Орсон Петерсен - Работа над ошибкой [litres]

Только вернулся из Москвы. Играл в сборном концерте. Выступил на ура. Меня чуть не на руках носили.

Ну вот, Эмиль… Доволен теперь?

У Льва рот не закрывался. Он аж захлебывался. Определенно, мои успехи прибавляют ему почестей. Пусть подавится, плевать. Спрашивал, как мне его правки к «Теллуре». Я покивал и спрыгнул с темы. Все равно сыграю по-своему.

Днем был забавный эпизод. До концерта в столице выступил в своей школе. В актовом зале. Директриса попросила. Она хорошая женщина, и я решил не отказывать ей. После была детская дискотека. Это, конечно, достойно особого описания. Но в другой раз. Так вот… Я стоял в уголке, пил воду, наблюдал за расфуфыренными детьми, постигающими азы флирта в неуклюжих подергиваниях на танцполе, и вижу, одна девочка, второклассница кажется, перешептываясь со своими подружками в противоположной части зала, поглядывает на меня и хихикает. Думаю, так… Она подходит, сует мне записку и убегает.

Я ОЧНЬ ЛЮБЛЮ ТЕБR | НАДЕЮСЬ С ТОБОN НИЧЕВО НЕ СЛУЧNТСЯ | ВРЕМR ЛЕТИТ СКОРО МНЕ 8 ЛЕТ. УЖАС!

Вот так. Потом другая девочка дала мне разукрашенную тетрадь и попросила заполнить анкету. В мое время тоже были такие анкеты. Удивительно, что их еще делают. Обещал заполнить и вернуть.

Эмиль открыл анкету и принялся заполнять:

Как тебя зовут? – Эмиль.

Сколько тебе лет? -

В каком классе ты учишься? -

Твой любимый предмет? -

Как зовут твоего любимого преподавателя? -

Кем ты хочешь стать в будущем? -

Твой рост? – 124 см.

Цвет твоих глаз? – Болотный.

У тебя есть брат или сестра (старшие или младшие)? – Младшая сестра. Алена.

Твое хобби? – Самоедство.

С кем бы ты хотел остаться наедине? – С Татьяной.

Кого ты любишь? – Татьяну.

Твое любимое блюдо? – Тоска, заправленная грустью. Подается с печалью.

Кто тебе нравится из класса? —

Есть ли у тебя домашнее животное? —

Как зовут твоих родителей? – Светлана и…

Когда твой день рождения? —

Твоя лучшая подруга (друг)? – Эрик.

Что ты обо мне думаешь? – Я думаю, ты молодчина! Но эту страницу из анкеты я вырву. Прости.

Эмиль аккуратно раздвинул скрепки, вытащил из анкеты страницу со своими ответами и отложил тетрадь в сторону. Под ней лежал незакрытый дневник. Под последним абзацем Эмиль дописал: « У меня жуткая депрессия, я понял. Паршивый день ». Затем он встал из-за стола и направился к двери. Остановившись в метре от нее, уставился в пол, приложил ладонь к груди и начал слегка массировать, как при боли в сердце. Постояв так немного, Эмиль вышел из комнаты и побрел по темному дому к кухне.

Когда в кухню вошла заспанная Алена, облаченная в ночную рубашку и халат, Эмиль сидел за столом и подливал шампанское в свой бокал. Не говоря ни слова, сестра забрала у брата фужер и вылила содержимое в раковину. Недопитую бутылку поставила в холодильник. Она внимательно посмотрела в глаза Эмилю. Взгляд мальчика плыл.

– Марш спать, – тихо скомандовала сестра.

Эмиль послушно встал из-за стола и направился к выходу.

– Завтра нас ждет разговор, – добавила Алена.

Эмиль остановился в дверях.

– Как зовут нашего отца? – спросил он.

– Что?

– Какое у нас отчество?

– Не морочь мне голову! Спать иди.

31 марта. Пятница

Я вернулся в квартиру дней двадцать назад. Играть хожу в музыкалку. В кабинет Яна. Его туфли так и стоят там.

Ах да, сегодня сдал программу шестого класса. Заполнял электронные тесты. Ура! Это смехотворно.

Завтра увижу дочь. Мне страшно, но я хочу этого. Однозначно.

Завтра Татьяна выходит замуж, и я не хочу этого. Совершенно.

Самый счастливый день и самый ужасный могут оказаться одним и тем же днем. Так-то…

Утром Времянкин вышел из подъезда. На нем был темно-синий костюм. Фалды пиджака торчали из-под короткой куртки. В деревьях кричали птицы, пахло весной. Снега почти не осталось. Лишь редкие грязно-белые бугорки томились в тени. Эмиль продвигался вдоль здания, пока не вышел на солнечную дорогу, ведущую к ЗАГСу. Теплые весенние лучи слепили глаза и припекали голову мальчика.

У входа в ЗАГС собирался народ. Женщины в нарядных платьях, мужчины при галстуках, седовласые старцы со старухами и дети разных возрастов. К зданию один за другим прибывали автомобили, украшенные атласными лентами. Люди несли цветы и подарки. Эмиль следил за прибывающими гостями, стоя у забора парковки, и никак не решался приблизиться к остальным. «Директриса из школы, Елена Евгеньевна тоже здесь, а этих я не знаю, – перебирал в уме Времянкин. – Губернатор со свитой. Эти тоже из школы. Алены с Родионом пока нет. Вот, девочка. Кто она? Нет, слишком маленькая, вряд ли она умеет писать. Ей года четыре от силы. Время – почти одиннадцать. Как я ее узнаю? Об этом я не подумал… Так, а вот еще девочка. По возрасту подходит. Веселится, бегает – беззаботная слишком. Не похоже, что она ищет папу. А вот и ее папа. Нет, не она».

– Привет! – послышалось из-за спины.

Эмиль обернулся и увидел свою бывшую одноклассницу – Маргариту. Она стояла в красивом белом платье, сложив руки за спину. Ее распущенные кудри сдерживал ободок, украшенный белыми бутонами кустовых роз. В ярких лучах солнечного света она и сама выглядела как прекрасный цветок.

– Привет, – растерявшись, ответил Эмиль.

– Ждешь кого-то?

– Меня пригласили на свадьбу. Буду играть для невесты. Только это секрет. – Эмиль поднес палец к губам и улыбнулся.

– Я умею хранить тайны.

– Хорошо. А ты тоже на свадьбу?

– Да.

– Со стороны жениха или невесты?

– Со стороны невесты, – улыбнулась Рита.

Времянкин заметил, что с момента их последней встречи Маргарита лишилась переднего зуба.

– Ты тоже потеряла зуб?

– Давно уже. Новый растет. Вот.

Рита задрала голову, оттянула верхнюю губу и продемонстрировала Эмилю верхушку резца, показавшегося из десны.

– Вижу. У меня тоже так, но показывать не буду.

– Как хочешь.

– Так кем тебе приходится невеста?

– Она моя мама.

Маргарита снова улыбнулась, а Эмиль замер.

– Татьяна? Учительница музыки? – уточнил он.

– Да.

– А кто твой отец?

– Я его никогда не видела, но сегодня я с ним познакомлюсь.

У Эмиля пересохло в горле.

– И что ты ему скажешь?

– Скажу, привет, папа. – Рита хихикнула. – Спрошу, как дела? А что еще?

– Можно тебя обнять? – спросил Времянкин, еле сдерживая слезы.

– Зачем это? – насторожилась девочка.

– Ты такая милая. И ты красивая. И такая замечательная. И умная. Прости, я не могу.

Из глаз Эмиля покатились теплые капли. Он отвернулся и поплелся в сторону дома.

– Подожди! – окликнула его Рита.

Она догнала мальчика и обняла его.

– Не надо плакать. Все хорошо.

– Все нехорошо.

– Значит, все будет хорошо.