Эми Эвинг - Белая Роза

Я думаю о Торте-мороженом, блондинке-суррогате, которая явно была подружкой Сиенны, купленной герцогиней Весов. Судя по виду на лице Сиенны, она тоже думает о ней.

— Если то, что вы говорите, правда, — говорит Сиенна, опуская ложку, — она все равно мертва.

Я сглатываю комок в горле. Торт-мороженое, должно быть, беременна.

— Разве ты не хочешь хотя бы попытаться помочь ей? — говорю я. — А как насчет всех остальных девушек в вашем изоляторе, тех, кого еще не продали на аукционе, у кого еще есть шанс?

Сиенна ерзает на своем стуле.

— Ты ничего не знаешь о моем изоляторе, — бормочет она.

— Северные Ворота, верно?

Она смотрит на меня с удивлением.

— Далия сказала мне, — мягко говорю я.

— Кто?

— Она приехала с тобой в поезде на аукцион, — говорю я, хмурясь. — Она была лотом 200.

— О. — Сиенна пожимает плечами. — Я не знала ее имени. В Северных Воротах много суррогатов. И она была всего лишь ребенком.

— Это ложь. — Глаза Рейвен фокусируются с двойной силой. «Шептуны», как она их называет, становились все слабее, поскольку она больше не беременна, но иногда Рейвен все еще слышит их. — Ты была грубой с ней, — говорит она, и ее голос звучит как во сне. — Она была так хороша в Заклинаниях, но она была моложе вас. Это несправедливо. Вы должны были быть лучшими. Ты должна была быть Лотом 200.

Сиенна выскакивает из-за стола. Рейвен возвращается к настоящему.

— Не лги в моем присутствии, — говорит она Сиенне. — И не трать время на беспокойство. Это спасло тебе жизнь.

— Что спасло? — спрашиваю я.

— Она не может иметь детей, — говорит Рейвен.

— Как ты… — Сиенна прикладывает руку к животу.

Рейвен пожимает плечами.

— Ты не прекращаешь быть человеком от этого, — говорю я Сиенне.

— Я прекращаю быть суррогатом, — огрызается она.

— Сиенна, — говорю я. — Ты больше не суррогат.

Сиенна опускается на свой стул и угрюмо смотрит на свой суп.

— Вся моя жизнь заключалась в одной вещи. Как так получилось, что у меня никогда не было этой силы? Это не имеет смысла. Это несправедливо.

Я кладу руку ей на плечо. Я чувствую, как кости выпирают под ее кожей.

— Ты способна на гораздо большее. Ты часть чего-то большего, что ты даже не можешь себе представить.

— Давай, — говорит Сил, открывая заднюю дверь. — Хватит болтать. Пришло время показать тебе.

Я хватаю одеяло с задней части дивана, на случай, если Сил собирается сделать то, что я думаю, она собирается сделать.

— Сейчас вернусь, — говорю я Рейвен, которая выглядит очень довольной, что хоть на мгновение избавится от Сиенны.

Сиенна настороженно идет позади меня и Сил, когда мы подходим к лесу.

— Куда вы меня ведете? — требовательно спрашивает она.

Сил игнорирует ее.

— Ты собираешься сделать то, что ты сделала со мной? — бормочу я. — Свяжешь ее здесь?

— Это сработало с Азалией.

— Да, но… потребовалось много времени, не так ли? И она нужна нам на нашей стороне, Сил, не считающая, что мы враги.

— Ну, если ты не хочешь убить свою лучшую подругу и заставить ее оживить, я не вижу другого варианта.

Она в чем-то права. Мой опыт работы с этой силой был настолько полон эмоций, настолько обострен, что создал мгновенное понимание, внезапную связь.

Но я не знаю, как найти ее снова.

Проходя под первыми зияющими ветвями деревьев, Сиенна останавливается.

— Куда мы идем? — требовательно спрашивает она.

Сил кладет руки на бедра и поворачивается.

— Тебе нужно научиться делать то, что мы можем делать. Мы собираемся научить тебя.

Я чувствую, что Сил следует пересмотреть ее использование слова «научить».

— Мы не собираемся причинять тебе боль, — уверяю ее, потому что Сил выглядит так, будто она очень хотела бы дать Сиенне дубинкой по голове, прежде чем связать ее. — Тебе не нужно бояться.

Я соединяюсь с Землей, и из-под земли появляются корни, скручиваясь вокруг ног Сиенны, вверх по коленям к середине ее бедер.

— Убери их от меня! — кричит она, но корни слишком сильные. Я знаю. Я их чувствую. Даже когда я освобождаю связь, они держат Сиенну там, где она находится. — Вы обе сумасшедшие?

— Почему ты все-таки выбрала эту? — ворчит Сил, наблюдая, как Сиенна борется с жалким выражением.

— Она лот 199, — говорю я. — Она сильная.

— Она упрямая.

— Как и я, — констатирую я.

— Нет, — говорит Сил. — Ты другая. Ты… — У нее морщится нос, как будто она почувствовала какой-то плохой запах. — Милая, — заканчивает она.

Я вынуждена засмеяться.

Сиенна успокоилась и теперь держится за один из корней со сосредоточенным выражением. Я понимаю, что имела в виду Сил, когда она била меня в тот первый день, когда я пыталась использовать Заклинания. Я узнаю сконцентрированный взгляд Сиенны, и от ошибочности, исходящей от нее, меня тошнит.

— Что, ты собираешься изменить их цвет? — говорит Сил с усмешкой. — Ты можешь сделать их фиолетовыми, зелеными или цвета фуксии, но это не принесет пользы. Ты застряла здесь ровно на столько, на сколько мы скажем.

Сиенна смотрит на нас.

— Вы, люди, сумасшедшие.

— Меня называли и похуже, — говорит Сил.

— Вот, — говорю я, протягивая одеяло. — Возьми это. Оно тебе понадобится.

Сиенна выглядит так, будто лучше укусит мою руку, чем примет милостыню, но тут холодно, и выживание побеждает. Она вырывает одеяло у меня и заворачивается в него.

— Так что я должна здесь делать? — спрашивает она.

— Слушай, — говорит Сил. — Я знаю, что это может быть впервые для тебя.

— Я проверю тебя позже, — говорю я.

— Я не могу поверить, что ты оставляешь меня здесь, — говорит Сиенна.

— Лучше вернуться в тот уютный дворец? — говорит Сил. — Помни — если ты не сможешь родить ребенка, они все равно убьют тебя. Ты бы предпочла провести ночь на улице, получить нож в спину или яд в вино? Давай, — говорит она, дергая меня за руку.

Сиенна плотно сжимает одеяло вокруг себя и наблюдает за тем, как мы уходим, ее выражение яростно, ее глаза сверкают в темноте, как оникс.

ЭТОЙ НОЧЬЮ Я НИКАК НЕ МОГУ ЗАСНУТЬ.

Я чувствую пульсацию у основания черепа, как головная боль от Заклинаний, и я знаю, что это касается Сиенны.

Мы с Эшем пошли спать на сеновал в сарае. Сил была права насчет возможности разрушать вещи во сне — в ту первую ночь, что я провела снаружи с Эшем, он позже сказал мне, что чувствовал, как под нами под землей что-то движется. Я сказала ему, что он больше не должен оставаться со мной на улице, но он пожал плечами, улыбнулся и сказал, что не возражает.

Сейчас я могу спать спокойно, но в доме у меня клаустрофобия. Мне нравится сарай — он просторный и удобный, и ничем не ограничивает. Элементы могут дышать здесь. Плюс, похоже, что у нас с Эшем есть собственное личное пространство.