Геннадий Тарасов - Седьмой принцип

– Вижу, голоден, – сообщила она. – Я покормлю. Мой руки и приходи на кухню, я приготовлю.

Веня согласно кивнул. Проходя мимо Анатолия в ванную, он ощутил, как резко, толчком, возрос в том отрицательный потенциал. К счастью, увеличился он недостаточно, искра не проскочила и разряда не случилось.

С наслаждением, наконец, умывшись и почистив зубы, Веня вернулся на кухню. Со странным чувством, словно это не его дом, а он в гостях у чужих людей, занял обычное место.

Марина никогда с готовкой особенно не заморачивалась, готовить не любила, тяготясь процессом, и делала это только по необходимости, отдавая предпочтение готовым продуктам. Но те два-три дежурных блюда, которые она стряпала по очереди, получались у нее хорошо и даже вкусно. Веню такая настройка процесса питания в их семье вполне устраивала, а когда его одолевала тоска по чему-то особенному, он всегда находил, как ее утолить. Вот и сейчас Марина обжарила на сковороде вареные макароны с сыром и луком. Так она обычно готовила для себя, но специально для Вени добавила в блюдо еще два яйца. Когда все было готово, она переложила макароны на тарелку и поставила ее перед Веней. Пахло восхитительно, особенно учитывая, как он был голоден. Последнее, что он ел, был Женькин ночной крендель с арахисом, но всякие следы его давно уже затерялись в лабиринте Вениного организма. Промычав что-то нечленораздельное, но явно благодарственное по интонации, Лис придвинул тарелку ближе и принялся жадно поглощать пищу. Марина еще налила большую чашку кофе и, поставив ее на стол перед ним, отошла в сторону, где уже стоял Анатолий. Прижавшись друг к другу, они с восхищением следили за бурным течением Вениной трапезы.

– Ты только посмотри, как метет… – не выдержав, начал было Толян, но короткий удар локтем в печень быстро прекратил его речевую активность.

Для закрепления результата Марина еще и зыркнула на любовника колючим взглядом, и прошипела: «Не мешай!»

Марина с грустью, неожиданной для себя самой, смотрела на этого торопливо жующего, явно изголодавшегося мужчину, с которым прожила вместе больше десяти лет, и ловила себя на мысли, что, наверное, кормит его в последний раз. Злости вот сейчас, в данный момент она никакой к нему не чувствовала, зато грусть имела место, и она была рада этому обстоятельству, потому что не хотела копить злобу. Ей бы освободиться от всего, что непомерной тяжестью лежало на сердце, а грусть была светла и легка и сулила такое освобождение. Ведь Веня, в сущности, был хорошим мужем, надежным и предсказуемым, просто… Просто так все сложилось. Не сложилось…

– Еще хочешь? – поинтересовалась Марина, когда тарелка перед Лисом опустела. – Там есть, я положу?

Тот, подумав мгновение, отказался:

– Нет, спасибо… Спасибо! За заботу и вообще… Было вкусно.

– Что ж, – вздохнув, сказала Марина, – тогда поговорим.

Необходимость этого разговора тяготила ее.

– Поговорим.

Веня вдруг подумал, что если бы тогда, три дня назад, долетел до земли, никакого разговора не понадобилось. Где и с кем он вел бы сейчас беседы? Вспомнив свое приключение, он вновь почувствовал ожесточение.

– Только что разговаривать, Марина? Мне идти некуда, ей-богу, и ты это прекрасно знаешь. Или у вас есть какие-то предложения?

– Нет, предложений нет, – в очередной раз вздохнула Марина. – Но вот у Анатолия есть гостиница, она сейчас занята. А когда там освободится номер, мы поселимся в нем. Просто нужно немного подождать.

– Ага, так наш гусар владелец гостиниц!

– Отельер. Нужно говорить «отельер», – вступил в разговор Анатолий.

– Это кому это нужно? – спросил Веня с вызовом.

– Не заводись, Лис, – попросила его Марина. – С квартирой у тебя проблем не будет, обещаю. Я не претендую, правда. Здесь для меня слишком много воспоминаний. О Вальтере и вообще. Нужно только подождать, неделю, не больше. А потом мы разойдемся… Окончательно…

Марина уронила последнее слово в тишину, словно бросила камень в темное лесное озеро с густой, как смола, водой. По черной глади разбежались круги, заворожив всех на время. Даже Анатолий поддался влиянию момента, умолк, только топорщил усы, не умея совсем ограничить себя в движении.

Странная метаморфоза произошла с Мариной. Теперь Веня видел перед собой не злобную мегеру, а уставшую, несчастную женщину. Он совсем не чувствовал вражды к ней. Просто что-то пошло не так. Может быть, с самого начала пошло не так, кто знает. Может быть, все было напрасно. И все же у них был шанс, был, все исправить, наладить. Они им не воспользовались. Хотя что касается его самого, он пытался. И тем не менее ничего не получилось. Поэтому-то владело им странное чувство, что все было предопределено заранее и его шанс на нормальную жизнь просто кто-то похитил. Как же ему хотелось добраться до этого неназванного вредителя и посмотреть ему в глаза. Для начала.

Но сейчас деваться ему было некуда. Поэтому он пришел домой.

– Должен остаться здесь, – сказал Лис глухо. – Все понимаю, неудобно и… неприятно, но идти мне некуда, а на улице жить я не собираюсь, да и не умею. Это же особое искусство – жить на улице, и я им не владею. Да и чего ради? Имею право, квартира – моя. Я дома!

– Нет, нет, нет! Так не пойдет, – активно вступил в разговор Толян, – зачем ты нам тут нужен? Ну, подумай сам. Ведь передеремся, поубиваем друг друга. Знаешь что? Дуй-ка ты лучше ко мне на дачу. Я тебе не говорил, – пояснил он Марине, – это далековато, и все равно нам там будет неудобно. А ему, – он кивнул на Лиса, – в самый раз. Там ты никому мешать не будешь, – он снова повернулся к Вене, – потому что там никого нет. И, с другой стороны, будешь под присмотром. Ну, как бы, как бы…

И он многозначительно улыбнулся.

«Что это он такой довольный? Али замыслил что? И почему это все желают держать меня под присмотром? То Женька, теперь вот этот», – подумал Лис. А вслух сказал:

– А я знал, что у него гнездо есть! Что же ты сразу-то не сказал? Зажал? Но спасибо, добрый человек.

И он отвесил Толяну поклон. Получилось немного по-фиглярски, но ничего, для этого случая сойдет.

– Добрый я, правда, – согласно кивнул Толян. – Ты просто еще не знаешь, какой я добрый.

«Опять намеки какие-то. На что это он все намекает?»

– Ладно, я согласен, – сказал Лис Марине. – Но мне понадобится машина. Я тогда машину заберу. Ты же не будешь против?

– Так у вас и машина имеется! – удивился Толян, вновь обращаясь к Марине. – Что же ты молчала?

– А что о ней говорить? – Марина пожала плечами и презрительно фыркнула. – Одно название, а не машина. Уже год во дворе ржавеет, никак не заводится. Пусть забирает!

– Ладно, считаем, что договорились. Неделю согласен на даче перекантоваться, – подвел итог переговорам Лис. – Мне еще нужно переодеться и забрать с собой кое-что.