Дэвид Вонг - В этой книге полно пауков. Серьезно, чувак, не трогай ее [litres]

– Я не уйду без Терри, – сказал лысый парень. – Если он не идет, я остаюсь.

– Я еще не закончил! И я говорю, что не жду, будто вы оставите здесь своих любимых, но мы не можем взять всех.

– Я должен сказать Деннису и ЛеРону, – сказал Каталка.

– Кэти и Денни, – добавила Хоуп.

– Теперь вы видите, что у нас уже больше дюжины. Подумайте, кого еще вы хотите, но если вы зайдете слишком далеко, то побег группы, которая должна доставить известия наружу, превратится во всеобщий побег, за которым последует полномасштабный армейский ответ. Нас должно быть максимум пятнадцать человек…

– А что с больными? – спросила Хоуп. – И доком?

ТиДжей вздохнул и помассировал голову.

– А что с ними?

– Кэти – одна из сестер. Она сказала, что некоторые из больных так плохи, что они долго не протянут, если их не перевести в настоящую больницу. Больные диареей очень плохи, потому что обезвожены.

– Детка, как больные смогут проползти полмили туннеля? Что, если они застрянут на полдороге и не смогут ползти дальше? Мы не сможем вытащить их наружу, и они перекроют дорогу всем остальным. Там узко, очень узко. И повсюду трубы. Увидишь.

– А док? Он должен узнать.

– Почему он должен узнать?

– Ну, во-первых, ему надо сообщить, что Кэти ушла и не появится на втором этаже, чтобы помогать больным; если мы не скажем ему, куда она отправилась, он только потеряет время на ее поиски. Во-вторых, нам надо кое-что взять с собой. Перевязки, основные средства первой помощи. У дока все это есть. И у нас нет… жидкости для полоскания рта. Сегодня мы использовали последнюю бутылку. Нам надо взять ее с собой; значит, надо просить дока ее сделать.

– Хоуп говорит дело, – сказал я, – нам надо известить народ. Все полетит в тартарары, когда Оуэн и остальные узнают, что наша команда исчезла. Люди подумают, что нас съели или еще что-нибудь. И все кончится очень плохо, если начнется охота на ведьм.

– Ага, – согласился ТиДжей. – Давайте оставим записку.

– И напишем в ней что?

– Я подумаю об этом. Черт побери, приятель. Смотри. Давай встретимся в холле через час. Хоуп, иди к Кэти и скажи ей, что если есть такие больные, которые не смогут протянуть еще день, но способны проползти полмили по ледяной грязи, мы возьмем их с собой. Дэйв, сходи к доку и попроси у него кувшин с жидкостью для полоскания рта. Но ты будешь должен перелить ее во что-нибудь такое, что не будет протекать, когда ты потащишь ее по туннелю.

– Порядок, – сказал я, – но вы знаете, где сейчас этот доктор? И если нет, как он выглядит, чтобы я знал, когда его найду?

ТиДжей недоуменно поглядел на меня:

– Док? Маркони?

– Погоди… он здесь?

– А где еще ему быть… Ох, опять из тебя прет дерьмо оттаявшего пещерного человека. Да, он здесь. И не спит. Разве ты не ходил к нему после того, как вернулся из дыры? Вроде бы я говорил тебе?

– Нет…

– Тебе нужно найти его, парень. Он спрашивал о тебе.

– Положение значительно хуже, чем я думал, – сказал доктор Маркони. Он наклонился над потерявшей сознание женщиной и посветил фонариком ей в глаз. На самом деле мы встречались только один раз, но я много раз видел его по телевизору или на обложке книги. Аккуратная белая борода, очки на носу. И вот он, собственной персоной, стоит передо мной, одетый не в красное или зеленое, а в тот же самый костюм-тройку, в котором я видел его по телевизору. Только сейчас носящий его человек выглядит так, как будто не спал дней десять.

Он испытующе посмотрел на меня и спросил:

– Ну, что ты выяснил?

– Я… доктор, я совершенно запутался. Я помню только те события в карантине, которые произошли сегодня. Хаос в начале эпидемии я помню, но потом… Мое следующее воспоминание – я просыпаюсь в лечебнице, совершенно не понимая, где я или как попал туда. Я не знал, что вы здесь, и совершенно не помню, что мы разговаривали.

Маркони повернулся спиной к пациенту и внимательно посмотрел на меня:

– Они стерли тебе память?

– Я… я не знаю. Вы думаете, они в состоянии? Просто выбрать специфические воспоминания и стереть их, как с жесткого диска?

– О, я уверен, что не существует безопасного способа сделать это. И я не верю, что этих людей волнуют такие вещи.

– Вы имеете в виду БИЭПИ?

Он пожал плечами:

– Сейчас они называют себя так.

– Как вас занесло сюда?

– Твой друг Джон позвонил мне через день после начала эпидемии, когда вызволил из опасности твою подружку. Я прилетел и предложил свои услуги местной оперативной группе, которая, к счастью, дала мне работу и даже выпустила пресс-релиз, объявляющий об этом. Как раз тогда появилось любительское видео, из которого стало ясно, что это не обычная эпидемия и не атака биологическим оружием. Со всех сторон слышалось слово «зомби». И кто-то из руководителей операции был крайне счастлив раздуть пламя, привязав к нему имя вроде моего. Если ты понимаешь, что я имею в виду.

Я не понимал.

– Когда неделю назад было принято решение вывести из карантина силы сдерживания, я остался, добровольно, потому что в противном случае задержанные лишились бы медицинского ухода.

– Подождите, значит, вы что-то вроде врача? А я думал, что вы защитили докторскую по… призракам или еще чему-то в этом духе.

Не обращая внимания на мои слова, он продолжал:

– Инстинкты меня не подвели. Пациенты, которых доставили сюда с самыми незначительными симптомами, оказались на самом деле инфицированными паразитом.

– Блин. Неужели?

Маркони кивнул на ряд больших прозрачных пластиковых кувшинов, стоявших на находившейся поблизости тележке, и я отпрянул так, что едва не упал. Каждый кувшин содержал паука. Два из них были совершенно взрослыми, еще один не больше моего большого пальца, а последний на некоторой стадии роста между ними. Один из больших был очень поврежден, у него отсутствовала половина тела.

– Они совершенно мертвы, – спокойно сказал Маркони.

– Вы можете их видеть?

Он пожал плечами:

– Иногда. Если очень сконцентрируюсь. У меня нет твоего таланта, но я знаю технику концентрации. Хотя, должен сказать, – надеюсь, ты не обидишься, – я бы не взял себе твой «талант», даже если бы ты предложил его на блюдечке с голубой каемочкой вместе с бутылкой «Гленфиддиха».

– И вы знаете, как убивать этих ублюдков, верно? – Я поднял пустую бесцветную бутылку, которую принес с собой. – Вы придумали… э… жидкость для полоскания рта, верно? Яд? То есть вы близко.

– Близко к чему? Излечению? Не слишком большой подвиг убить паразита так, что это жестоко убивает хозяина. Нет, я не близок к «лечению» того, что паразит делает с человеческим телом, я не близок к пониманию того, каким способом, противоречащим всему, что мы знаем о человеческой физиологии он перестраивает тело изнутри. На этой стадии я пытаюсь найти совершенный способ обнаружения инфекции.