с таким же названием, защищавшего себя от невыносимой действительности живым воображением. И, неизбежно, смытый с борта морской груз моего личного крушения всплыл на поверхность.