Дэвид Кепп - Ниже нуля [litres]

– Трэвис. Мы охранники на складе.

– Ок. Ты не могла бы оказать мне услугу и попросить Трэвиса заткнуться, пока мы беседуем?

Ее голос стал глуше, когда она произнесла: «Он говорит, чтобы ты заткнулся». После паузы послышалось неразборчивое бормотание, которое вскоре стихло.

– У нас тут серьезная проблема, – произнесла Наоми, обратившись к Роберто. – Какой-то вирус или грибок…

– Второе. Я знаю о нем больше, чем кто-либо еще. Вы сейчас в безопасности?

– Мы заперты в складской ячейке.

– Ок, могло быть и хуже. Пока оставайтесь там.

– Ясно. Но как долго? Вы посылаете людей?

– Кто-нибудь входил в прямой физический контакт с этим? Вы имеете представление о последствиях?

– Да.

– Дерьмо, – прошептал Роберто одними губами.

Трини бросала на него взгляды так часто, как только могла, проезжая по местному Мосту Столетия со скоростью девяносто километров в час.

– Алло?

– Мне просто кто-то звонил, – солгал он. – Как много людей заражено?

– Думаю, только один.

– И он находится на складе?

– Да. Он пытается добраться до нас…

Опять раздались возгласы того парня, Трэвиса.

Наоми что-то затараторила, повторила: «Ок, ок, ок», и переключилась на Роберто.

– Здесь еще олень. Он тоже заразился.

– Где он сейчас?

– Он взорвался.

– Внутри здания или снаружи?

– Вы вообще меня слышали? Он взорвался .

– Да, я понял. Но где именно? Поверьте, это важно.

– В коридоре, – произнесла она недовольным тоном, но Роберто вздохнул с облегчением: значит, все произошло в помещении.

И Диаз продолжил:

– Слушайте меня, Наоми. С вами все будет в порядке. Вы позвонили туда, куда нужно, и тому, кому нужно. У вас отличные инстинкты, и они вас не подвели. Сейчас наступило время довериться кому-то еще. Я еду к вам, и мы знаем как делать. Мы имели дело с этим раньше и понимали, что рано или поздно эта проблема снова возникнет. Я буду у вас… – он взглянул на Трини.

– Меньше чем через час, – ответила та.

– Меньше чем через час. Оставайтесь там, где вы сейчас. Не открывайте дверь. Не звоните никому. Даже в Форт Бельвуар. Та женщина будет связываться с вами каждые десять минут. Говорите только с ней или со мной. Вы поняли?

– Что вы собираетесь предпринять?

– Скажите, что вы поняли.

– Поняла.

– Кому вам следует звонить?

– Никому. Та женщина будет звонить мне каждые десять минут.

– Пять с плюсом, Наоми. Передайте Трэвису, чтобы он не волновался, а то он похож на человека, который может запаниковать и попытаться выбраться. Этого делать ни в коем случае нельзя.

– А олень-то почему взорвался?

– Знаю, звучит безумно. Я вам все расскажу, когда буду на месте. Ждите. Один час. – он закрыл ноутбук, вытащил гарнитуру и потер голову.

– Три человека и олень? – произнесла Трини.

– Один заражен, и он еще в здании. Двое других здоровы, заперты в складской ячейке. Животное внутри, но уже разлетелось на куски.

– С этим, пожалуй, мы справимся.

Он пожал плечами.

– Ты шутишь? Да это дар божий. Будем надеяться, что управимся за час.

Трини кивнула, не отводя глаз от дороги, взвешивая услышанное. Наконец она высказала мучившие ее мысли вслух.

– Им ведь конец, да?

Роберто задумался.

– Вероятно.

Ответ ему не понравился, он подумал еще, но в итоге все равно ответил так же:

– Вероятно.

Первые пятнадцать минут прошли неплохо. Майк вроде бы присмирел и теперь просто сидел на полу между ячейками 231–232, остекленевшим взором глядя на металлическую дверь. В голове у него билась одна-единственная мысль: он должен попасть внутрь.

Мне нужно попасть внутрь, дверь закрыта, я должен попасть внутрь, дверь закрыта.

Что касается решения данной проблемы, его мышление сейчас работало далеко не на полную катушку, но старалось как могло и предложило несколько вариантов. Первая стратегия базировалась на отрывке песни, которую любил его отец и которая проигрывалась в глубинах подсознания – нечто о том, чтобы броситься на стену.

Однако метод оказался неэффективным.

Он, похоже, выбил плечо, ударившись о металл, и точно сломал два пальца, когда рухнул на бетонный пол. Мизинец правой руки торчал под таким углом, какого Майк никогда раньше не видел, но мужчина не придал этому особого значения.

Он вообще почти ни о чем не думал.

Должен попасть внутрь, дверь закрыта, попасть внутрь.

Стратегия номер два включала целенаправленный поток блевотины, на сей раз через щель приподнятой двери. Но саму идею затмевала боль в пальцах, сломанных, когда Наоми опустила на них дверь.

А стратегия номер три была, как говорится, еще в разработке.

Пока Майк ждал, когда она созреет, он сидел и таращился на рифленую поверхность невидящим взглядом. И помалкивал.

За дверью Кекс и Наоми чувствовали себя более комфортно, но не слишком уверенно. Ячейка, в которой они обрели убежище, оказалась удачным вариантом: ее арендаторы свезли сюда лишнюю мебель, когда купили себе дом поменьше. Может, они были уверены, что переезд будет временным и скоро они опять окажутся на высоте, и им снова понадобится все их добро. Лишние диваны и стулья хранились здесь уже несколько лет, но ничем не пахли, поскольку владельцы накрыли их силиконовыми пакетами. В одном из выходных отверстий имелся даже освежитель воздуха.

В итоге Наоми и Кекс накрыли два кресла дешевыми простынями и на всякий случай развернули их к двери (правда, передвинув как можно дальше от нее). Они уселись на креслах, поставили электрическую лампу (она, вообразите себе, работала) на коробку и взглянули друг на друга, пытаясь понять, как докатились до жизни такой.

Парень, ненавидевший молчание, как обычно, заговорил первым.

– Это, значит, и есть наш папочка.

– Пожалуйста, прекрати.

– Извини, мне как бы тяжело, ты понимаешь, заставить себя думать о чем-то другом. Как у такого вообще появился шанс с такой девушкой, как ты.

– Он же не всегда был таким, – ответила Наоми.

– Хм, ясно, такими ведь не рождаются. Но я имею в виду, что он и раньше был не идеален, верно?

– Думаю, ты прав.

– А ты… ну… ему вообще не пара.

– Спасибо.

Господи, когда же он замолчит.

– Да, кстати, она чудесный ребенок.

Упс.

Наоми посмотрела на Кекса и наклонила голову.

Как же он хотел в эту минуту забрать эти пять слов обратно, прежде чем они достигли ее ушей – и вернуться во времени назад всего лишь на три секунды. Но он не мог, а она услышала и поняла, что это значит.

Его ум лихорадочно перебирал варианты действий. Инстинкт подсказывал ему продолжать болтать, спрятать сказанное за потоком бессмысленных глупостей, чтобы она не заметила, забыла о том, что он не только знает, что у нее есть ребенок, но и видел его, о чем она до этого момента даже не подозревала.