Леонид Каганов - Калибр имеет значение?

Машина остановилась возле склада. Марк расплатился и вылез наружу. Он сразу же наступил в лужу, намочив штанину.

Дверь склада была заперта. Детектив подтащил к окну деревянный ящик, выбил стекло локтем и заглянул внутрь. Сплошная темнота – почти ничего не разглядеть. Марк вытащил осколки из рамы, положил на нее плащ и залез внутрь. Детектив шумно приземлился и сразу же вскрикнул от боли в груди.

– Аврелий? – позвал Марк.

– Да?

– Посвети.

Марк вытащил пистолет, на котором зажегся небольшой фонарь. Детектив осмотрел склад. На столбах висели ржавые инструменты, деревянные короба чередовались с металлическими. То тут, то там встречалась спецодежда на любой вкус. Уборщик, сантехник, электрик, пожарный, полицейский.

– Судя по пыли, его давно здесь не было, – сказал Марк и провел пальцами по одному из ящиков.

– Но это не так, камеры не обманешь. Посмотри налево.

Там стоял широкий мощный стол. А главное – чистый. Ни пылинки. Марк открыл ящики. Внутри были какие-то тетради и блокноты, исписанные адресами, химическими и физическими формулами, заметками.

– Это не похоже на обычное жилье, – сказал детектив. – Скорее уж на логово серийного убийцы. Но убийство Салли не подразумевает такого. Ни сексуальной связи, ни меток, ничего узнаваемого.

– К тому же серийные убийцы любят собирать трофеи.

– Именно. А тут только записи. Я могу понять украшения жертв, их одежду. Черт, я бы меньше удивился отрубленным пальцам.

– Тогда посмотри на стену.

Марк поднял голову. Он скривился, зажал рот руками. Его передернуло. К стене были прибиты фотографии. Двадцать четыре штуки, и на каждой убийца с разными жертвами. Кого-то он расчленил, кого-то повесил, кому-то размозжил голову. Убитая Салли выглядела приличнее всех. Детектив отвернулся.

– Это мерзко, – сказал он.

– Хуже, чем отрубленные пальцы?

– Да, потому что это все похоже на действия какого-то психа.

– Нормальные люди вообще редко убивают, если ты не заметил. Что уж говорить о серийных убийцах? Они точно не отличаются психической устойчивостью.

– Тихо. Выруби свет.

На склад кто-то пришел. Он открыл дверь ключом, включил лампы. Те затрещали, накаливаясь, и скоро все помещение залил желтый свет. Марк спрятался за металлическим ящиком, прижав к груди Аврелия.

Волгин подошел к столу. Он остановился, осмотрел ящики. Открыл верхний, перебрал свои блокноты. Прищурился. Убийца хлопнул ящиком и достал из кармана нож. Лезвие сверкнуло в свете ламп.

– Стой! – крикнул Марк и выпрыгнул. Он держал пистолет. Целился прямо в глаз Волгину.

– Ладно, – убийца улыбнулся. – Если я не положу нож, то твой пистолет будет чувствовать во мне опасность, так? – Волгин наклонился, положил оружие на пол и толкнул его к детективу. – Теперь же я буду считаться простой жертвой. Твой пистолет не выстрелит.

– Хочешь проверить, ублюдок?

– Незачем обзываться. – Волгин положил руку на грудь, словно его ранили прямо в сердце. – Ты вламываешься в мой дом, угрожаешь пистолетом, а теперь еще и оскорбляешь. Мне надо бы вызвать полицию. – Он засмеялся.

– Ну так давай. Вызывай. – Волгин не ответил. Лишь смотрел в глаза Марку и улыбался. – Сколько девушек ты убил?

– Не понимаю, о чем ты.

– Ты убил Салли? Актрису из отеля.

– Может быть, – Волгин пожал плечами и кинул взгляд на стену с фотографиями. – Знаете, какое число мне нравится?

– Двадцать четыре?

– Семнадцать. Но, убив столько людей, – Волгин закатил глаза и облизал губы, – не можешь остановиться.

– Зачем ты их убил?

– Просто я знаю людей. Знаю о них все. Знаю их слабости. Опустите пистолет, детектив, шум нам ни к чему, мы же просто беседуем.

– Как ты убил Салли?

– А я ведь священник. – Волгин засмеялся. Он хлопал в ладоши и безудержно хохотал. – Ты знал, что можно получить сан священника по Интернету? Там сейчас все можно сделать. Я отпускал грехи сам себе. Настоящее сумасшествие, понимаешь, о чем я?

– Ты прав, да, сумасшествие. Так что подними свой нож, и я сразу отправлю тебя к праотцам.

– В конце концов, все в этом огромном мире умирают от одной пули, отлитой на одном мировом станке для одного мирового рынка. Твой пистолет уже вызвал полицию? – Марк не ответил. – Ну и молчи. Сыграем?

– Во что ты хочешь сыграть?

– Догонялки!

Волгин пустился вправо. Марк выдохнул. Прищурился. И выстрелил. Убийца упал на пол.

– Наверное, больно, – сказал пистолет.

Детектив подошел к Волгину. Тот держался за спину и стонал. Пуля хоть и была резиновой, но могла причинить уйму неприятностей. Марк перевернул убийцу на спину и прижал его ногой.

– Да! Выстрели в меня! Не можешь? Чертова этика, да? Не дают свободно убить человека! Что же это за легализация такая? Лишают выбора.

– Необязательно убивать, чтобы защитить себя.

– Нет-нет-нет, сухой закон лишь подстегивает интерес. Мы убиваем не из-за свободы, – Волгин снова облизнулся, – а из-за желания. Обычного возбуждения. – Марк молчал. – Молчишь? Знаешь, я убил твою подружку очень просто. Не так, как других. Я много насиловал. Много резал. Мне нравится насиловать уже мертвых девушек. – Волгин понизил голос.

– Прибереги свой бред для полиции. Ты слышишь сирены? Они идут, Волгин. Идут за тобой.

– И славно. – Убийца хрипло засмеялся. – Значит, я все сделал правильно.

На склад прибежала группа полицейских во главе с Волковым. Они скрутили Волгина и увели к машинам. Следователь выкрикивал матерные слова в спину убийцы.

– Этот ублюдок подписал себе смертный приговор, – сказал он.

– Как и своим жертвам, – ответил Марк.

– Мы нашли место, где он взял пистолет. Оказывается, Волгин умудрился сохранить пушку своего деда. Ею и воспользовался. А мы уже боялись, что снова придется ловить контрабандистов.

– Почему Салли не пришла ко мне? Я бы помог. Почему она пошла к мальчишке Нику?

– Этого мы уже не узнаем. – Волков опустил глаза. – Тебя подвезти?

– Если можно.

– Эй! Осмотрите склад, соберите улики. За работу, парни, нечего прохлаждаться! Пойдем, Марк.

Дома детектив принял душ, сварил себе кофе и включил музыку. Он лег на диван, закурил прямо в квартире и достал Аврелия.

– Скучаешь? – спросил пистолет.

– Ты помнишь слова Волгина? Что люди убивают не из-за свободы?

– Помню и могу привести более тысячи примеров, опровергающих его мнение.

– Тогда как думаешь, почему люди убивают?

– Думать – не моя задача.

– И все же.

– Люди убивают, потому что могут. Ничто не сможет остановить человека, если он захотел кого-то прикончить. Нет пистолета? Обойдется гаечным ключом. Двадцать четыре девушки погибли лишь потому, что Волгин мог их убить. И как жаль, что у них не было такого умного и красивого пистолета, как я. Быть может, все сложилось бы иначе.