Василий Криптонов - Последний звонок. Том 1

Она отмахнулась от руки Брика и сделала шаг к шкатулке. Я встал рядом, хотя сердце колотилось все сильнее.

— Выйди, — сказала Маша.

— Нет. — Голос звучал сипло и чуждо, пришлось откашляться. — Я не верю, что Юля хочет нас убить. Она, конечно, не подарок, но вряд ли способна планировать зло всерьез.

— А ее видеообращение? — спросил Брик. — Им она вам много добра принесла?

— Может, она и думала, что уничтожает нас, но, по сути, просто выплакалась о наболевшем. Кроме того, она ведь оставила следы, так? Значит, понимала, в глубине души, что мы отправимся за ней. И она не настолько глупа, чтобы предположить, будто мы станем ее искать ради мести.

Брик не унимался:

— А та история с зарплатными картами? Вспомни. Тебя запросто могли посадить, чуть-чуть до того не дошло.

— Готов спорить, что она сделала это за мгновение, а на следующее утро схватилась за голову. И если бы дело зашло далеко — у следствия появились бы новые материалы, отводящие от меня подозрения.

Брик вздохнул:

— Что ж, ладно. В случае чего я передам Жанне, что ты погиб, занимаясь любимым делом. Оставь мне телефон, возможно, он пригодится. И ты, Маша, тоже.

Мы обернулись. Брик стоял снаружи. Наши взгляды он выдержал спокойно.

— Поверьте, не будь у меня других дел, я бы с удовольствием присоединился к вашей афере. Но мне нужна эта физическая оболочка, чтобы найти Юлю. Это куда важней любых амбиций и любой так называемой «веры».

Впоследствии я неоднократно задумывался, почему без рассуждений отдал Брику телефон, как и Маша. В современных телефонах слишком много всего. Контакты, сообщения, заметки, фотографии, пароли и пин-коды от всего на свете. Может, где-то подсознательно телефон воспринимается неким хранилищем души. Чем-то, по чему нас сумеют восстановить. А может, Брик сумел на какое-то время подавить сопротивление Бори и заставил нас подчиниться. Тогда это было неважно. Куда важнее — черная шкатулка посреди непонятного строения на крыше строения еще более непонятного.

— Если что, ты, Дима, иди туда, куда зовет разум, — сказал Брик, делая шаг за шагом спиной вперед. — А ты, Маша, лети, куда потащит. Сознание распыляется за мгновения, по сути, даже испугаться не успеешь.

«Скройся ты, с такими напутствиями», — посоветовал я Брику мысленно. Ответа не пришло. Мы остались вдвоем.

Маша опустилась перед шкатулкой на корточки, я присел рядом.

— Ты бы тоже вышел, — прошептала она, бледнея на глазах.

В ответ я сжал ее руку. К шкатулке мы потянулись одновременно. Когда пальцы коснулись бархата, страх исчез, сменившись любопытством. Я услышал, как Маша глубоко вдохнула.

— На счет «три», — сказал я. — Раз, два, три!

Из дома я вышла, полная решимости забрать Костика у Диминых родителей, но пока шла — задумалась: а для чего мне, собственно, его забирать? Чтобы, утонув в горьких мыслях, пропускать мимо ушей половину вопросов? Раздражаться от того, что сын не хочет есть суп вместо бабушкиных пирожков и засыпать, не таращась в телевизор? И что я отвечу, когда он спросит: «Где папа?»

Вывод напрашивался сам собой — присутствие Костика в нашей с Димой квартире нужно не Костику. Это нужно мне — чтобы доказать самой себе, что я кому-то нужна. Я ведь даже работу в сентябре не стала искать, чтобы не запихивать сына в детский сад: решили с Димой, что этот год перетопчемся, а потом сразу в школу пойдем. В итоге большую часть времени Костик проводит у бабушки с дедушкой. Неудивительно, что свекровь на меня косится. Хотя, конечно, косилась бы она в любом случае…

— Ни с места! — Меня схватили сзади за руки. — Стоять-бояться, шаг вправо, шаг влево — побег, прыжок на месте — провокация!

— Не смешно. — Я повела плечами, высвобождаясь.

Могла бы и сама догадаться, к чему приведет игнор Элеонориных звонков. Было бы странно, если бы привел к решению оставить меня в покое: Эля не из тех, кого можно безнаказанно не замечать.

— Чего тебе?

— Это вместо «Привет, я тоже рада тебя видеть!» — посетовала Элеонора. — Ничего мне. Просто в гости решила зайти, а ты трубку не берешь. Я и думаю — может, звук отключила, не слышишь? Или спишь? А я все равно тут недалеко оказалась.

— Эль. — Врет Элеонора так же легко, как дышит, и никаких угрызений совести при этом не испытывает. Я не ее карму сейчас пожалела, а собственные уши. — Если и есть в городе человек, который не знает, какое шоу устроила на Последнем звонке добрая девочка Юля, спорю на что угодно, что это не ты! Не надо мне устраивать «у вас проблемы, хотите поговорить об этом», ладно? Я не хочу ничего обсуждать.

— Ну и дура, — объявила Элеонора. Встала передо мной, уперев руки в бока. — А ты далеко собралась, кстати?

— К Диминым ро… Просто гуляю.

— А-а-а.

Вот как ей это удается? Наверняка поняла, что я собиралась за Костиком. И что передумала за ним идти, — тоже поняла.

— А давай в другую сторону гулять? — Эля схватила меня под локоть и решительно поволокла обратно.

Отбиваться бесполезно. Если Элеонора решила осчастливить кого-то своим присутствием — не родился человек, который сумеет отбрыкаться.

Дома я, ненавидя себя, украдкой проверила телефон — ни пропущенных звонков, ни сообщений. Хотя бы просто «Я добрался. Извини» — ну неужели сложно было написать?

— Тишина? — Эля в ванной мыла руки. Манипуляций с телефоном не видела и видеть не могла.

— О чем ты? — Я убрала телефон, прошла на кухню.

— Не «о чем», а «о ком». — Эля вошла вслед за мной, присела к столу. — О Димочке любимом, ясное дело! Что — уехал и не звонит, не пишет? А знаешь, почему?

— Знаешь, судя по всему, ты. — Я села напротив. — И тебе жуть как не терпится поделиться.

— Вот, охереваю я с тебя, — восхитилась Эля. — Открой секрет — чем ширяться надо, чтоб настолько все пофиг было? И куда мужик свалил, и с кем свалил, и когда приедет…

— От того, что я буду психовать, все равно ничего не изменится.

— Изменится!

— Что?

— У меня комплекс неполноценности пропадет. — Эля побарабанила пальцами по столу. — И что тебе твой Димочка наплел? Куда это он так резво рванул?

— В Красноярск. С… — Я запнулась. — С Борисом. — Дима и сам запинался, произнося это имя. Никак, видимо, не мог привыкнуть к тому, что тот — не Маленький Принц. И даже не Борис, по большому-то счету. Так, остатки человека.

— Зачем?

— Эль. — Я вздохнула. — Ну хватит дурака валять! А то не знаешь, зачем. В смысле, за кем… Да, я была против. Да, мы поругались. И на сей раз, похоже, окончательно. Ты это хочешь услышать?

— Я узнать хочу. Он и Машеньку с собой захватил с твоего одобрения?

У меня получилось не вздрогнуть. Кажется.

— Да.

— Врешь ты бездарно, — объявила Элеонора. — Я в детском саду и то круче умела. Обращайся, научу… Хотя, честно говоря, перспектив особых не вижу. — Она встала, заглянула в холодильник. Вытащила початую бутылку вина, открытую то ли месяц, то ли два назад — мы с Димкой те еще пьяницы. — Выпьем, подруженька? С горя-то? Или все-таки делом займемся?