Роберт Хайнлайн - Достаточно времени для любви, или Жизнь Лазаруса Лонга [litres]

– Конечно же, она следит за подобными вещами, – возмутился Айра. – Минерва, сколько у меня внуков?

– Сто двадцать семь, Айра, если считать мальчишку, родившегося на прошлой неделе.

– А правнуков? Мальчик-то у кого родился?

– Четыреста три, сэр. У нынешней жены вашего сына Гордона, Мэриан.

– Держи меня в курсе. Об этом самом Гордоне я и думал, моя въедливая дочь. Гордон, сын Гордона от… Эвелин Хедерик, кажется. Лазарус, я обманул вас. На самом деле я хочу эмигрировать потому, что скоро мои потомки спихнут меня с этого шарика.

– Отец, ты действительно собрался уехать? Это не сплетни?

– Дорогая, эту страшную тайну я приберегаю для десятилетнего собрания попечителей. Но я действительно собираюсь уехать. Хочешь со мной? Галахад и Иштар уже согласны. Они откроют в колонии свою новую лавочку. У тебя есть от пяти до десяти лет, чтобы изучить что-то полезное.

– Дедушка, а вы?

– Едва ли, дорогая. Уж я навидался колоний.

– Вы можете передумать. – Гамадриада встала и повернулась к Лазарусу. – В присутствии троих свидетелей – нет, четырех, ибо лучше Минервы в данной ситуации свидетеля не найти, – предлагаю вам контракт на сожительство и потомство, срок и прочие условия – на ваше усмотрение.

Иштар явно была удивлена, но она быстро стерла с лица все проявления эмоций, остальные молчали.

– Внучка, – ответил Лазарус, – не будь я таким усталым и старым, я обязательно отшлепал бы тебя.

– Лазарус, вы зовете меня внучкой лишь из любезности. Во мне меньше восьми процентов вашей крови. А в доминантных генах ваша доля еще меньше, так что риск нежелательных мутаций минимален, все плохие рецессивные факторы устранены. Я пришлю вам свой генетический профиль для анализа.

– Я не о том, дорогая.

– Лазарус, я не сомневаюсь, в прошлом вам уже приходилось жениться на своих потомках – или у вас есть какие-то возражения именно против меня? Скажите, и тогда я, возможно, смогу что-то исправить. Я должна добавить, что это предложение действительно вне зависимости от того, будете вы мигрировать или нет, – проговорила Гамадриада. – Можно ограничиться только зачатием потомства, хотя я была бы горда и счастлива, если бы вы разрешили мне жить с вами.

– Почему, Гамадриада?

Она помолчала.

– Не знаю, как сказать, сэр. Я полагала, что могла бы сказать: потому что люблю вас – но, как выяснилось, я не понимаю смысла этого слова. И чтобы описать свои чувства, я не могу подыскать нужных слов ни в одном языке, поэтому можно обойтись и без них.

– И я люблю тебя, дорогая, – ласково произнес Лазарус.

Лицо Гамадриады просветлело.

– Именно по этой причине я должен тебе отказать. – Лазарус огляделся. – Я люблю вас всех… Иштар, Галахада, даже твоего противного угрюмого папашу, который сидит здесь с озабоченной физиономией. А теперь улыбнись, дорогая, – я не сомневаюсь, что сотни молодых бычков рвутся осчастливить тебя. Улыбнись и ты, Иштар… а тебе, Айра, не надо – кожа потрескается. Иштар, кто сменит вас с Галахадом? Нет, мне не важно, кто там на очереди. Могу я остаток дня провести в одиночестве?

Иштар заколебалась.

– Дедушка, можно оставить хотя бы наблюдателей на посту?

– Ты все равно сделаешь это. Можно сделать так, чтобы они следили только за своими датчиками-циферблатами, или что у них там? И чтобы никаких глаз или ушей? Минерва и так доложит, если я буду себя плохо вести, я в этом уверен.

– Сэр, за вами не будут наблюдать и подслушивать. – Иштар встала. – Пойдем, Галахад. Гамадриада?

– Секундочку, Иш. Лазарус, я вас не обидела?

– Что? Ни в коем случае, моя дорогая.

– А я подумала, что вы на меня рассердились… за такое предложение.

– Ерунда. Гама, душа моя, таким предложением никого не оскорбишь. Это самый лучший комплимент, какой один человек может сказать другому. Но оно смутило меня. А теперь улыбнись и поцелуй меня на ночь. Никаких обид нет. Айра, задержись ненадолго, если можешь.

Словно послушные дети, они вошли в дом Лазаруса и спустились в лифте.

– Выпьешь, Айра? – спросил Лазарус.

– Только вместе с вами.

– Тогда обойдемся. Айра, это ты подучил ее?

– Что?

– Ты знаешь, о ком я. О Гамадриаде. Сначала Иштар, потом Гамадриада. Ты заправлял всем этим делом за моей спиной, после того как извлек меня из ночлежки, где я тихо-мирно умирал. Ты опять придумал для меня какой-то хитроумный план и пытаешься заманить в него, заставив девочек крутить хорошенькими попками у меня перед носом? Парень, это не сработает.

Исполняющий обязанности председателя невозмутимо возразил:

– Я мог бы это отрицать, но вы в сотый раз назовете меня лжецом. Давайте спросим у Минервы.

– Сомневаюсь, что это в чем-то меня убедит… Минерва!

– Да, Лазарус?

– Айра подстроил это? С обеими девицами?

– Мне ничего об этом неизвестно, Лазарус.

– Ты уклоняешься от ответа, дорогуша.

– Лазарус, я не могу лгать вам.

– Ну… положим, можешь, если Айра прикажет, но не будем уточнять. Оставь нас ненадолго, дорогуша, – веди только запись.

– Да, Лазарус.

Лазарус продолжал:

– Айра, я хотел бы услышать от тебя «да». Потому что другое объяснение совсем мне не нравится. Я не красавец, и манеры мои совершенно не привлекательны для женщин… Итак, что же остается? То, что я самый старый из всех мужчин. Женщины продаются за странные вещи, и не всегда за деньги. Айра, я не желаю быть производителем для прелестных юных созданий, которым я нужен только ради престижа – чтобы завести ребенка от, кавычки открываются, Старейшего, кавычки закрываются. – Он прожег Айру взглядом. – Понял?

– Лазарус, вы несправедливы к обеим женщинам. И проявили в этом вопросе неожиданную тупость.

– Почему?

– Я следил за ними. По-моему, обе вас любят, и не надо разводить тут демагогию о значении этого слова – я не Галахад.

– Но… да что за дерьмо!

– Об этом спорить не буду, по части «дерьма» вы самый выдающийся специалист в Галактике. Женщины не всегда продаются, им случается и влюбляться… и по самым странным причинам. Если понятие «причина» тут вообще уместно. Да, вы уродливы, эгоистичны, эгоцентричны, брюзгливы…

– Я знаю!

– …с моей точки зрения. Но для женщин, похоже, не так важно, как выглядит мужчина, а относитесь к ним вы удивительно нежно. Я заметил. Вы сказали, что ваши маленькие шлюшки на Марсе любили своего слепца.

– Не такие уж они были маленькие. Большая Энн была и выше, и тяжелее меня.

– Не пытайтесь увильнуть. А почему они его любили? Не утруждайте себя ответом. Почему женщина любит мужчину или почему мужчина любит женщину, можно рационально объяснить лишь с точки зрения выживания рода, и ответ будет безвкусным и неудовлетворительным. Но… Лазарус, когда вы закончите омоложение, а я покончу с пари Шахерезады, кто бы его ни выиграл… вы опять собираетесь улететь?