Александра Бракен - Темные отражения. Темное наследие

– Это великолепно! – воскликнула я. И это было так похоже на них . Я легко могла представить, как они оба колесят по Америке, заступаясь за тех детей, кто сильнее всего в этом нуждается. – Это беглецы?

Лиам взглянул на Толстяка, который повернулся к нам спиной и коснулся пальцами воды.

– На самом деле эти трое были возвращены в неблагополучные семьи.

Рука Толстяка замерла.

– Что ж, – с наигранной веселостью сказала я. – Это… великолепно. Просто отлично. – Снова повисла неловкая тишина. – Как вы вообще добрались сюда?

Отвечая на вопрос, Лиам расслабился, сосредоточившись на веслах. После своего побега некоторое время они с Руби просто жили в палатке, а потом их нашел Гарри, отчим Лиама. И когда квартира над кофейней миссис Уайт была выставлена банком на продажу, она решила продать ребятам свой старый дом. Ей стало слишком сложно каждый день ездить на работу и с работы, объяснил Лиам, потому что до дома можно добраться, только переплыв озеро на лодке или проехав несколько километров по настоящей лесной чаще. Большую часть лета они провели, обустраивая жилище, чтобы в нем можно было с комфортом разместить много детей, и выкапывая туннель, ведущий через подвал.

Лодка ткнулась в противоположный берег, Лиам выпрыгнул из нее, вытаскивая на сушу. Пока мы с Толстяком ждали на берегу, он убрал лодку под маленький навес, покрыв брезентом, чтобы не мокла. И я воспользовалась этой возможностью, чтобы отвести Толстяка в сторонку и посмотреть на него оценивающим взглядом.

– Тайное убежище для детей посреди леса на озере под защитой Оранжевого, – прошептал мне Толстяк. – Тебе это ни о чем не напоминает?

Я поежилась.

– Пожалуйста, только им об этом не говори.

– Поверь мне, – сказал Толстяк, глядя на раскисшую от дождя тропу, которая терялась дальше за деревьями. – Я вообще не собираюсь ничего говорить.

Это показалось мне крайне маловероятным.

– Сюда, – позвал Лиам. – Тут нужно еще немного пройти, а Руби уже готовит для нас горячий шоколад.

Я почти обиделась на Толстяка за то, что он напомнил мне про Ист-Ривер. Как можно было даже сравнивать?! Если во главе стоят Руби и Лиам, у них могло получиться как раз то, что Ист-Ривер только обещал. К тому же вместо множества маленьких хижин здесь был лишь один большой симпатичный дом. Мы почти сразу его увидели – и не только его.

– Это что, домик на дереве? – удивилась я, показывая на платформу, укрепленную на одном из деревьев.

Лиам усмехнулся.

– Ага. Пока что не очень похоже на дом, но, думаю, получится прикольно! И если кто-то из детей захочет уединиться, то сможет проводить время там.

Дверь с громким стуком открылась, и на крытое крыльцо вышла Руби. Она с сердитым видом держала в руках два зонтика.

Лиам смущенно посмотрел на нее.

– Я торопился.

– Я поставила их прямо у двери, – возразила она.

– Ладно, я переволновался и забыл, не ругай меня, – сказал Лиам. – У нас гости, дорогая. Выходи и поздоровайся.

Она закатила глаза, открыла зонтик и подошла к нам. Сердце заколотилось, готовое выпрыгнуть из груди. В уютном белом свитере и красных резиновых сапогах, открытое, ничем не омраченное лицо – видеть ее такой было лучшей наградой за поиски и ожидание. Пихнув второй зонтик в руки Лиаму, Руби обняла меня.

– Ты, похоже, замерзла, – сказала она, крепче прижимая меня к себе. Ее теплый свитер пах чем-то сладким, может, корицей или гвоздикой.

– Мне нравятся твои сапоги! – сообщила я ей.

Руби покачала головой.

– Это все Лиам и его чувство юмора. Толстяк, я удивлена, что ты не спихнул его в озеро.

Он пристально посмотрел на Руби, словно не веря своим глазам. И я его понимала. Она будто стала другим человеком. Я никогда не видела ее такой спокойной. Такой умиротворенной.

– Да, верно, – наконец сумел выговорить Толстяк. – Однако не могу отрицать, что раз пятьдесят эта мысль у меня возникала.

Руби подошла к нему, чтобы тоже обнять, и не встретила сопротивления. Толстяк сильно сжал ее, зарывшись лицом в ее волосы.

Я позволила себе расслабиться, заметив, что они снова подтрунивают друг над другом – как и всегда. Обняв Толстяка за плечи, Руби повела его в дом, расспрашивая о поездке.

Лиам двинулся следом. Его улыбка снова погасла.

– Всe в порядке, – тихо проговорила я. – Он просто переживал. Дай ему немного времени.

– Вот так вот? – Дурачась, Лиам натянул шапку мне на глаза. – Перестань читать мои мысли! В этом доме есть место только для одного телепата.

Над дверью висела небольшая деревянная табличка с надписью «Убежище». И войдя внутрь, мы поняли, что это название вполне соответствует действительности. Дом был теплым и светлым, мы сразу согрелись. С кухни пахло чем-то вкусным, и я слышала, как где-то потрескивает огонь.

Руби стянула сапоги и оставила их рядом с тремя парами перепачканных кроссовок. Лиам сбросил свои ботинки и поставил там же, так что и мы последовали их примеру. Я сняла промокшую шапку и повесила ее на крючок, чтобы она просохла. С лестницы послышались голоса.

– Я приготовила небольшой обед, – сказала Руби. – Но может, вы сначала быстро осмотрите дом?

– Привет! – крикнул кто-то из коридора. Я с удивлением обнаружила, что за нами наблюдают три маленьких личика. Темнокожий мальчик шикнул на девочку, но она бесстрашно отмахнулась.

Руби и Лиам обменялись теплыми понимающими взглядами.

– Это Чарльз и Сузуми, – представила нас Руби. – А это Лиза, Мигель и Джейкоб.

На вид всем троим было лет по четырнадцать, как и мне, но второй, молчаливый мальчик – Мигель – был самым невысоким, из-за чего казался младше. Мы все вместе прошли по дому, мальчики показали свою двухэтажную кровать и лоскутные одеяла, которые сшила для них бабушка Руби. У Лизы была своя комната, но она, похоже, была этому не слишком рада.

– Это ненадолго, – напомнила ей Руби и улыбнулась, увидев, как засияла Лиза. – Сэм сообщила нам, что есть девочка, для которой нужно найти безопасное место, – сказала она уже нам.

Я не сразу осознала смысл этих слов. По лицу Толстяка я поняла, что с ним происходит то же самое.

Они всe это время были на связи с Сэм и Лукасом?

– Как дела у Сэм и Лукаса? – спросила я, расстроенная тем, что мне нужно подтверждение. – И как там Миа?

– Пока справляются, – ответил Лиам. – Миа хочет вернуться в школу, но не может, потому что у нее нет опекуна – ну, вы и сами это знаете. Они разочарованы, что нам пришлось приостановить контакты с Красными, и это вполне понятно.

Впервые за сегодняшний день я увидела, как на лице Руби появилась нерешительность. Неприкрытое сожаление во взгляде выдавало ее боль.

– Думаю, мы все этим разочарованы, – заговорил Толстяк впервые с того момента, как мы вошли в дом. – Но, по крайней мере, благодаря официальной системе наблюдения и контроля будет проще обеспечить их безопасность.