Иннокентий Лаженицын - Носители. Сосуд [СИ]

— Ты меньше улыбайся, иногда это очень напрягает.

— Я думала, у людей это признак дружелюбия и симпатии, — перестала она улыбаться.

— Да, а еще признак дурака, а с ними стараются не общаться, только если с целью обмануть, — попытался я разложить ей философию человеческих отношений.

— Спасибо за разъяснения, учту, — поблагодарила она и все равно улыбнулась. — Пойду распоряжусь о меблировке твоей комнаты.

Люда ушла, предоставив меня самому себе.

Шелест листьев, пение птиц и неразборчивые, приглушенные крики детей напомнили мне мое детство, проводимое в деревнях и селах у бабушек. От этих воспоминаний на душе стало легко и тепло. Стараясь освободить голову от мыслей, я просто пошел по улице, наслаждаясь последним днем июля.

Какая бы погода ни была, всегда найдутся недовольные, сейчас я был в их числе. Мне никогда не нравилась жара, особенно когда она заставала тебя в городе. За пределами столицы, конечно, было легче, особенно при наличии водоема поблизости. Но если ты был загнан на природу только с целью возделывания агрокультур, жара вряд ли приносила тебе удовольствие. А нынешнее лето било все температурные рекорды. С начала июля жарой накрыло всю центральную Россию, и продохнуть не давало ни дня. И все эти дни мною были проведены в Москве. В течение дня я пытался прятаться в четырех стенах, вечером же выходил на охоту. Тактика была малоуспешной, потому что в квартире не было кондиционера. Весь июль я балансировал между холодным душем и ночной прохладой, отчего тоже немало устал, все больше вдаваясь в анализ, что же труднее переносится — изнуряющая жара или суровый мороз. Но сегодняшний день явно что-то готовил, жара достигла своего апогея, и в воздухе очень навязчиво летало ощущение предстоящей грозы, и это меня радовало.

Поселок действительно был словно с фотографии кого-то европейского городка. В каждом доме была своя индивидуальность, но она лаконично вписывалась в общий пейзаж. Аккуратные газоны, подстриженные кусты. Напрягало лишь то, что практически каждый встречный одаривал меня белозубой улыбкой, как Люда, по приближении к ним становилось все ясно, это были совершенные. Чем больше я ходил по улицам, тем больше убеждался, что основная часть взрослого населения были захвачены паразитами. Из простых людей оставляли только матерей, видимо для взращивания потомства, так как сами совершенные не могли похвастаться таковыми навыками.

С одной стороны, я себя чувствовал очень неуютно, но с другой — на улицах царил покой и порядок. Все мило общались друг с другом, не было орущих на детей мам и бабушек, пьяных людей и вообще всего того, что присуще даже самым облагороженным деревням глубокого Подмосковья.

— Странные они тут все, да? — неожиданный вопрос заставил меня вздрогнуть. Обернувшись, я увидел Юлю. — Извини, не хотела напугать, — она сама не ожидала, что так тихо подошла, видимо, я слишком глубоко погрузился в мысли.

— Потому что все время улыбаются?

— Да, ты тоже заметил?

— Не только заметил, еще и посоветовал отучиться от этой дурацкой привычки, но так быстро это не искоренить.

— Кто они? — Юля не была глупа и понимала, что живут тут не простые люди.

— Мне кажется, они просто пытаются быть милыми по отношению к новым соседям, — постарался я успокоить ее.

— Может быть, — неуверенно приняла она мою ложь. — Как устроились?

— Вере нравится дом, Лене — не знаю, а мне оборудуют отдельную спальню.

— Отдельную? — сожалеющим тоном переспросила Юля. — Все так плохо?

— Нет, по сравнению с тем, что произошло за последние четыре дня, все очень даже хорошо, — улыбнулся я на манер местных обитателей.

— Тогда я за тебя рада, — улыбнулась она мне такой же улыбкой. — Прогуляемся?

— Конечно.

Первое время мы просто шли в молчании, Юля, видимо, не знала, с чего начать беседу, а я тщательно прощупывал, не приступили ли совершенные к ее стимуляции. Баланс чувств в ней был на уровне стандартного человека, немножко превалировали любовь и страх. Со страхом все было ясно: резкое изменение в жизни, новая обстановка, непонятные люди вокруг. А вот любовь меня настораживала, учитывая, что тут она никого не знала, скорее всего, это чувство было возбуждено из-за меня, и это мне ни в коей мере не льстило. Знакомое лицо, встреченное в стрессовой ситуации, способно вызвать в человеке всплеск гормонов, если же изначально к нему была симпатия, логично, что это будет любовь или иное положительное чувство. Сближаться с кем-либо еще, чтобы разрушить его жизнь, мне совершенно не хотелось.

— Так и будем молчать? — видимо, не найдя темы для разговоров, но устав от тишины, произнесла Юля.

— Извини, столько всего свалилось, пытаюсь немного систематизировать в голове и выстроить хоть какой-то план.

— Получается? — с ироничной улыбкой спросила она.

— Нет, — признался я.

— Может, тогда уже стоит успокоиться и пустить все на самотек? — сделала она заманчивое предложение.

— Только это и остается, — согласился я с ней.

Дойдя до конца улицы, мы оказались у ворот, за которыми извивалась проселочная дорога, окруженная бесконечными полями. Вдалеке не было видно ничего, что бы напоминало о цивилизации, только великое множество луговых цветов, от благоухания которых начинала кружиться голова. Все это было так знакомо, но давно забыто.

Все лучшие моменты нашей жизни мы стираем из памяти, оставляя место лишь под наши ошибки, которые мы еще не раз потом воспроизводим в своей голове, пытаясь в очередной раз написать сценарий о том, как надо было тогда поступить. Мы не умеем ценить мгновения счастья и радости, надеясь, что в будущем нас ждет что-то лучшее, но его там нет. С каждым годом мы становимся все черствее и жестче. Для радости нам уже необходим допинг: алкоголь, наркотики, никотин. А когда уже не хватает и их, мы умираем, тело наше живо, но наша душа мертва. Сколько таких мертвых ходит вокруг?

— Смотрю, ты вполне самодостаточная личность и собеседник тебе не нужен, — Юля вновь выдернула меня из моих мыслей, которые меня поглотили опять.

— Прости, — в очередной раз извинился я. — Почти полтора года жизни в одиночестве приучили меня к поиску собеседника внутри себя.

— Наверно, хорошо, когда с собеседником полное взаимопонимание.

— Не все так однозначно. Искусство разговора с самим собой заключается в умении переубедить себя в своей правоте, и уже анализируя доводы обеих сторон, делать выводы.

— Ну слава богу, все встало на свои места, — неожиданно она отреагировала на мою, как мне казалось, мудрую и глубокую мысль.

— Не совсем тебя понимаю.

— Ты занудный и напыщенный, как любой мужик. А я-то уже испугалась, что ты весь такой необычный и загадочный со всех сторон. Надоел строить из себя взрослого и важного, так все умеют, лучше попробуй догони, — крикнула она и побежала вглубь луга.