Павел Иевлев - Календарь Морзе [СИ]

Смазливый и наглый, не люблю. Сколько встречал таких типов — непременно из них какое-нибудь мудачество вылезало. Взял вот, испортил настроение.

Перед одиноким крепостным фасадом уже гуртовались «поляки» — командиры тщетно пытались изобразить четкое построение, но строй расплывался и больше напоминал очередь за пивом, чем подготовку к штурму. Массовка галдела, разбредалась, теряла фанерные алебарды и мучилась от жары в синтетических жупанах. Пластиковые полторашки с водой несколько портили историзм сцены.

На стенах народу было поменьше, а порядка побольше. На дощатой платформе суетились вокруг большой чугунной пушки — заряжали, проверяли, закрепляли. Между фанерными зубцами стены стояли суровые бородатые реконструкторы с бердышами, дымились фитили пищалей. На башенке, как марципановая невеста на свадебном торте, красовалась Анюта, вокруг нее мелким бесом увивался краснокафтанный молодец. Вот что они все к ней лезут? А ведь могли бы еще жить да жить…

Шутка.

Сам Олег, к моему удивлению, участия в назревающей баталии не принимал. Он бегал вокруг, размахивал руками, отдавал команды в карманную «ходиболтайку» и вообще пытался как-то сорганизовать этот бардак.

— Ну, всё, начинаем! — сказал он, усевшись, наконец, на стул рядом. — С Богом!

— Поляки пошли, пошли поляки! Лестницы вперед! — рявкнул он в рацию.

Командиры забегали перед рыхлым строем, кое-как организуя его в три колонны, во главе которых встали команды с длинными лестницами. Из массовки выдвинулась вперед небольшая группа реконструкторов с какими-то длинными дульнозарядными ружьями. Они воткнули бердыши подтоками в землю, уложили на них стволы своих стрелялок и дали небольшой и недружный залп. Ружья громко хлопнули, над поляной повисли облака белого порохового дыма, МЧС-ники, наблюдающие с крыши пожарной машины, нервно закрутили головами, но жертв и разрушений не было.

— Одними пыжами заряжено, я проверял! — сказал Олег.

Стрелки передали ружья назад, а сами, подхватив бердыши, побежали за носителями лестниц. Видимо, это и была штурмовая группа.

— Что это за попугайский дятел там, на башне? — как бы между прочим поинтересовался я.

— Где? — закрутил головой Олег. — А, этот… Это Димасик, он сегодня воеводу отыгрывает.

— Димасик?

— Ну, Дмитрий… Это мы между собой его так. У него самая лучшая снаряга, больших денег стоит. В специальном магазине в столице заказывал. Выглядит круто.

— Мажор, что ли?

— Ну… Что-то вроде. Гипермаркет в центре знаешь? Это его папы. Небедный мальчик. А что?

— Да так… Ничего…

«Воевода» Димасик все время норовил обнять Анюту ниже талии. Она же дочь твою отыгрывает, извращенец чертов!

Со стены грохнул залп пищалей, теперь дымом заволокло обороняющихся. Команды с лестницами добежали до стены и подняли их до края. Защитники, вместо того, чтобы кидать сверху камни, лить смолу или хотя бы помочиться на атакующих, потихоньку помогали закрепить крючья — историчность историчностью, а технику безопасности никто не отменял. По лестницам, крича и потрясая оружием, но осторожно и медленно лезли «поляки». Первых добравшихся до верха вежливо пустили на стену, где устроили «рубилово», грозно, но аккуратно стукаясь деревянными бердышами, остальные продолжали орать с лестниц. В принципе, издалека, если не приглядываться, было даже немного похоже на штурм. На ступеньках к башне лихо размахивал сабелькой «воевода» — в него вяло тыкал алебардой «поляк».

— Пушка, пушка пошла! — бухтел в рацию Олег. — Давайте, пушкари, пора!

На артиллерийской площадке началась суета, орудие оказалось направленным на людей, теперь его разворачивали так, чтобы точно никого не задело. Сражающиеся вошли в азарт, то и дело оказываясь на линии выстрела. Заряд, конечно, холостой, но вблизи и пыжом со стены сдует. Пушкари орали и матерились, пытаясь их разогнать, и, улучив момент, все-таки подожгли запал. Пушка выпалила неожиданно солидно, с громким объёмным «бабаммм» вперед полетел сноп огня, в стороны — облако дыма, назад — лафет и орудие. Кажется, сами пушкари не ожидали такого эффекта. Откатившийся фальконет ударился в упор косо, подпрыгнул, площадку качнуло, бросившиеся ловить пушку артиллеристы наклонили настил…

Я видел все как в замедленной съемке — ломающиеся подпоры площадки, кренящийся настил тянет за собой стену, слетевший с лафета чугунный фальконет стремительно катится по затынью, сшибая людей как кегли, они с криками валятся вниз, сверху обрушивается подпорная конструкция, ощетиниваясь, как копьями, острыми изломами брусьев. Треск, крик, брызжет кровь, и сверху на все это летит с башни, как белая птица, раскинув широкие рукава платья, моя Анюта.

Я рванулся вперед, в глазах потемнело, поплыло, и я понял, что меня держит за руку Олег.

— Что с тобой, эй? Голову напекло?

Я огляделся — фрагмент крепости стоял, как ни в чем не бывало, над стеной развеивался дым пушечного выстрела, покосившийся на лафете фальконет заправляли на место древками бердышей пушкари. Орали потревоженные выстрелом сигналки машин на парковке. С башни весело махала мне платком Анюта, на это с недовольной рожей смотрел Димасик. Я задумчиво помахал ей в ответ — перед глазами стояла картина падающей с башни на острые колья подбитой птицы, в ушах — треск дерева и крики людей.

— Да что с тобой, на тебе лица нет! — потряс меня за рукав Олег.

— Так… Показалось что-то вдруг… — меня потряхивало, перед глазами плавала серая пелена, которую я безуспешно пытался сморгнуть. Если повернуть голову и посмотреть периферийным зрением, на месте крепостной стены, с которой уже деловито расходились к столам с пирожками участники постановки, виделись смутные очертания обломков. Постепенно это ощущение развеивалось — руины, где по белым разломам досок текла ярко-красная кровь, становились все более призрачными, стена — все более вещественной, пока реальность не утвердилась окончательно.

Правда, что ли, голову напекло?

— Антох, зря ты не пошел, было здорово! — Анюта жадно кусала пирожок с вишней, из уголка рта стекали красные, как кровь, капли сока и падали на белый лиф платья. Над сердцем расплывалось багровое пятно, от которого я не мог отвести глаз.

— Ой, платье заляпала! — расстроилась она. — Где наша палатка? Надо отнести туда вещи и переодеться.

— Сударыня, позвольте сопроводить вас! — вот и Димасик, все никак из роли не выйдет, воевода хулев.

Анюта отмахнулась от него, тревожно всматриваясь в мое лицо.

— Антон, с тобой все в порядке? Как-то ты выглядишь не очень…

— Ничего страшного, пошли, — я забрал у Анюты рюкзак, и мы побрели через лес к палаткам.

— Я там попросила Павлика поснимать видео, — щебетала она по дороге. — Будет видеорепортаж на сайте. Он обещал смонтировать, он умеет, а я наговорю текст. Надо осваивать медиаформат! Я хорошо смотрелась?