Александр Бердник - Камертон Дажбога

— Помню, — пробормотал я. — Это было давно. Лет семь назад. Я серьезно не воспринимал тот спор.

— Тем хуже, — иронично возразил Багрова. — Смешно то, что лучшие доказательства в нашу пользу дал космонавт.

— Кто же?

— Вы. Именно вы. Только благодаря нашим экспериментам вы спасены, добыты ценные сведения о Плутоне, подтверждена возможность межпланетной и межзвездной связи на принципиально новых началах.

— Хорошо, — не сдавался я, — пусть у вас ведутся эксперименты, что-то получается, но со мной договоренности не было? Факт. Я находился за шесть миллиардов километров от Земли.

— Ну и что? — ласково подхватил Багров. — Расстояние в телепатии не имеет значения. Здесь действуют иные законы и константы. В минуты отчаяния (а у вас были именно такие минуты, попробуйте возразить!) конденсируется колоссальная психическая энергия, мощным разрядом генерируется в пространство. По закону тождества этот разряд принимается психически близким субъектом. Именно так произошло здесь. Мы сразу обнаружили двух…

— Кого двух?

— «Психодвойников». Индивидов, психический резонанс которых вибрирует на одной частоте. Сотрудник, о котором я говорил, — девушка. Вы знаете уже ее имя. Риона. Очень талантливая. Правда, взбалмошная, недисциплинированная. Именно она приняла ваш призыв.

— Я никакого призыва не делал, а просто внутренне прощался с Землей.

— Вот-вот! — засмеялся Багрова. — Это как раз и есть наш метод — внутреннее обращение, которое ей удалось воспроизвести через оптический психоинвертор.

— А я? Почему я увидел девушку там, на Плутоне?

— Это — отдельный эксперимент, — радостно потер ладони Багров. — Это эффект создания особого… Э-э, подождите. Я вам открываю наши секреты, а еще не спросил основного: пойдете ли вы к нам?

— Куда? Откуда?

— Из Космоцентра. В Институт Мысли.

— Меня забрать из космоса? Это нереально.

— Наоборот, — сердито замахал руками Багров. — не забрать вас из космоса, а дать вам космос по-настоящему. Уже полжизни я воюю с учеными-технистами, доказывая им, что космос невозможно освоить ракетами.

— Смотря какими ракетами, — ревниво возразил я. — Квантовые устройства не имеют границ для проникновения в глубины мироздания.

— Глупости. Квантовые, суперквантовые, мезонные, фотонные, даже тахионные — всем им одна цена. Тянуть в пространство миллионы тонн вещества, отправлять людей на страшный риск, ждать их через тысячи или даже миллионы лет, учитывая парадокс времени. Не годится такая перспектива. Не говоря о том, что вы никогда ракетами не перепрыгнете квантовую границу — скорость луча.

— Перескочим. Каждая граница — условная!

— Ха-ха! — весело подхватил Багрова. — Вот мы и разрушаем вашу границу. И не когда-нибудь, а сегодня. Только на принципиально новой основе.

— Мысль?

— Да. Только не понимайте примитивно. Речь идет не о связи между космонавтами или с другими мыслящими существами с помощью парапсихологического умения. Все гораздо грандиознее! Я говорю о путешествиях между планетами, между звездами, между сферами, об изучении других миров, систем, галактик. Нет границ для изучения мира с помощью мысли. Почему? — спросите вы. Потому что скорость распространения мысли — мгновенна. Это — динамика Логоса, это характеристика Вездесущего Бога. Мысль не укладывается в пространственно-временные аспекты. Она впитывает их в себя. Вы понимаете? Именно мысль — творец всех констант Мироздания. Посылая путешественников к другим галактикам или метагалактикам, мы не будем их ждать через миллионы лет. Для этого достаточно будет несколько минут, секунд, часов. Да, собственно, они никуда и не полетят.

— Полетят — не полетят, — пожал я плечами. — Как это понять?

— Замечательный диалектический орешек, — смешно пошевелил лохматыми бровями Багров. — Однако вы не ответили: пойдете к нам? Могу сказать откровенно: таких, как вы, на Земле, может, десяток, а может, и меньше. И тех мы не знаем. Ваш переход в Институт Мысли поднимет опыты на невиданную высоту.

Я весело рассмеялся.

— Так позвольте же сначала узнать все как следует. Перед таким напором разве устоишь? Если это не заберет от меня космос, то…

— Я знал, что вы мудрый человек, — воскликнул Багров. — Я знал!

— Короче, я зайду к вам, а там поговорим.

— Вот и хорошо. Ложитесь отдыхать. А то мы вас сразу из обморока в суперкосмические проблемы…

— Самые лучшие лекарства. Кстати, вам тоже пора в кресло, потому что скоро — финиш. Я вижу за бортом Луну. Станция!

Прошло несколько дней. Завершились торжества по поводу моего спасения, выступления по телесети. Я провел десятки пресс-конференций, дал сотни интервью журналистам, ученым, космологам. Затем рейсовая ракета принесла меня на родную Землю. И в тот же день межконтинентальный аэробус дал мне возможность отправиться на юг, в Непал.

В Катманду пересадка на мощный вертолет, курс которого лежит к высокогорной долине в Гималаях. Там, на высоте более трех километров, расположен Институт Мысли. Туда и лежит мой путь.

Внизу плывут гряды титанических гор. Вьются белоснежные хребты, клубятся облака, пряча в глубоких ущельях вековые тайны. Вертолет ныряет в мглистую пелену, пробивает ее. По склонам сбегают вниз заросли высоких деревьев, бушуют пенистые водопады, темнеют массивы скал.

Машина остановилась на берегу небольшого озера, похожего по форме на гигантский глаз. Даже островок с группой елей посередине напоминает зрачок. Нежно-зеленый плес замер, не колыхнется. Древний лес стоит как стража. Торжественно дымятся вершины, будто кто-то там зажег костер.

Я вышел из вертолета, глубоко вдохнул прохладный, благоухающий воздух гор. Просто, величественно, спокойно. Как в Космосе. Разве удивительно, что именно здесь ученые пытаются раскрывать тайны человеческой психики. Ураганные вихри человеческих сознаний мчатся далеко за этими хребтами, не затрагивая спокойствие сказочной долины.

Пилот — черноглазый, задумчивый юноша из Бенгалии — молча показал в сторону скал. Там, за верховьями елей и кедров, блестели своды какого-то экзотического сооружения. Туда вела едва заметная тропинка меж густой травы.

Я двинулся по ней. Разгребал травы, вдыхал пьянящий запах цветов. Кровь пенилась в висках, тонко покалывало в сердце. Чары, настоящее волшебство! Будто и не было тысячелетий технической цивилизации. Вернулись исконные эпохи, когда в этих ущельях риши Вед искали истину, растирая собственное естество, бросая вызов вечному молчанию Неба. А вокруг были примитивные первобытные стойбища, грубые нравы, предрассудки, деспотия жрецов, страх перед тайнами бытия.

Впрочем — современному человечеству тоже не стоит кичиться своим статусом космической цивилизации. Может оказаться, что мы — всего-навсего пленные красочной паутины, сотканной собственным самообманом в глубине исторического лабиринта.