Иван Беденко - Код человеческий [litres]

Она извлекла из верхнего ящичка и наполнила водой стакан, затем поставила его на стол перед Игорем. Тот протянул руку, но тут же резко отдернул ее, пораженный неожиданным наблюдением. Стакан граней не имел, вода отличалась кристальной чистотой, а дневной свет позволял разглядеть даже маленькие пылинки на стекле. Нерв приблизил лицо к стакану, затем коснулся его указательным пальцем. На прозрачной поверхности остался вполне различимый отпечаток папиллярного узора. Он был единственным.

Игорь выпрямился и пристально посмотрел на Марину. Та в свою очередь ответила удивлением:

– Что-то с водой?

– Сколько тебе лет? – проигнорировав вопрос, воскликнул Кремов.

– Тридцать восемь, я же говорила.

– А какой сейчас год?

Она неуверенно пожала плечами:

– Смотря откуда вести отсчет…

– Сколько тебе было в момент катастрофы?! – вскричал Игорь.

– Тридцать восемь. Мне всегда тридцать восемь.

Игорь сидел за столом, заваленным книгами, видеопленками, слайдами и массой других вещей, названия которых Нерв даже не знал. Шел пятый день пребывания в здании Института автоматики. Меланхолично разглядывая оконную раму, Кремов пытался переварить полученную за это время информацию.

Выходило так себе.

В НИИ все как будто было готово к приему человека: пищевая машина выдавала супы из концентратов, соки и даже какао! Правда, выбрать блюда по желанию не дозволялось, машина каждое утро дырявила Игорю палец, проводила экспресс-анализ крови и сама подбирала рацион. Чаще всего на столе оказывалась какая-нибудь каша. Впрочем, каша – тоже отлично. После стольких мытарств в пустоши ее запах кружил голову почище иного деликатеса. Каша – это так человечно, так цивилизованно!

Территория НИИ, доступная для исследований, составляла целое крыло. Игорь первые три дня бродил по пыльным аудиториям и коридорам, подсвечивая дорогу фонариком. Лампы тоже имелись, но включать их не позволяла Марина, потому что даже сквозь окна, сложенные из толстых матовых стеклянных кирпичиков, «они» могли заметить электрический свет. Почему Марина готовилась к прибытию человека? И кто такие «они»? Хозяйка НИИ отшучивалась или не замечала вопросов, предпочитая переходить на другие темы.

Сейчас она лежала с закрытыми глазами на диванчике у входа в зал, ей требовалось экономить энергию батарей питания.

Марина. Воплощение мечты фантаста – человекоподобный робот. За очаровательной обложкой скрывался механизм, рожденный высокими технологиями советской науки. Принципы, заложенные в «изделие ЭВМЧ 324.6, серия „А“», которым являлась Марина, базировались не только на достижениях в области кибернетики, электронно-вычислительной техники и прочих точных дисциплин, но и на учете социальных основ социалистического общества и физиологических законов человека. На практике это означало, что «изделию», в числе прочего, полагалось «спать», «есть», «выводить отходы жизнедеятельности» и даже «забывать» и «обижаться». Внешний вид Марины просчитывался не ради забавы, он нес свою смысловую нагрузку. Прекрасная сексуальная женщина обозначала цель, к которой предлагалось стремиться людям из плоти и крови. Специально для этого ее параметры, включая объем бедер и груди, подогнали под соответствующие размеры «идеальной роженицы», способной благополучно произвести на свет ребенка, – никакой излишней худобы.

В нормальном режиме работы «изделия» ничем не выделялись из группы окружавших людей. Марина со смехом рассказала Игорю, как в ходе ее итоговых испытаний коллективу института сообщили о внедрении в их среду робота-мужчины. Марину же «прикомандировали» в лабораторию синтетических материалов, и все время, пока «коллеги» играли в увлекательную игру «найди засланца», ей приходилось им «подыгрывать» – участвовать в обсуждении версий, а также отмечаться в операциях, призванных уличить робота. Дошло до смешного: всем мужчинам, независимо от стажа работы, предложили сделать флюорографию, чтобы по снимкам убедиться в их подлинности. Такую проверку Марина не прошла бы, как не прошла бы и все испытание, будь сообщено о внедрении робота-женщины, – где-то обязательно случился бы прокол.

Когда людям, растерянным результатами флюорографии, раскрыли тайну, завлабораторией хлопнулся в обморок, а после, придя в чувство, отказывался верить в реальность. Остальные работники тоже пребывали в шоке. «Ну ничего, – закончила Марина рассказ о том случае, – скоро обвыклись и уже не обращали на меня никакого внимания. Ученые, что тут скажешь!»

Об удивительном роботе широкой публике не сообщили, Марину продолжали испытывать и улучшать. Параллельно подводились первые итоги. Так, например, создателям стало ясно, что серийные человекороботы по этическим причинам не должны обладать сверхспособностями и превосходить людей в силе, ловкости и других качествах. Именно поэтому «изделие» номер два «Алена» имела конструктивную прочность и живучесть механизмов, сопоставимую с аналогичными характеристиками человеческого организма. Выдающиеся внешние данные предшественницы у Алены приглушили веснушками, чуть вздернутым носиком и еще рядом неидеальных черт.

Марина как исключение осталась представителем первоначальной концепции с «изъянами» в виде идеальной памяти, молниеносной скорости мыслительных процессов и безупречной внешности.

Алена погибла в первый же день катастрофы, выводя детей из аэродуги. Ей перебило хребетную часть и размозжило черепную емкость стальными деталями кабины. Конечно, в техническом плане «изделие» номер два превосходило «единичку», но желание приблизить ТТХ робота к человеку сыграло роковую роль.

Игорь смахнул все слайды и книжки со стола в картонную коробку. Ему снова захотелось расспросить об Алене.

– Моя, если можно так выразиться, сестра на своем недолгом веку пользовалась повышенным вниманием мужчин, меня же просто боялись, – рассказывала Марина. – Через год после выпуска Алена вступила в «законный» брак, и ее суженый до самой катастрофы носил жену на руках…

– Эй, стоп! Ты мне сейчас не сценарий дешевого сериала рассказываешь? – запротестовал Игорь. – Как замуж? Какой брак? Вы же роботы, а не настоящие женщины! Не может… такого быть…

На последних словах он осекся, внезапно отметив в собеседнице перемены. Марина сидела напротив, положив ногу на ногу. Ее красивые турецкие глаза, обрамленные густыми длинными ресницами, томно смотрели из-под полуприкрытых век. Одна из бровей удивленно взметнулась, подыгрывая усмехающимся манящим губам.

В груди чаще забилось сердце, стало жарко. Свой пульс Игорь чувствовал всеми клетками тела, он отдавался ударами в висках, в пересохшем горле. Нерв задрожал от невыносимого желания обладать этой прекрасной женщиной. Пусть обманываясь, пусть выдавая желаемое за действительное, но ему захотелось наброситься на нее, взять ее совершенное тело сейчас.