Адриан Чайковский - Дети времени [litres]

«Мы понимаем».

Порция знает, что громадная туша корабля-ковчега, затмевающая звезды, приближается. Другие отряды уже начали действовать.

«Удачной охоты!» – желает им всем Бьянка.

Повсюду начинают работать орбитальные орудия паутины. Каждое представляет собой один кусок материала – камень, поднятый космическим лифтом или пойманный в пространстве и удерживаемый в сети под громадным напряжением. И стопор внезапно убирают, запуская снаряд на огромной скорости в вакуум, в сторону корабля.

«Но крошечные», – думает Порция.

Те громадные глыбы, которые она видела, – ничто рядом с кораблем-ковчегом. Наверняка его корпус укреплен против таких снарядов.

Однако пауки не просто бросают камни. Запущенные снаряды служат нескольким целям, но в основном они – просто отвлекающий момент.

Порция чувствует, как вокруг нее натягивается паутина.

«Убедитесь, что ваши тросы свернуты как следует, – сигналит она своим товарищам. – Это будет резко».

Спустя считаные секунды она с отрядом выброшена в пространство по касательной, которая пересечется с траекторией «Гильгамеша», выходящего на стационарную орбиту.

Сначала она инстинктивно поджимает лапы: прилив ужаса затапливает ее разум, грозя его поглотить. А потом срабатывает подготовка – и она начинает проверять своих солдат. Они расходятся в своем полете к месту встречи с «Гильгамешем», но по-прежнему присоединены к центральной оси, составляя вращающееся колесо – одно из многих, которые сейчас несутся к кораблю.

Лазеры ковчега сжигают первые несколько камней: взрывной нагрев в точно рассчитанной точке заставляет их улетать с дороги. Другие камни врезаются в бока корабля, отскакивая или впечатываясь. Порция видит как минимум одну тонкую струю воздуха, потерянного от удачного – или неудачного – удара.

А потом она и ее команда готовятся к столкновению. По радио ей приходят посекундные указания от вычислительных колоний на орбитальной паутине, которые должны помочь им замедлить подлет с помощью маленьких ракетных двигателей со скудным запасом топлива. Порция прекрасно понимает, что это, скорее всего, станет дорогой без возврата. Если они потерпят неудачу, то возвращаться будет некуда.

Она затормозила настолько, насколько смогла, и выпустила дополнительный отрезок троса, чтобы оказаться дальше от сестер. Она разводит лапы и надеется, что смогла в достаточной степени погасить скорость.

Она приземляется неудачно, не сумев ухватиться крючьями, закрепленными на ее изолирующих перчатках, и отлетает от корпуса «Гильгамеша». Другим ее товарищам повезло больше, и, ухватившись шестью лапами, они подтягивают ближе своих заблудших собратьев, включая Порцию. Одной из их отделения не повезло еще сильнее: она приземлилась под углом и разбила маску. Она умирает, мучительно дергая лапами, – и ее беспомощные крики доходят до ее спутников по металлическому корпусу.

Горевать некогда. Ее труп приматывают к корпусу куском паутины – и они продвигаются дальше. Им ведь надо воевать.

«Мы им покажем, – думает Порция. – Мы им покажем, как они не правы».

– Камни! Они бросают в нас камни! – изумленно провозгласил Карст. – Это каменный век с выходом в космос!

Один из пультов замигал и погас, а остальные начали покрываться зловещими янтарными огнями.

– Карст, у нас не военный корабль! – огрызнулась Лейн срывающимся голосом. – «Гильгамеш» не рассчитывался ни на какие нагрузки, за исключением разгона и торможения, и уж точно не на удары…

– У нас пробоина в грузовом, – доложил Альпаш таким голосом, словно кто-то попрал его святыни. – Внутренние двери… – Секунду, похоже, было не ясно, что там с дверями, но потом он договорил: – Загерметизированы, секция отрезана. У нас… потери груза…

– Груз и так в вакууме – или почти что. Разгерметизация не должна причинить ущерб, – вмешалась Вайтес.

– У нас повреждены сорок девять камер, – сообщил ей Альпаш. – От ударов и от скачков напряжения в результате повреждений. Сорок девять.

Никому не захотелось это обсуждать. Полсотни погибших от одного попадания. Пустяк по сравнению с общим грузовым манифестом. Однако ужасает, если вспомнить, что стоит за словом «груз».

– Мы на орбите, в ста восьмидесяти километрах от паутины, – сказал Карст. – Нам надо ответить. Они станут снова швырять в нас камни.

– Станут ли? – внес свою жалкую лепту Холстен.

– Может, они перезаряжаются.

– Какие еще повреждения получены? – спросила Вайтес.

– Я… не знаю, – признался Альпаш. – Датчики на корпусе… ненадежны, а часть вообще отказала. Кажется, основные системы не повреждены, но другие участки корпуса могли стать слабее… наши системы отслеживания отказов были изменены так, чтобы сосредоточиться на экстренных ситуациях и важнейших участках.

Иначе говоря, они просто не смогли обеспечить работу всей сети.

– Мы можем переместить лазеры, – объявил Карст так, словно это естественно вытекало из сказанного. Возможно, в голове Карста это так и было.

– Думаю, переместить корабль было бы несколько легче, – сообщила ему Лейн. – Просто разверни его так, чтобы противоастероидные установки нацелились на паутину. На орбите наша ориентировка значения не имеет.

Карст заморгал: похоже, ему трудно было расстаться с мыслью о том, что носовая часть должна находиться впереди, – но потом кивнул.

– Ну, тогда давай начинать. Насколько долго?

– Зависит от реагирования систем. Может понадобиться какой-то ремонт.

– У нас может не быть…

– Отвали, Карст. Мы тобой в одной лодке, в буквальном смысле. Я сделаю это настолько быстро, насколько возможно.

– Ага, ладно.

Карст поморщился, видимо, вспомнив, что его положение временного командующего изменилось с пробуждением Лейн.

Постаревшая женщина уселась перед одним из работающих пультов. Ее сразу окружило несколько членов племени, готовых выполнять ее распоряжения. Холстен подумал, что выглядит она ужасно усталой, и в то же время он ощущал в ней прежнюю энергию. Время сражалось с Лейн за власть над этим согбенным, хрупким телом – но пока время проигрывало.

– Мы просто не сможем прожечь себе путь к власти на планете, – отметила Вайтес.

– Еще как сможем! – упрямо возразил Карст. – Серьезно: мы же можем сжечь всю паутину, просто послать ее на хер в космос как дырявый… носок, типа. – И тут же добавил: – Заткнись, Холстен! – когда ему показалось, что классицист намерен возмутиться таким сравнением.

– Карст, проверь, пожалуйста, заряд противоастероидной установки, – терпеливо предложила Вайтес.

Карст нахмурился:

– Ну, так мы ее подзарядим.

– Направив на это всю энергию, которая сейчас обеспечивает работу жизнеобеспечения или защитной оболочки реактора, – согласилась Вайтес. – Но даже если у тебя все получится, что дальше? Что насчет планеты, Карст?