Роберт Хайнлайн - Достаточно времени для любви, или Жизнь Лазаруса Лонга [litres]

– Тогда давай вернемся в город. Ко мне или к тебе?

– Куда хочешь, Вудро… Кстати, видишь ту небольшую рощицу? Она гораздо ближе.

До города они добрались, когда уже стемнело; обратно мулы не торопились. Когда они миновали дом Маркхемов, выстроенный на месте, где прежде жили Харперы, Вудро Уилсон Смит проговорил:

– Дора-Адора…

– Да, мой муж?

– Ты хочешь публичного венчания?

– Только если ты настаиваешь, Вудро. Я чувствую, что вышла замуж. Я замужняя женщина.

– Безусловно. А ты не хочешь бежать с кем-нибудь помоложе?

– Это был риторический вопрос? Ни сейчас, ни когда либо еще.

– Этот молодой человек из эмигрантов и покинет корабль последним или среди последних: он почти моего роста, темноволосый и посмуглее меня; не могу сказать, сколько ему лет, но выглядит он раза в два моложе, чем я. Гладко выбрит. Друзья зовут его Биллом. Правда, случается, что и Вуди. Капитан Бриггс утверждает, что Билл очень любит молоденьких училок и просто рвется познакомиться с ними.

Дора задумалась.

– Если я поцелую его с закрытыми глазами, как, по-твоему, я узнаю, что это он?

– Возможно, Адора. Я почти уверен. Но едва ли его здесь узнают. Во всяком случае, я надеюсь, что этого не произойдет.

– Вудро, я не знаю твоих планов. Но если я узнаю этого Билла, следует ли мне пытаться убедить его в том, что я и есть та самая училка, о которой ты пел? Длинноногая Лил.

– Полагаю, что ты сумеешь убедить его, моя драгоценнейшая. Так, хорошо, «дядя Гибби» вернулся, временно. Эрнсту Гиббонсу потребуется три-четыре дня, чтобы покончить здесь со всеми делами, а потом он распрощается со всеми, в том числе и со своей приемной племянницей, старой девой, училкой Дорой Брендон. Ну а еще через два дня с последней партией груза с корабля явится Билл Смит. Тебе следует собраться и быть готовой, потому что по дороге в Новый Питсбург Билл проедет мимо твоей школы как раз перед рассветом.

– Новый Питсбург. Я буду готова.

– Там мы с тобой проведем день или два. А потом отправимся дальше, мимо Разлуки – прямо за горизонт. Мы пойдем через Безнадежный перевал. Как тебе это?

– Я последую за тобой повсюду, куда бы ты ни направился.

– А не страшно? Там поболтать будет не с кем, кроме меня. Пока скоренько не испечем кого-нибудь и не научим разговаривать. Из соседей – прыгуны, драконы и бог знает кто еще – и ни одной живой души.

– Я буду готовить, помогать тебе на ферме и рожать детей. А когда их у нас станет трое, открою «Начальную школу миссис Смит». Или ты будешь называть ее «Начальной школой Длинноногой Лил»?

– Скорей, последнее. Это будет школа для сорванцов. Дора, у меня не бывает детей с другим характером. Учить их можно лишь с палкой в руке.

– Это не новости, Вудро. Сейчас у меня уже есть такие, двое из них потяжелее меня, но мне приходится их поколачивать.

– Дора, мы можем и не ходить за Безнадежный перевал. Сядем на «Энди Джи» и улетим на Секундус. Бриггс говорит, что теперь там больше двадцати миллионов человек. У тебя будет хороший дом, с теплой уборной. И цветник за домом. Не придется хлопотать, гнуть спину на ферме. Будет хороший госпиталь, где настоящие врачи помогут тебе рожать. Безопасность и комфорт.

– Секундус? Это туда перебрались все говардианцы? Так ведь?

– Почти две трети. А некоторые живут здесь, я тебе говорил. Но мы не сообщаем об этом вслух, потому что, когда вокруг столько маложивущих, быть говардианцем небезопасно и неудобно. Дора, тебе не придется принимать решение за три или четыре дня. Корабль останется на орбите, пока я не разрешу ему улететь. Хочешь – неделю? Месяц? Столько, сколько понадобится.

– Боже! И ты будешь держать капитана Бриггса с кораблем на орбите? Чтобы дать мне время подумать? Какие расходы!

– Я не хочу торопить тебя. И дело тут не в деньгах, Дора. Впрочем, пребывание на орбите дорого не обходится. Ох… мне так долго приходилось полагаться на самого себя, что я уже забыл, что такое быть женатым и как можно доверять жене свои секреты. Придется отвыкнуть. Дора, шестьдесят процентов стоимости «Энди Джи» принадлежит мне, Зак Бриггс – мой младший партнер. Он мой сын. Твой приемный сын, если угодно. – Она не ответила. – В чем дело, Дора? Я тебя огорошил?

– Нет, Вудро, просто привыкаю к новым идеям. Конечно, раз ты говардианец, то женат не впервые. Просто я никогда не думала об этом, вот и все. Сын… сыновья. И еще дочери, наверняка.

– Да, конечно, но я хочу сказать, что из-за своего эгоизма худо соображаю. Я поторопил тебя, а в этом не было необходимости. Если мы останемся на Новых Началах, я хочу, чтобы Эрнст Гиббонс исчез, чтобы он отправился на «Энди Джи», потому что слишком стар: мне трудно дальше поддерживать внешность в соответствии с возрастом. Потому-то его должен сменить Билл Смит; он ближе тебе по возрасту и куда красивее, и никто здесь не заподозрит, что я говардианец. Подобный фокус я проделывал неоднократно; я знаю, как поступить, чтобы все было в порядке. И от Эрнста Гиббонса я намереваюсь отделаться поскорее. Ведь он твой приемный дядюшка и в три раза старше тебя, и он думать не может о том, чтобы похлопать тебя по красивой попке, да и тебе в голову не придет поощрить подобные действия с его стороны. Это все знают. Но я-то хочу похлопывать тебя по симпатичной попке, Адора.

– А я хочу, чтобы ты это делал. – Дора придержала мула; они уже приближались к домам. – И не только. Вудро, ты говорил, что мы не можем немедленно поселиться вместе, потому что соседи осудят. А кто учил меня не считаться с мнением соседей? Ты сам.

– Это так, но иногда выгоднее заставить соседей думать именно то, что ты хочешь, чтобы повлиять на их слова и поступки, – а сейчас как раз такое время. Заодно я намеревался поучить тебя терпению, дорогая.

– Вудро, я сделаю так, как ты скажешь. Но на одном буду настаивать: мой муж должен спать в моей постели!

– И я хочу этого.

– Тогда что с того, что подумают люди, если я распрощаюсь с дядюшкой Гибби в постели? Я ведь все равно уеду с новым поселенцем. Вудро, ты ни словом не упрекнул меня, когда обнаружил, что я не девушка. Ты не думаешь, что об этом могут знать и другие? Может быть, весь поселок. Прежде меня это не волновало. Так зачем же беспокоиться именно теперь?

– Дора.

– Да, Вудро?

– Каждую ночь я буду проводить в твоей постели, это решено.

– Спасибо тебе, Вудро.

– Это удовольствие для меня, мадам. Или по крайней мере половина такового; похоже, что тебе это тоже нравится…

– О, конечно! Ты сам знаешь. Естественно.

– А раз так, давай перейдем к другим вопросам… Скажу только, что, если бы ты, такая большая и взрослая, оказалась девственницей, это бы меня немного встревожило, пришлось бы заподозрить, что влияние Элен было не столь благотворным, как я полагал. Хорошая женщина, благослови ее Господь! Я предложил весь этот спектакль со старым добрым «дядюшкой Гибби», который никогда не притронется к крошке Доре, лишь для того, чтобы ты сохранила лицо. Но поскольку тебя это не беспокоит, оставим. Я как раз говорил, что тебе следует решить, оставаться здесь или отправиться на Секундус. Дора, на Секундусе есть не только теплый туалет, на нем есть и клиника омоложения.