Евгения Козловская - Homo Negans: Человек отрицающий

– Ты тоже можешь идти, Рори. Мы уберем со стола, да, дорогая? Я приготовила вам спальные места наверху, а Ала поспит здесь, в гостевой.

Рори рванул по лестнице, совершенно не замечая жалобных всхлипываний рассохшихся ступенек.

Как и предполагал Рори, Ламфада и Колум не просто нашли общий язык, а мгновенно достигли той стадии взаимопонимания, что казалась криптофазией уже самому Рори. Он не считал себя полным ламером, но технические тонкости, которые обсуждали эти двое, существенно превышали уровень его владения темой.

А, собственно, чему удивляться? Всю жизнь он охотно пользовался услужливыми подсказками визора, снабжающего его информацией по любому поводу, ни малость не задумываясь о том, насколько она правдива, точны ли предоставляемые BADB данные. К сожалению, за все годы школьного «обучения» никто из учителей не спросил его: «Как исправить последствия форматирования памяти, мистер Дойл?». Тогда бы он, конечно, встал, изрек обязательное «Несложно ответить» и зачитал все, что нужно, с проецируемого на сетчатку экрана. Хотя нет, куда уж там. «Информация доступна только при наличии спецдопуска» не иначе.

– Рорс, ау! Не стой столбом, сгоняй в библиотеку, я там, пока вы невесть где шлялись, нашел папку с допотопными планами Острова, на столе лежит, бурая такая, кожаная.

Ну вот, отлично, теперь он на побегушках у Ламфа и собственного новоявленного братца. А почему? Да потому что его отец решил, что Рори, видите ли, лучше жить в Городе. Чем это лучше?! Расти в этом чертовом инкубаторе придурков, ничего не знать о реальной жизни, испоганить отношения с собственной матерью, которая теперь предпочитает помогать другим детям, тем, кому она действительно нужна и важна.

Рори залетел в комнату, схватил папку и тут заметил, что рядом на старинном дубовом столе стоит поблекшая фотография в обклеенной ракушками рамке. На снимке мать с отцом счастливо улыбались и держали на руках двух мальчишек, практически неразличимых. Им с Колумом, наверное, года по два, оба радостно хохочут, глядя в камеру.

Не осознавая толком, что он делает, Рори со всей силы грохнул рамку об пол. Разбитое стекло и отколовшиеся кусочки ракушек разлетелись по полу, а счастливая семейная чета все продолжала глупо скалиться с фотографии тринадцатилетней давности.

На шум прибежали Колум и Ламф. Технарь, быстро оценив обстановку, ничего не сказал, забрал у Рори папку и вернулся к своим расчетам. Колум поднял рамку и молча водрузил на стол, затем сходил за веником и смел следы приступа злости Рори в совок.

– Полегчало немного?

– Да не особо, – смутился Рори.

– Помнишь, я тоже в детстве все вокруг крушил?

– Ага, игрушкам нашим особенно доставалось. Я их от тебя в лесу прятал.

– Точно, так мы туда в первый раз и забрели. А знаешь, почему я это делал? – От злости, и еще от отчаяния. Злился, что вы все меня по-настоящему не понимаете. Мне казалось, что это какой-то ужасный заговор, что я как заколдованный герой какой-нибудь легенды, который не может нарушить свой гейс и вынужден молчать о самом важном. И этот твой чертов велосипед со звонком. Ты представить себе не можешь, что тот звук делал с моим мозгом, его словно взрывало изнутри.

– Ты скинул его в море с обрыва…

– Да, это был акт самозащиты, понимаешь? Он меня просто убивал. Для отца же это стало последней каплей. Он посадил тебя, кричащего и рыдающего, в машину и увез в Город.

– Но как тебе… как ты..?

– Научился с этим справляться? Долгая история. В основном – много думал. Мне помог системный анализ, поиск решений, компромиссов, постоянное проигрывание ситуаций, я усвоил правила игры. Конечно, мне в этом очень помогла мама. Она откопала в архивах допотопные методики помощи таким как я, нейронетипичным, ABA [23] ABA-терапия (Applied Behavioral Analysis) – прикладной анализ поведения или метод Ловааса) – система лечения расстройства аутистического спектра, впервые примененная доктором Иваром Ловаасом на факультете психологии Калифорнийского университета в 1987 году. Идея метода заключается в том, что социальные поведенческие навыки могут быть привиты даже детям с тяжёлой формой аутизма с помощью системы поощрений и последствий. и всякое другое. Без нее я бы не справился.

– Даже представить не могу, как это было ужасно…

– Но ты пытался меня понять, правда. Отец этого тоже страшно испугался. Когда мы впервые попробовали рассказать им про сидов, вернее нарисовали Дуб и его обитателей, отец раскричался, что все это выдумки, сказки, что это я, вместо того чтобы хотя бы научиться нормально говорить, забиваю тебе голову всякой дурью.

– Ненавижу его! – прошипел Рори.

– Не стоит. Страх заставляет людей делать очень странные вещи, особенно когда они толком не знают, чего боятся. Отец пытался сделать для тебя все самое лучшее, в его понимании лучшее.

Видимо, Колум посчитал разговор оконченным и вернулся в комнату, а Рори пристыженно поплелся следом.

– Парни, по-моему я понял, что нам делать, осталось только добраться до Темры, – торжественно провозгласил Ламфада.

– В смысле, нам надо вернуться на корабль? Зачем? – не понял Рори.

– Нет, Рорс, совсем не на корабль. Мы пойдем в настоящую Темру, столицу и резиденцию верховных королей Острова. Глядите, – технарь развернул на столе сложенный вчетверо большой лист бумаги, один край которого был приклеен к корешку папки, – вот это, допотопная карта острова. Видите, круги на поле и надпись «Холм Темры»? А теперь накладываем сверху вот эту, сделанную лет тридцать назад.

Длиннорукий наложил сверху лист кальки с несколько иными очертаниями местности. Точно совпадали только контуры мыса Шрюв Брин. Ламф, придерживая карту в этом месте пальцем, выровнял по нему остальную часть. Надпись «Холм Темры» просвечивала через полупрозрачный бумажный слой, но на неё теперь накладывалась другая, обведенная жирным красным кругом – «Секор 0».

– Но как же Ив? Надо сначала ей помочь, а потом уже ломиться к Аккумулятору, верно?

– Верно, дружище. Но, как мы с твоим братом выяснили, именно в Нулевом Секторе находится центральная нейробиологическая лаборатория, из которой и вышла технология форматирования памяти. Тем мы найдем всё, что нужно, в смысле специальное оборудование, и, если понадобится, местных мозгоправов. Уж я-то заставлю их привести мозги Ив порядок, или сами без них останутся.

– Думаю, этого не потребуется, – перебил его Колум. – Я пойду с вами и проведу всю процедуру. Теоретических знаний у меня хватает, протокол я усвоил, вопрос только в нейрошлеме.