Рэй Брэдбери - Полуночный танец дракона [litres]

Пока отец выбирал для них клубничные пирожные, сын наклонился и угрожающе навис над столом.

– И как же ты хочешь назвать этого… этого… – Он запнулся и покраснел.

– Ублюдка?

– Нет!

– Ты хотел сказать – «ублюдка». Так говори, не стесняйся.

– Ну, хорошо – ублюдка!

– Полегчало? Да, я уже придумал для него имя. Его будут звать – Максимилиан…

– Максимилиан?!

– Сокращенно Макс. Мой сын Макс. По-моему, совсем неплохо звучит. А? Как думаешь? Даже есть что-то царственное. Мой сын – Макс…

– И что, как только я съеду из своей комнаты, он сразу же в ней поселится?

– А зачем тебе съезжать из своей комнаты? В этом нет никакой необходимости. Кроме того, в мои планы совсем не входило вешать на твою мать такое бремя. Моя секретарша всегда мечтала о радостях материнства: она готова тетешкаться с младенцем хоть все двадцать лет. Конечно, я буду навещать его на неделе – раз шесть или семь, как получится – и забирать на прогулку. Должен же быть у ребенка нормальный отец…

Подошел официант и поставил на стол три чашечки кофе. И после этого надолго воцарилось молчание.

– Мама! – Первым не выдержал Рональд. – Неужели ты так ничего и не скажешь?

– Да-да, конечно… – Она нахмурилась, как будто пыталась подобрать слова, а потом выпалила: – А! Гори оно все огнем…

На этот раз из ресторана выскочил в гневе уже не отец, а сын. Он несся, как корабль на всех парусах, разрезая пространство своим безупречно красивым носом. Мать, разумеется, побежала за ним вдогонку.

А отец, напротив, остался сидеть на месте. Сначала он не спеша, обстоятельно оплатил счет, потом неторопливо допил оставшееся вино и только после этого встал и направился к выходу. Проходя мимо меня, он остановился и, не поворачиваясь, тихо спросил:

– Вы что, умеете читать по губам?

– Что вы сказали?

Он обернулся и посмотрел на меня долгим изучающим взглядом. Я заметил, что у него серые глаза.

– Вы, наверное, выросли в семье глухонемых? – спросил он.

– Что-то вроде того, – с неохотой подтвердил я.

– Все понятно. Вы, наверное, писатель?

– Как вы догадались?

– Ну, а кому же еще может это понадобиться – смотреть на губы и считывать с них сюжеты из реальной жизни? Ну, и как вам, кстати, вся эта история?

– Если честно, я не все разобрал, – соврал я.

Отец засмеялся и покачал головой.

– Да все вы прекрасно разобрали… Но не переживайте, все в порядке. В том, что я говорил, нет ни слова правды.

Я чуть не выронил десертную ложку.

– То есть?!

– Ну, должен же я был что-то придумать. Целый год ломал голову, что же мне такое придумать, чтобы его зацепило. А сегодня вдруг – бац! Все и придумалось. А вы что, правда напишете об этом рассказ?

– Да нет… Хотя… Может, и напишу. Не знаю. А вообще…

– Что – вообще?

Я проглотил комок.

– Жаль. Мне искренне жаль, что все это неправда…

Он вытащил из нагрудного кармана сигару и сначала долго смотрел на нее. Потом долго искал зажигалку. Потом наконец закурил и, выпустив огромное облако дыма, долго наблюдал за тем, как оно висит в воздухе, постепенно меняя свои очертания. В конце концов оно совсем исчезло, а у него на глазах появились слезы.

– А мне-то как жаль, сынок… – Он вздохнул и направился к выходу. – Если б ты только знал…

Через некоторое время я попросил официанта открыть мне еще одну бутылку вина. Разливая ее, он спросил:

– Вы думаете, вам удастся все это выпить в одиночку?

– Во всяком случае, я попробую, – сказал я. – Дайте мне такую возможность.

– А с чего это вдруг ты решил все перебрать, пересмотреть и перестроить? – спросил меня мой приятель Билли Барлоу, имея в виду мою Машину времени.

– Во-первых, – ответил я, – я хочу пройти сквозь время и пространство – найти там Мелвилла [88] Герман Мелвилл (1819–1891) – американский писатель и моряк, автор знаменитого романа «Моби Дик, или Белый кит». , По [89] Эдгар Аллан По (1809–1849) – американский писатель, представитель американского романтизма, создатель формы современного детектива. , Уайльда [90] Оскар Уайльд (1854–1900) – ирландский философ, эстет, писатель, поэт, один из самых известных драматургов позднего викторианского периода. , когда они уже лежат на смертном одре, и показать им современные издания их книг, чтобы они узнали о своей славе до того, как умрут… А во-вторых, я хочу разыскать всех этих несчастных, пока они еще молоды, и попытаться сделать их счастливыми. Ты только представь себе, сколько их было за все время, талантливых, одним взмахом пера создающих шедевры и при этом прозябающих в нищете!

– О чем ты говоришь – писатели почти все такие… – сказал Билли. – Талантливые и прозябающие в нищете.

– Вот как раз над этим я и собираюсь работать!

– Не смеши меня, – скривился Билли. – Интересно, с помощью каких таких божьих чудес ты собираешься это делать? Или, может, попросишь гения из волшебной лампы, чтобы выполнил три желания? Или…

– Ладно, замолчи уже. Видел машину, которая стоит в библиотеке?

– Это которая в виде гигантской бабочки? Может, она у тебя и крыльями машет?

– Нет, просто делает ж-ж-ж и исчезает.

– И чем громче ж-ж-ж, тем дальше залетает в Прошлое?

– Именно так. А вот список. Заблудших душ.

Билли с недовольным видом уставился в список.

– Хемингуэй? [91] Эрнест Хемингуэй (1899–1961) – американский писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе 1954 года. Мелвилл? Эти уж точно безнадежны… Толстой? Он-то что здесь делает? Фрэнсис Скотт Фицджеральд со своей Зельдой? [92] Фрэнсис Скотт Фицджеральд (1896–1940) – американский писатель, крупнейший представитель так называемого потерянного поколения в литературе, автор знаменитого романа «Великий Гэтсби», Зельда Сейр Фицджеральд (1900–1948) – американская писательница, жена Фицджеральда. Эти алкаши?

– Дай сюда! – Я выхватил у него список, сел в машину, поднял рычаг и сказал: – Все, меня нет.

Машина зажужжала.

И меня точно уже не было. Во всяком случае, там, где я был секунду назад.

Большая целлофановая бабочка спланировала возле дома Папаши – в Айдахо [93] Папаша – прозвище американского писателя Эрнеста Хемингуэя. . При этом я не имел ни малейшего представления о том, что я ему скажу…

Я освободился из-под вибрирующих золотистых крыльев и поднялся по ступенькам. Но не успел я постучать, как дверь распахнулась сама. На пороге стоял Хемингуэй.

Вид у него был такой, как будто он не спал всю ночь. Более того, на его широком бледном лице можно было прочесть даже, что он ожидал чего-то подобного. В смысле – моего появления.