Марина Дяченко - Луч [litres]

Ее движения, выражение глаз и дурацкий смех противоречили словам. Поймав взгляд Дениса, она оскалила зубы:

– Не веришь? Зря. Такие места, как это… такие эксперименты… я подумала, может, мне коучингом заняться потом. Брать с людей бабло… за новый жизненный опыт. Как думаешь?

Денис не ответил. Элли вдруг разозлилась, отшвырнула деловой пиджак, только что снятый с вешалки:

– Собиралась как Золушка на бал… А попала как кур в ощип… Ты знаешь, что сделала эта баба?! Вижу, знаешь. Она крутая, да? После того, как она записала твою исповедь на видео… и разослала всем…

Она в ярости пнула чемодан ногой и зашипела от боли:

– Сил нет на тебя смотреть. Все пустил коту под хвост, все! У пупсов очередной бадабум… слетели психзащиты… Сложили наконец-то два и два, очевидно же, что они – симуляция… Муляжи как есть, пупсы. Марионетки. Статистику видел? Смысл жизни – тридцать процентов?! Ты в дерьме, Денис, это победителей не судят, а побежденных – с кашей едят. Ладно, я переживу, Славику все равно, он, если и выживет, будет овощ. Марго поедет в колонию, а ты?!

Денис молчал.

– Не мое дело, – пробормотала Элли. – Постараюсь тебя как можно скорее забыть. Забыть этот месяц, как страшный сон… Зачем ты вообще полез с ней говорить?

Денис пожал плечами.

– Это ты все сделал, а не я, – сказала Элли. – Твои идеи, твое исполнение. Марго права – ты тот еще жук. Славик – с тем все ясно было, а ты… святоша. Лицемер поганый. Ну, что уставился?!

Денис повернулся и пошел прочь по коридору.

– Скажи ей – пусть его не добивает! – крикнула Элли ему в спину. – Мы все равно прогадили дело, а ей за это срок добавят!

Марго сидела рядом с неподвижным Славиком и поила его из носика заварочного чайника. Когда Денис вошел, она не повернула головы; на Марго было маленькое черное платье, в котором неудобно сидеть на полу, но Марго не озадачивалась приличиями.

– Хочешь отравить его? – Денис даже не удивился.

– Дурак, это просто вода, – Марго поставила чайник на поднос, здесь же, на полу. Выпрямилась и встала, поправив платье. Ее отросшие светлые волосы были уложены с тщательной небрежностью. Губы лоснились под яркой помадой. Тушь на ресницах лежала сосульками, как слезы, а может быть, это была тушь пополам со слезами.

– Мне очень жаль, – сказала Марго. – Мне всех жалко. Но… знаешь, что такое игра с нулевой суммой? Если кому-то хорошо, то другим обязательно плохо. Если один выиграл, то другой проиграл.

Она расправила плечи, подала вперед грудь, платье сделало ее старше и привлекательнее:

– Не держи на меня зла. Я на тебя не держу. Хочешь, вместе поужинаем?

– Со Славиком договорись, – сказал Денис. – С ним поужинай.

Она с сожалением улыбнулась.

Вечером Марго, в полном одиночестве, в коктейльном платье, танцевала на краю бассейна. Денис видел издалека – да, это было чувственно и очень, очень красиво.

Выбираясь из ванны, он задел телефон на полке, и тот шлепнулся в воду и лег на дне кверху экраном. Денис импульсивно потянулся за ним – но остановился на половине движения. Телефон показывал календарь эксперимента – двадцать девятый день, десять часов вечера.

Денис оставил его лежать на дне остывающей ванны. Прошел в комнату, упал на кровать; ударился ухом о книгу, забытую на подушке: «Источник. Сборник сказок и притч». Накануне он зачем-то снял ее с полки.

Открыл книгу наугад, инстинктивно, автоматически:

«Духи и сущности, более могущественные и удовлетворенные жизнью, чем люди, играют с человеческим будущим, и дети-подменыши служат им фишками, ибо дети-подменыши, как известно, чувствительны к страхам и чаяниям многих соплеменников, к прекрасным и отвратительным проявлениям человеческой природы…»

Денис отключился.

Амфитеатр был пуст – кресла растащили на баррикады, остались щепки и мусор на полу. И статуя Грега из синтезированного мрамора, изготовленная по античным технологиям, смотрела на них сверху – на уровне колена выбоины от пуль.

Они вошли из двух противоположных дверей. Впереди одной группы шла Йоко, потерявшая сына, другую вела Софи, потерявшая дочь. У обеих был наготове разрядник: Йоко завела свой шокер за спину, Софи ничего не скрывала, сжимала оружие в опущенной руке.

Они вошли и остановились. За их спинами встали измученные, постаревшие люди, и каждый держался за клинок или пневматический пистолет.

Они молчали так долго, что воздух в зале, лишенном вентиляции, сделался плотным и спертым.

– Мы виноваты, – первой сказала Йоко. – Я виновата…

Она бросила свой шокер на пол, к ногам Софи. Люди задержали дыхание – такими несправедливыми показались многим ее слова. Ведь Йоко была жертвой, а не агрессором в самом начале конфликта.

– Мы виноваты, – хриплым эхом отозвалась Софи. – Я… Что же я наделала!

Она уронила свой разрядник к ногам Йоко.

– Что мы наделали, – отчетливо сказал кто-то за спиной Софи. – Мы все.

Мраморный Грег смотрел с высоты своих пяти метров, приподняв уголки губ, доброжелательно. Вряд ли он понимал, что происходит и что это значит; он пребывал тем, где нет ни сожалений, ни раскаяния, ни горьких слез.

Он проснулся в полной темноте от ясного осознания, что в этот день опять встретится с дядей Робертом. Его накрыло паникой и отчаянием, он глубоко дышал, считал про себя, воображал любимые места, напевал мелодии, пытался вспомнить запах маминых духов, запах кухни в Энске и старой папиной машины, ощущение шерсти Джеки под щекой – ничего не помогало. Сердце прыгало, пропуская удары, и ужас требовал бежать, бежать, биться в стекло, как муха.

Он встал, на ощупь добрел до ванной и включил свет. Вода ушла, телефон лежал на дне, мокрый, темный. Денис взял его в руки, сам не зная зачем.

Трубка включилась. Воистину, телефоны проекта «Луч» можно было обливать кислотой и подкидывать под танк.

Статистика…

Население – 459. Счастье – 35 %. Цивилизованность – 86 %. Осмысленность – 90 %.

Он подумал, что телефон, пролежав ночь на дне ванны, все-таки сдох. Испортился. Сбесился.

Марго почти успела.

Денис догнал ее у самого входа в офис, где лежал на полу бесчувственный Славик. Марго услышала его шаги за спиной и прибавила ходу, створки двери разъехались перед ней. Денис прыгнул – и в прыжке сбил ее на пол.

Они покатились кубарем, как персонажи комедии в драке. Денис оказался сверху и прижал к полу ее руки:

– Бесполезно. Даже если ты его добьешь.

Марго зашипела – и боднула его лбом в лицо. Денис ослеп от боли и выпустил ее, Марго взвилась и кинулась к Славику, но двери офиса уже разъехались снова, впуская Элли. Обе они порядком устали за последние дни, но Марго ослабела больше, а Элли, высокая и спортивная, не разделяла сантиментов Дениса насчет драки с девчонками. Завернув Марго руку за спину, она ткнула ее лицом в пол; Марго плакала, уже не сопротивляясь, но Элли и не думала останавливаться.