Колсон Уайтхед - Подземная железная дорога [litres]

Ближайший городок заполонили погорельцы.

– Тоже беглые, – отчеканила Кора.

Хомер заерзал на козлах и подмигнул ей.

Белые семьи ютились на задворках, безутешные и деморализованные, окруженные жалким скарбом, который смогли вынести из огня. По улицам, пошатываясь, бродили личности с обезумевшими лицами в обгоревших лохмотьях; в их глазах застыло отчаянье, ожоги перевязаны тряпьем. Кора привыкла к плачу негритят, которые мучительно заходились от голода или боли, от помешательства тех, чьим заботам они вверены. Плач такого количества белых младенцев был ей в диковинку. Цветные казались куда милей.

Магазин встретил Риджуэя и Боусмана пустыми полками. От приказчика они узнали, что пожар начали колонисты, пытавшиеся пожечь заросли кустарника. Ненасытное всепожирающее пламя вышло из повиновения и опустошало округу, пока не хлынули дожди. Выгорело чуть не полтора миллиона гектаров. Правительство посулило помощь, но когда она придет – неизвестно. Катастроф такого масштаба тут, как сказал приказчик, прежде не случалось.

Слушая, как Риджуэй пересказывает его слова, Кора подумала, что у исконных обитателей здешних мест наверняка существовала собственная летопись лесных пожаров, наводнений и ураганов, но поделиться ею они не могли, потому что были далеко. Кора не знала, какое племя называло эту землю своей, но ее хозяевами были индейцы. А разве у американской земли были другие хозяева? Ей никогда не приходилось толком учить историю, но порой достаточно просто посмотреть по сторонам, и все понятно.

– Бога, поди, прогневили чем-то, – сказал Боусман.

– Да одной искры было достаточно, в сторону отнесло, и привет, – отозвался Риджуэй.

После обеда они отдыхали при дороге: Боусман и Риджуэй посасывали трубки и пересмеивались, не спеша садиться на коней. Несмотря на все разговоры о том, сколько пришлось гоняться за Корой, знаменитый охотник на беглых явно не торопился как можно скорее доставить девушку Терренсу Рэндаллу, да и сама она воссоединяться с хозяином не спешила. Кора неверными шагами двинулась по выжженной стерне. Она уже научилась передвигаться в кандалах, правда, на это ей потребовалась уйма времени. Сколько раз сердце ее сжималось при виде вереницы скованных вместе невольников, которых гнали мимо плантации, а вот теперь и она попалась. Непонятно, правда, то ли судьба столько лет оберегала ее от этих мук, то ли она, злодейка, дождалась своего часа, и ловушка захлопнулась. Кожа под браслетами кандалов стерлась и покрылась язвами. Боусман и Риджуэй даже не смотрели в ее сторону. Кора медленно двинулась к обгоревшим деревьям.

На самом деле она уже несколько раз пыталась бежать. Как-то они остановились, чтобы пополнить припасы, Боусман засмотрелся на похоронную процессию, заворачивавшую за угол, и не заметил, что Коре удалось отойти на несколько ярдов, пока Хомер не сообразил, в чем дело. Тогда к ножным кандалам ей добавили металлический ошейник, с которого, словно плети плауна, свисали две цепи, закрепленные противоположными концами на запястьях. Со сложенными перед собой руками Кора напоминала просящую подаяния нищенку или богомола. В другой раз она попробовала бежать, когда белые отошли в сторонку по нужде. Ей удалось продвинуться несколько дальше. Как-то под вечер она попытала счастья снова. Это было у ручья, течение манило вперед, но, поскользнувшись на мокрых камнях, она упала в воду, после чего Риджуэй ее выпорол. Больше она не бегала.

Выехав из Северной Каролины, они несколько дней почти не разговаривали. Коре сначала казалось, что это из-за столкновения с толпой, которое далось им также нелегко, как и ей, но потом поняла, что у них вообще принято ехать молча – так и было, пока не появился Джаспер. Теперь Боусман цедил сквозь зубы грязные слова домогательств, а сидевший на козлах Хомер с только ему понятной регулярностью оборачивался к Коре и расплывался в улыбке, от которой падало сердце. Сам же главарь шайки скакал впереди, на некотором расстоянии от остальных, и иногда что-то насвистывал.

Кора сама сообразила, что, вместо того чтобы двигаться на юг, они едут на запад. До знакомства с Цезарем она не знала, что можно ориентироваться по солнцу. Он объяснил, что это поможет им при побеге. Утром, когда они сделали остановку перед пекарней в каком-то городке, Кора собралась с духом и спросила Риджуэя, куда они направляются.

Его глаза сверкнули, словно он давно ждал, что она подойдет с вопросом. С того раза Риджуэй стал посвящать ее в их планы, словно у нее было право голоса. Он сказал, что они с самого начала держат путь на запад.

– Тебя-то мы случайно нашли, но можешь не беспокоиться, скоро и тебя довезем.

Выяснилось, что некий плантатор из Джорджии по имени Хинтон подрядил Риджуэя вернуть беглых. Речь шла о Нельсоне, весьма ловком и хитром негре, у которого в цветном поселке в штате Миссури жила родня. По данным из проверенных источников, этот самый Нельсон, ничуть не таясь, промышлял себе там охотой и в ус не дул. Его хозяин, Хинтон, был человек почтенный, владелец завидного состояния и родственник губернатора штата. К несчастью, один из его надсмотрщиков проболтался о случившемся своей цветной наложнице, и Хинтон сделался посмешищем для собственных рабов. Нельсона он некогда планировал поставить десятником. За его возвращение Риджуэю было обещано щедрое вознаграждение. Дошло до того, что с охотником на беглых был заключен официальный контракт с соблюдением всех формальностей. Свидетелем стал старик негр, смущенно кашлявший в ладонь.

С учетом нетерпения Хинтона первым делом надо было смотаться в Миссури.

– Вот заберем парня, – сказал Риджуэй, – и сразу повезем тебя к твоему хозяину. Уж он-то знает, чем тебя встретить.

Риджуэй не скрывал своего презрения к Терренсу Рэндаллу с его, как он говорил, «богатым воображением» по части всего, что касалось усмирения невольников. Что он за фрукт, стало понятно, едва отряд охотников свернул на аллею к господскому дому, рядом с которым стояли три виселицы. На одной болталось выставленное на всеобщее обозрение тело молоденькой девушки, проткнутой насквозь толстым железным шкворнем. Внизу, на глине темнели лужи крови. Две еще пустые виселицы стояли и ждали своих жертв.

– Подружку-то как звали? Милашка? Не задержи меня дела на Севере, я бы вас троих мигом замел по горячим следам, – сказал Риджуэй.

Кора зажала рот руками, чтобы не закричать, потом потеряла сознание. Риджуэй ждал минут десять, пока она придет в себя. Жители городка смотрели на цветную девушку, лежащую на земле без чувств, и перешагивали через нее, чтобы зайти в пекарню за хлебом. По улице разносился запах свежей выпечки, сдобный и манящий.