Василий Криптонов - Последний звонок. Том 2

Они молчали. Кажется, так они признали поражение.

— Теперь «фак» покажи, и гордо уходим, — прошептал Кай. — Ничего больше не говори, эффект испортишь.

— Глупый человек, — выдохнули все фигуры одновременно. — Разумеется, удар нанесем не мы. Удар нанесут настоящие Разрушители, и это будет решающий удар, после которого вселенная погибнет. Все, что мы можем, это оставить вам последние четыре минуты. По их истечении на Земле не должно остаться носителей. Желаем успеха, вероятность которого составляет менее одного процента.

Они развернулись и ушли, исчезли, оставив нас с Каем посреди пустоты.

— Вот, никак не решу, — проговорил Кай. — Я рад тому, что сопричастен апокалипсису, или мне наплевать, потому что похвастаться все равно будет некому?

Ответить я не успел — закончилось наше бесконечное путешествие длиной меньше секунды.

Свет резанул глаза, лёгкие наполнились воздухом. Я со стоном повалился на твердую поверхность. Рядом вскрикнул и упал Кай. В глазах то темнело, то прояснялось. Не в силах повернуть голову, я видел только серый шершавый бетон. Крыша, наверное. Очередная крыша.

— Вы?! — Проревел голос, который лишь отдаленно напоминал спокойную, текучую манеру Положенцева. — Вы здесь… Как?!

Кай очухался быстрее меня, или же его сарказм просто не реагировал на такие мелочи, как телепортация:

— Паркур, дедуля. С детства балуемся. — И вдруг резко посерьезнел. Стряхнул с плеча автомат.

Источник света в груди отозвался на смутную команду. Что-то перестроилось в организме, руки и ноги получили былую силу. Я встал и нашел взглядом Положенцева. Изрядно помятый старик стоял в паре десятков метров от нас, спиной к пролому, над которым ещё клубилась бетонная пыль. Юлю он держал на правом плече. Безжизненно висящее тело…

Четыре минуты, вспомнил я. А сколько секунд я уже тут валяюсь?!

— Отпусти девчонку и отойди на пять шагов! — Кай, стоя на одном колене, прицелился в Положенцева из автомата. — Шевелись! А то полетишь с друзьями разбираться.

Положенцев усмехнулся:

— Так веришь в пули? Напрасно. Вспомни Арсена. А в этом теле я…

— Она умирает! — крикнул я. — Если она дойдет до того дворца, — все. Хер тебе вместо силы.

Кай покосился на меня. Я мысленно умолял его молчать, не разрушать моего блефа, этой последней призрачной надежды обхитрить дьявола.

«Да слышу, не ори, — раздался голос Кая в голове. — Уже понял, что никакой силы у тебя нет».

Глаза Положенцева, только что бывшие обычными, сверкнули синим. Он быстро, но аккуратно положил Юлю на спину. Коснулся бледного лица. Пальцы переместились на шею, пытаясь нащупать пульс. Я шагнул к ним, Кай тоже подался вперёд.

— Ни с места! — Положенцев махнул рукой, и нас оттащило на пару метров назад.

Мысленно я осторожно «пощупал» Положенцева. Сгусток силы. Чуть тронь, и… Нет, не сейчас, не рядом с Юлей.

— Вы взяли лекарство? Не могли не взять! Дай!

Рука Положенцева, только что «оттолкнувшая» нас, развернулась ладонью вверх. Пальцы пошевелились в нетерпеливом жесте.

— Кай, — сказал я. — Отдай ему шприц.

— Уверен?

— Она умирает.

Я смотрел на Положенцева, но знал, что Кай достает из кармана лекарство. «Лекарство», Господи… Да переживет ли она вообще этот укол?

Шприц мелькнул в воздухе, Положенцев схватил его и повернулся к Юле.

— Я верну тебя к жизни, слышишь? — крикнул он, высоко занес руку со шприцом и обрушил вниз.

Свет внутри меня хлынул вперед, будто река, прорвавшая плотину. Я знал, что Положенцев сейчас спасает Юлю, но выглядело это как удар, как попытка убийства.

То, что бушевало внутри меня, не поддавалось осмыслению. Нечто, непрестанно тянущее щупальца в разные стороны. Оно могло и хотело читать мысли, двигать предметы, управлять энергиями.

Игла прошла сквозь ткань замызганной блузки, вонзилась в плоть. Сила рвалась из меня наружу, к своей настоящей хозяйке. Я пытался стоять на пути бешено ревущего потока, пытался сдержать его. Он немного слушался, но все равно по крыше поползла трещина. Она ширилась, змеилась. Не добежав до Юли с Положенцевым полуметра, она будто налетела на незримую преграду и ушла вправо, огибая их, описывая окружность.

— Давай, моя дорогая! — крикнул Положенцев, выдавив поршень. — Хватит притворяться! Я чувствую, как бушует твоя сила!

Веки Юли дрогнули, ресницы затрепетали. Мне показалось, что она не сама открыла глаза — это Положенцев в нетерпении поднял ее веки силой мысли.

Огонь, ревущий внутри меня, перестал согревать и начал жечь. Мне он не хотел принадлежать больше. Юля была его настоящей хозяйкой, она сумела подчинить, подавить его, заточить внутри себя на долгие годы ради того, чтобы спасти свою умирающую семью. И пусть ею руководил страх пополам с отчаянием, но для дикого зверя, по ошибке попавшего на Землю, Юля была госпожой. Я хватался за поводок Кербера, понимая, что как только он прекратит вырываться, — повернет ко мне три своих головы и сожрет в мгновение ока.

— Просыпайся, просыпайся! — Положенцев хлопал Юлю по щекам, будто она задремала, выпив лишний бокал на вечеринке. — Давай, дорогая, мы не закончили беседу. Очищай организм, и…

Он замолчал. Вздрогнул, глядя в глаза Юли. Теперь она была беззащитна, и для Положенцева все ее мысли, вся память оказались раскрыты.

— Нет! — воскликнул он и отпрянул от Юли. — Немыслимо! Ты…

Он нашел меня взглядом, приоткрыл рот.

Он теперь стоял в полушаге от Юли. Большего требовать от судьбы я не мог. Кай рассудил так же — слева от меня раздался звук автоматной очереди.

«Будешь слушаться меня, понял? — прорычал я мысленно, подтянув к себе Кербера за поводок. — Она тебя мне доверила, и ты, скотина, будешь слушаться! А теперь — фас!»

Кербер бросился в атаку.

Положенцев махнул рукой, и пули, беспомощно сверкнув на солнце, отлетели в сторону. Глаза старика расширились — слишком медленно работал человеческий мозг, отравленный внечеловеческой логикой. Безумие оказалось быстрее.

Сгусток силы ударил его в грудь. Старческое тело взвилось в воздух, судорожно дернулось, завертелось. Изо рта выплеснулась струйка крови. Положенцев испустил хриплый вопль и упал, покатился к пробоине, из которой, должно быть, и вылез.

Юля пошевелилась. Шприц все еще торчал у неё из груди. Она потянулась к нему, но рука, задрожав, упала. Юля повернулась на правый бок, скорчилась. Ее как будто бы рвало — пустотой, воздухом.

Кай сказал что-то и побежал к ней. Я шагнул в том же направлении, но взглядом искал Положенцева. Он поднимался на ноги, странно вихляясь, словно переломленный пополам. Когда наши взгляды встретились, его глаза вспыхнули синим цветом, который с каждым мигом становился ярче.