Чарльз Соул - Год Оракула [litres]

– И что тебе от меня надо? – спросил он.

– Ничего, – ответила Тренер. – Ничего совсем.

За спиной – звук. Ни с чем не спутаешь – щелчок взводимого затвора.

– Господи! – сказала Ли.

Уилл повернулся и увидел, что один из тех, в черном – тот, кто приказал им выходить из машины, – наставил здоровенный черный ствол на голову Уилла.

– Нет, – сказал Уилл, и мысли понеслись вскачь, пришпоренные загудевшим адреналином.

Уилл знал, что наверху в шкафу есть пластиковый футляр с пистолетом, а в кухне, в шкафу – несколько винтовок, но с тем же успехом все это сейчас могло быть в Нью-Йорке.

– Вам этого делать не следует, – сказал он, пытаясь придать голосу ноту властности. – Я должен сделать одну вещь, и если я ее не сделаю, все станет плохо. По-настоящему плохо.

– А что это ты должен сделать? – спросила Тренер с ноткой любопытства.

– Отпусти, и я тебе расскажу. Много чего тебе могу рассказать. Я – Оракул.

Тренер покачала головой:

– Простите, мистер Дандо, но мой работодатель дал четкие инструкции. Видишь ли, Уилл, оказывается, что ты живой опаснее мертвого. Ты времени зря не терял, надо сказать. Вот эта история с Китаем и штучка насчет стволовых клеток…

Тренер укоризненно поцокала языком.

– Мне наперебой предлагали работу – тебя убрать. Единственная причина, по которой я говорила «нет», – тебя прикрывал президент. Но ты его продал с потрохами.

Она кивнула – и ее наемник приложил пистолет к виску Уилла. Кружок металла ощущался как раскаленный докрасна – эта конфорка не давала думать больше ни о чем.

– Извини, Уилл, но это было глупо. Президент Грин вышел из себя. Он лично дал мне приказ тебя ликвидировать. Прямо открытым текстом, не оставляя себе возможности сделать вид, будто и не он.

Она почесала переносицу свободной рукой – слишком обыденный жест для таких обстоятельств.

– Я почти разочарована, – сказала она. – Кажется, я ожидала от тебя чего-то более… интересного, наверное. Учитывая это, так сказать, нарастание масштаба событий. Она пожала плечами: – А должна была понимать. Ожидания – они каждый раз тебя подводят.

– У меня есть деньги! – в отчаянии сказал Уилл. – Я тебе могу дать все, что ты хочешь. Да черт побери, как ты думаешь, зачем все это было затеяно? Ты можешь понять, что во всем этом был смысл, и если меня не будет, все развалится?

– Тсс! – сказала она. – Пора.

И тут, впервые после того самого сна, Уилл смог дышать. У него не было дел, которые надо делать.

Не было решений, которые надо принимать.

Не было мирового масштаба драмы с Оракулом в главной роли.

Не было будущего.

Был только Уилл Дандо и конец его жизни.

Он закрыл глаза, чувствуя лишь прикосновение куска металла к коже.

– В машине! – услышал он голос Ли. – Блокнот там лежит. Возьмите его и прочтите. Вы поймете. Если вы убьете его, убьете себя. И всех вообще.

Долгое молчание.

– Уилл, открой глаза, – сказала Тренер.

Уилл открыл. Она стояла перед ним и рассматривала его внимательно.

– О’кей. Заинтересовалась. Грюнфельд, принесите блокнот.

Кружок металла, прижимавшийся к коже, исчез.

Через пару минут посланный глава команды – видимо, Грюнфельд – вернулся с блокнотом. Протянул его начальнице, не говоря ни слова. Она его пролистала, приподнимая бровь и время от времени заинтересованно хмыкая.

– Хм, – сказала она, захлопывая блокнот. – Когда я беру работу, я становлюсь несколько… сосредоточенной. Крайне целеустремленной. Посторонние детали мне скучны. Я даже позволю себе сказать, что это мой трагический недостаток.

Она постучала ногтем по обложке блокнота.

– Но вот это… это же картина в целом? Я бы даже сказала, Картина-в-Целом?

– Ага, – сказал Уилл. – Именно так.

– Хм. – Тренер задумалась. – Предположение, что ты это подготовил на случай встречи со мной, было бы слишком притянуто за уши. Я только пролистала, но создается впечатление, что произойдет что-то очень плохое, если только ты лично это не предотвратишь.

– Вот именно это я и пытался тебе объяснить.

– Да это ясно. – Тон у нее был раздраженным. – Но ты должен понять: не выполнить задание – для меня это не пустяк. Совсем . Моя марка – задание невыполненным не бывает. Чтобы я просто рассмотрела вариант тебя не убивать, причина должна быть очень серьезной. – Она подняла блокнот. – О чем тут идет речь?

– Конец света, – сказал Уилл. – И времени у нас нет совсем.

– Примерно так я и подумала, – сказала Тренер. – Спасая тебя, я спасаю себя, и мужа, и детей, и внуков, как и намекнула прекрасная госпожа Шор.

Она выглянула в окно, в которое виден был водопад, чуть искаженный неровными стеклами, постучала пальцами по губам.

– О’кей, – сказала она, оборачиваясь к Уиллу и протягивая ему блокнот. – Делай что должен.

Уилл, несколько ошарашенный, взял блокнот.

– Только прошу иметь в виду, что я сюда приехала тебя убивать, – добавила Тренер. – Я тебе не друг. Блеф, фокусы, любая попытка схитрить приведут…

Тренер сделала жест в сторону Грюнфельда, который с легкой угрозой повел стволом.

– Впрочем, я уверена, что до этого не дойдет, – улыбнулась она. – Итак, куда мы едем?

Уилл смотрел на нее, пытаясь придумать уловку, блеф, который поможет им освободиться. Посмотрел на Ли – женщину, которая, вне всяких сомнений, только что спасла ему жизнь. Она глядела огромными глазами, явно надеясь, что он отплатит ей тем же.

– В Денвер, – сказал он.

– Мы уверены, что Китай нарушил воздушную границу Пакистана намеренно, господин президент.

Председатель комитета начальников штабов генерал Айра Блэкмен показал ручкой в середину экрана, занимавшего почти всю дальнюю стену ситуационного центра. Там сейчас был виден спутниковый снимок пакистано-китайской границы, и на этой карте пестрели сухопутные и воздушные боевые подразделения: китайские – красным, пакистанские – желтым.

Сканы все чистые , подумал Дэниел Грин. Но врачи ясно дали понять, что это ничего не значит. Лимфома возникает быстро – сегодня у меня ничего нет, а завтра я одной ногой в могиле .

– Демонстрация мощи как следствие предсказания Оракула о революции через несколько лет. Хотят показать, что все так же сильны, – добавил советник по национальной безопасности.

Грин потянулся за стоящей перед ним кружкой с кофе – полной, черной, – и сделал глоток. Кофе был горячий и прекрасный.

Пусть погибнет мир, но не дай вам бог, чтобы у президента кофе остыл.

– Но они повернули обратно? – спросил Грин, адресуя вопрос сразу всем двадцати советникам в военной форме. – Это не было реальным нападением?

– Да, сэр. Пакистанцы подняли перехватчики, и китайцы ушли через границу обратно, – ответил председатель комитета.