Александра Бракен - Темные отражения. Темное наследие

– Во плоти. По крайней мере, по большей части. – Лиам нахмурился. – Зузу, может, представишь мне своих друзей?

О, верно.

– Новая подруга Снежинки – Приянка, Роман – единственный, кто не забыл об осторожности, перед тем как войти в незнакомое место, а Макс… – Я огляделась. – А где Макс?

– Тут, – откликнулся тот из глубины амбара. Макс встал прямо под солнечный луч, проникавший сюда сквозь дырку в крыше. – Он такой красивый. Как золотая лента.

– Ладно, Максимо, – вздохнула Приянка, – думаю, тебе нужно немного поспать.

Лиам едва заметно усмехнулся, переступая с ноги на ногу. Он двигался скованно, медленно, как будто…

Я схватила его за руку, заставив остановиться. На рубашке краснела небольшая клякса, как раз над его левым бедром. Я откинула полу куртки и увидела пятно засохшей крови и рваную дырку в ткани. Я запаниковала.

– Господи! В тебя стреляли?

– Я в порядке, – ответил он, положив свою ладонь поверх моей.

Пока мы искали Руби, в него стреляли. Он был ранен.

– Зу. – Лиам сжимал мою руку все сильнее, пока я не подняла на него взгляд. – Сейчас я в полном порядке. Я был в плачевном состоянии, но Сэм и Лукас заботились обо мне последние несколько недель. Однако я хочу убедиться, что в порядке ты . Я смотрел новости. Это потрясающе, но видок у тебя еще тот.

– Зато меня не подстрелили , – заявила я, борясь с искушением вцепиться в него и как следует тряхнуть. Но я лишь снова его обняла и ощутила, как он привалился ко мне. – А еще от меня не пахнет сеном. Они что, заставили тебя тут ночевать? Где вообще Сэм с Лукасом?

Лиам испустил глубокий осторожный вздох.

– Они отправились искать Руби.

– Что ж, это не просто безумное совпадение, – проговорила Приянка, сразу становясь серьезной. – Вообще-то мы тоже.

Мы вошли в дом, не таясь, через переднюю дверь, спугнув петуха, оккупировавшего крыльцо. Поднимаясь по ступенькам, Лиам тяжело опирался на перила. Потом он поколдовал над старым замком, мы отчетливо услышали щелчок отодвигающегося засова.

– Старая школа, – одобрительно произнесла Приянка. – Мне нравится.

Маленький дом словно заключал каждого вошедшего в уютные теплые объятия. Я виделась с Сэм и Лукасом только дважды – еще тогда, когда центром притяжения для всех нас была Руби. И хотя знала о них немного, я во всeм видела следы их присутствия. Дерзкая смелость Сэм проявилась в расцветке стен и выборе разномастных предметов мебели, которые удивительным образом сочетались друг с другом. Молчаливость Лукаса и его доброжелательность – в сделанных «Полароидом» фотографиях, развешанных по всем комнатам. В углу гостиной стоял мольберт с незаконченной картиной. Мне было достаточно увидеть резкие алые и черные мазки, чтобы догадаться, кто ее нарисовал.

Когда мы шли по дому, Лиам заметно напрягся. Странно, что он до сих пор еще не начал бросаться на стены. Задержавшись в чистенькой старомодной кухне, он подошел к столу рядом с плитой и взял телефон, который стоял там на зарядке.

– Откуда здесь вода? – спросила я.

– У ребят есть колодец и еще собственный очиститель, – сообщил Лиам. – Подожди секундочку, и я принесу вам стаканы.

– Кому ты пишешь? – раздался голос Романа из соседней комнаты.

Приянка развалилась на старом кожаном кресле. Макс задремал на диване, уткнувшись лицом в ладонь. На другом конце дивана сидел Роман, прямой, будто проглотил шомпол, и пристально смотрел на нас двоих.

– Своей подруге Вайде, – зевнула Приянка. – Она хочет узнать, имеет ли Зу какое-то отношение к слухам об «инциденте» в обучающем центре Мура. Похоже, тот уже пытается раскрутить эту новость.

Лиам чуть не уронил телефон и обеспокоенно посмотрел на меня.

– Неплохое предположение.

– Это не предположение, – сказала я. – Мои друзья – другие.

Он поднял бровь.

– Мы все другие.

– По-другому другие, – пояснила я.

Лиам начал что-то печатать, хмуро поглядывая на Приянку.

Та ответила ему скучающим взглядом.

– Ага, я могу читать, что ты пишешь.

Парень выругался себе под нос и стер текст.

– Мне немедленно нужны объяснения, но сначала мне нужно сообщить Сэм и Лукасу, чтобы они возвращались.

– Это их телефон? – спросила я.

– Это трубка Сэм. Я работаю промежуточным звеном в их переписке с Вайдой, пока они ищут Руби. Похоже, безопаснее перебрасываться информацией через посредника. К тому же Вайде лишь недавно удалось отвязаться от остальных агентов и отправиться на задание в одиночку.

– Этот способ связи безопасен? – спросил Роман, занимая позицию у окна. Я наблюдала за ним, пытаясь понять, почему он не может расслабиться хотя бы на секунду.

Лиам снова оторвал взгляд от экрана, словно не веря своим ушам.

– Я отправлял секретные сообщения, когда ты еще в носу ковырял.

Наполняя стаканы водой, я взглянула на него.

– Они – мои ровесники, приятель.

– Но мальчики развиваются медленнее девочек, – добавила Приянка.

– Почему мы говорим о моих слизистых выделениях? – спросил Роман.

Телефон завибрировал снова.

– Что мне рассказать ей насчет того заведения? – уточнил Лиам. – Мур пытается все представить так, будто ты сожгла дотла милое красненькое школьное здание.

Приянка закатила глаза.

– Мы бы его сожгли, но там было чересчур много бетона.

– Спроси ее, было ли известно о происходящем ей или Толстяку.

Мне нужно было разобраться. Мне нужно было понять, почему.

Лиам снова помрачнел и быстро напечатал сообщение. Затем он осторожно провел большим пальцем по моему подбитому глазу, рассматривая порезы и синяки на моем лице, словно карту сокровищ.

Я отошла от него подальше и сделала большой глоток воды.

– Последние дни выдались весьма насыщенными.

Лиам натянуто улыбнулся.

– Ты молодец. Давай я принесу немного льда для этого фингала.

Прихватив стаканы и джем, я вернулась в гостиную. Лиам принес хлеб и пакет замороженных груш, которые я с благодарностью приняла, рухнув на диван. Роман взглянул на нас со своего наблюдательного пункта у окна. Я показала ему на свободный уголок.

Наконец выражение его лица стало чуть менее напряженным. Когда парень сел рядом, наши ноги соприкоснулись, и я ощутила каждую точку этого соприкосновения.

– Вайда говорит, что будет здесь через час, – сообщил Лиам, рассматривая нас. – Похоже, она шла по твоему следу с тех пор, как ты покинула Убежище. – Он с трудом сохранял невозмутимый вид. – Там вообще хоть что-то сохранилось?

Крошечные проблески надежды в его глазах застали меня врасплох. Я открыла рот, но не могла произнести ни слова. Вместо этого я вспоминала его лицо, когда он устраивал мне и Толстяку экскурсию по дому. Тогда он излучал гордость и счастье.