Александр Бердник - Камертон Дажбога

Я невольно улыбнулся, вспомнив надпись на воротах в царство Аида: «Кто входит сюда — оставь всякую надежду». Удивительная тождественность с моей ситуацией.

Вместе с тем в сознание лезли причудливые рассуждения, будто в глубине существа, кроме ума космонавта, был еще какой-то другой интеллект, который холодновато-иронично радовался трагической ситуации.

«Аид — царь мертвых? Чем это подтверждено? Почему люди машинально принимают такие утверждения древних эллинов, даже не попытавшись проанализировать тексты мифов? Три брата Кронида, Сыны Времени — Зевс, Посейдон и Аид — разделили между собой сферы влияния и господства. Зевс стал властелином проявленной сферы и Олимпа, Посейдон воцарился над водами (это, безусловно, астральный мир тонких энергий, потому что вода в древних традициях — это динамичный мир витальности). Аид стал опекуном тайного мира усопших, мира теней. А поскольку тайны никому не удалось открыть, то фантазия людей нагромоздила вокруг этой фигуры множество мистификаций».

«В чем же мистификация?» — удивленно спросил я у своего ироничного двойника.

«Ну хотя бы в том, что у третьего брата Аида отсутствуют какие-либо критерии для «господства» в теневой сфере. Зачем ему тени? Пользы от них никакой. Разве может живой властвовать над мертвыми? Во имя чего?»

«А кто сказал, что Аид — живой?»

«Сам миф это утверждает. Жена у Аида — Персефона — живая? Живая. Когда она периодически возвращается к мужу своему, природа чахнет, прозябает, умирает. А возвращается в мир — все цветет, оживает. Задумайся: жена царя мертвых дарит земле поток воскресения. Может животворная богиня быть в паре с властителем смерти? Здесь большой обман…»

«В чем же он?»

«В том, чтобы люди поверили в абсолютность смерти. А в глубине мифа как раз и заложена разгадка тайны царства Аида: там, где люди видели смерть, — спрятан источник вечной жизни. Что — вычурная проблема? А разве не то же самое сделал Христос, подарив впечатляющую формулу: «Смертью смерть поправ»? Ищи виновника диверсии, который посеял страх перед сферой Тайны, где струится Источник Силы и Жизни…»

Что это со мной? Бессознательные глубины ищут утешения в самоуспокоении? Или моя интуиция знает что-то такое, что недоступно будничному разуму?

— «Капелла», «Капелла»! — не унималась Земля. — Почему молчите? Второй квантовый корабль «Солнце» готов стартовать с Луны на поиски. Сообщите ваши координаты!..

Легко сказать: сообщите! Кричать на весь Космос? Включить телепатический сигнал? И я всегда скептически относился к экспериментам всевозможных экстрасенсов и ясновидящих. Я — это космонавт Ураган. Командир корабля «Капелла»…

Из темноты приближалась зеленовато-сумеречная поверхность Плутона, вырастала на круговом экране. Острыми жалами поблескивали пики гор под лучами дальнего Солнца. Змеями чернели причудливые извилины: то ли пропасти, то ли русла бывших рек.

— «Капелла»! Друг Ураган! Почему молчишь? — с болью воскликнуло пространство.

Это уже не просто Земля, а ближайший друг, командир группы космолетов на Луне. Однокашник с юношеской школы звездоплавания, соратник во многих полетах. Его имя — Колослав. Перед мысленным взором возникли прозрачные аквамариновые глаза, рыжевато-русая шевелюра, вертикальная морщина между бровей. Знаю, друг, что ты сейчас в отчаянии, но чем могу помочь? Прощай! Если мое подсознание не обманывает, и в царстве теней есть надежда на спасение — я найду такую тропу. А нет — вспомните меня добрым словом!

С планеты навстречу кораблю взвихрилось облако блестящих кристалликов, поднятых взрывами двигателей «Капеллы». Зеленоватая мгла затуманила перспективу в оптических проемах. И в тот же миг раздался удар.

Корабль затрещал. На полуслове оборвался зов Земли. Меня жестоко вдавило в антигравитационное кресло. Снаружи доносились удары, скрежет, сильная разрушительная вибрация.

А потом тишина и тьма.

На какое-то мгновение мое сознание покрылось пеленой забвения. Затем до слуха, как через вату, проникло тихое шипение, свист. Я прислушался, отгоняя волевым усилием волны изнеможения. Свист не прекращалось. Начало пощипывать щеки и нос, будто на сильном морозе.

Неужели выходит воздух? Я быстро закрыл шлем скафандра. Включил подачу кислорода, обогрева. По щекам потекли холодные ручьи тающего инея. Я открыл глаза.

Пульт, покрытый инеем, погас. Померкли глазки электронных устройств, индикаторы навигационного оборудования, локаторов. Сердце «Капеллы» перестало биться. И где-то в щель выходит ее последний вздох.

Стиснув зубы, затаив боль, я поднялся с кресла и прошелся по каюте. Автоматы не работали — ни основные, ни дублирующие. Не стоит стараться остановить агонию корабля.

Обтерев иней на дверце автономного управления, я открыл ее и выключил подачу воздуха в каюту. Его надо сохранить для скафандра. Про себя иронически улыбнулся: «Зачем это? Чтобы дольше агонизировать?»

Выйдя в коридор, я доковылял до реактора. Кое-где толстенные стены космолайнера были разорваны страшным ударом, — сквозь раны веяло морозной тьмой, блестели звезды.

Осмотрев записи автоматов, я собрал все кассеты и перенес к управляющей каюте. Пусть все будет вместе: свидетельство компьютеров и мои выводы. Возможно, друзьям это пригодится, если они найдут остатки «Капеллы».

А пока — нужно выйти наружу. Исследовать (насколько это возможно) поверхность Плутона. Ведь здесь еще не ступала нога человека. Я первый. Может, найдется что-то интересное. Пусть это будет моим последним вкладом в сокровищницу знания.

Я двинулся к шлюзам. Лифт не работал, пришлось идти спиральными лестницами, покрытыми инеем. Несколько раз поскользнулся и упал, больно ударившись. В шлюзах аппаратура разблокирования смотрела на меня мертвыми экранами. Разыскав мощный домкрат, я высадил первый люк, а за ним внешний.

На меня посыпалась туча зеленоватых кристалликов. Ноги утонули в ледяной каше. Повсюду меня окружали призрачные нагромождения мерцающих скал. Корабль тоже нависал надо мной, почти не отличаясь от окружающих гор. До середины он был засыпан замерзшими газами здешней атмосферы.

Я прошел несколько метров от корабля, с трудом переставляя ноги в скользком месиве. Наконец выбрался на твердое. Осветил прожектором. Под ногами чернела плавленая, сплошная, без единой щели порода. Я ковырнул ее портативным электромолотком. Порода не поддавалась. Я удивленно повторил попытку. Опять бесполезно! Вещество Плутона оказалась тверже земных алмазов. Вот это открытие! Жаль, что люди не скоро узнают о нем. Но что это за порода? Из чего она? Какой плотности?

Совсем недалеко виднелся горизонт. На нем зубцами громоздились такие же скалы, как и вблизи. В свете ярких звезд они казались жуткими, загадочными. Достаточно небольшая планета. Не более Марса. Но порода, масса? Почему так немыслима плотность?