Роберт Хайнлайн - Расширенная Вселенная

Это была местная кампания на первичных выборах, самый лучший вариант, но очень напряженный. Миссис Холмс выскребла бочку до дна и отыскала-таки достаточно добровольцев, чтобы охватить три четверти избирательных участков. Остальные пришлись на мою долю. Охватить их все было выше человеческих возможностей, но я рьяно пытался.

И каждый день требовал денег. Пусть политическая кампания ведется на строго добровольческих началах, деньги все равно нужны – много денег. Типография, почтовые расходы, аренда зала, телефонные счета, оплата бензина и обедов в закусочных тех активистов, кто не в состоянии тратиться на них из собственного кармана. Доллар туда, доллар сюда – и вот у тебя уже три тысячи долларов долгу.

Судить о том, как идет кампания, очень трудно: невольно внушаешь себе и другим то, во что хочется верить. Мы провели предварительную проверку – звонили по телефону, посылали открытки с оплаченными ответами, опрашивали устно на улицах. Том, миссис Холмс и я отправились на разведку – так сказать, понюхать, чем пахнет. В течение дня я залил бак бензином тут, выпил кока-колу там, купил пачку сигарет еще где-то, и всюду, не называясь, заводил разговор о выборах. К тому времени, когда мы собрались у миссис Холмс сравнить полученные результаты, мне казалось, что я точно знаю свои шансы.

Сопоставив свои оценки, мы подвели итоги. У меня: Росс – 45 %, Нельсон – 55 %, Макнай – практически нуль. У Тома: пятьдесят на пятьдесят. Миссис Холмс определила: «Вялая кампания, малая активность избирателей, с легким уклоном не в нашу пользу». После обработки официальных опросов мы получили такие цифры: Росс – 43 %, Нельсон – 55 %, Макнай – 5 %. Возможные колебания – плюс-минус 9 %.

Я поглядел на миссис Холмс с Томом:

– Ну как, заблаговременно отступим или доблестно ринемся навстречу поражению?

– Нас еще не побили, – отметил Том.

– Пока нет, но побьют. Мы ведь опираемся только на предпосылку, что из меня советник получится лучше, чем из большеглазой девчушки, но обывателя Джо это абсолютно не интересует. А ваше мнение, миссис Холмс? Вы сумеете добиться какого-нибудь перелома в участках?

Она посмотрела мне прямо в глаза:

– Откровенно говоря, Джек, все идет кое-как. Наших старых боевых коней я совсем загнала, а завербовать новых мне не удается.

– Нам необходимо что-нибудь с перчиком! – сокрушенно вздохнул Том. – Давайте-ка начнем швыряться грязью.

– Какой? – спросил я. – Обвинишь ее в том, что она перекидывалась записочками на уроках? Что в армии смывалась в самоволку? Она ничем не запятнана.

– Так потягайся с ней в жилищном вопросе. Ты зря позволяешь ей прикарманить такую козырную карту.

Я покачал головой:

– Будь у меня что предложить, я бы не ютился в трейлере. А пустых обещаний я давать не собираюсь. У меня есть три законопроекта: в поддержку федерального закона, о пересмотре существующего строительного законодательства, о субсидировании жилищного строительства. Последний – почти безнадежный. И все они мало чего стоят. Жилищную проблему нам с ходу не решить.

– Джек, тебе не следовало выставлять свою кандидатуру, если ты не находишь в себе солнечного оптимизма, обязательного для любого политика, – сказал Том.

– А что я вам все время твердил? – буркнул я. – У меня натура организатора. А кандидат, сам организующий свою предвыборную кампанию, обрекает себя на раздвоение личности.

Миссис Холмс сдвинула брови:

– Джек, в любом случае о жилищной проблеме ты знаешь больше, чем она. Давайте устроим дебаты на эту тему.

– Согласен. Я же тут прислуга за всеми. И я предупредил ее, что намерен вести с ней дебаты по любой теме – от трамваев до налогов. Как по-твоему, Том?

– Да что угодно, лишь бы побольше шума.

Я тут же позвонил:

– Это марионеточка со светло-каштановыми волосами?

– Джек Росс? Привет, язва. Ну как вам поцелуйчики младенцев?

– Липковатые. Помните, я обещал побеседовать с вами о всяких проблемах? Пятнадцатого в среду в восемь вечера, подойдет?

– Не кладите трубку, – попросила она, и я услышал приглушенное рокотание, а затем снова ее голос. – Джек? Ведите свою кампанию, а я буду вести свою.

– Детка, лучше согласитесь. Мы бросим вам публичный вызов. Открыть кавычки. «Мисс Нельсон трусит поставить вопрос ребром?» Закрыть кавычки.

– Всего хорошего, Джек!

– Дядя Сэм не разрешает, э?

В трубке щелкнуло.

Однако мы продолжали бороться. Я продал несколько облигаций военного займа и заказал специальный номер «Бюллетеня Гражданской лиги» с первой страницей под шапкой «Росса – в советники!» в качестве затравки для сообщения о собрании – призы, аттракционы, кинофильмы и суперколоссальная словесная эпохальная схватка между Россом в этом углу и Нельсон в противоположном. В воскресенье поздно вечером мы загромоздили гараж миссис Холмс газетными пачками. Утром в семь тридцать позвонила миссис Холмс.

– Джек! – охнула она в трубку. – Приезжай сейчас же!

– Еду. А что не так?

– Всё! Сам увидишь.

Когда я приехал, она сразу повела меня в гараж, и я увидел сам: кто-то распотрошил наши бесценные пачки и облил их отработанным машинным маслом.

Мы еще созерцали погром, когда подъехал Том.

– Домовые расшалились, – сказал он. – Сейчас же позвоню в типографию.

– Не трудись, – перебил я с горечью. – За новый тираж нам нечем заплатить.

Он все равно пошел звонить, а тут начали подходить ребята, которые должны были разносить газеты. Мы заплатили им и отправили восвояси. Вернулся Том.

– Поздно! – сказал он. – Пришлось бы набирать с самого начала, а на это нет времени, да и слишком дорого.

Я кивнул и пошел в дом: мне тоже не терпелось позвонить.

– Алло! – крикнул я в трубку. – Это мисс Нельсон, независимый кандидат?

– У телефона Франсес Нельсон. Это Джек Росс?

– Да. Как вижу, вы ждали моего звонка.

– Нет. Я просто узнала ваш приятный голос. Чем обязана такой честью?

– Мне бы хотелось показать вам, как замечательно ведут предвыборную кампанию ваши мальчики.

– Минутку… В десять у меня встреча, но до тех пор я свободна. Но, собственно, о чем вы говорите? Какие мальчики? Какая кампания?

– Увидите, – ответил я и повесил трубку.

И продолжал молчать, пока не показал ей разгром в гараже.

– Это мерзко и неспортивно, Джек, – сказала она. – Но почему вы показываете это мне?

– А кому же?

– Но… Послушайте, Джек. Не знаю, чьих рук это дело, только я тут ни при чем. – Она обвела нас взглядом. – Да поверьте же мне! – Внезапно у нее в глазах мелькнуло облегчение. – Все ясно! Это не я, а значит – Макней.

Том хмыкнул, а я сказал мягко:

– Послушайте, радость моя, Макней – пустое место. Он двести десятая спица в колеснице и кандидатуру свою выставил только для того, чтобы его фамилия попала в газеты. Он не станет вести грязную игру, потому что ему не нужен выигрыш. Так что это может быть только ваших рук дело… Подожди! Не ваших лично, это сделала партия. Вот что происходит, когда принимаешь поддержку темных сил.