Александра Бракен - Темные отражения. Немеркнущий [litres с оптимизированной обложкой]

– Я тоже так думаю. Однако если и у Коула нет никаких идей, куда Ли мог потом податься, как нам его искать?

– Я знаю как, – вздохнула я. – Побежим вслепую, как в прежние времена.

Толстяк вздохнул, и я шагнула к нему, уткнувшись лбом ему в плечо.

– Последим за сайтами ищеек – не появятся ли какие еще наводки. – Толстяк отстранился, плотнее прижимая консервные банки к груди. – Ему и в прошлом случалось облажаться. Возможно, это с ним снова произойдет.

Эта идея меня напугала до чертиков: получать подсказки, рискуя оказаться слишком далеко от Лиама, чтобы прийти на помощь, если его схватят. Ли изрядно от нас оторвался – возможно, он за многие сотни километров отсюда. От переизбытка информации закружилась голова. И внезапно наша задача показалась мне куда более сложной и, возможно, недостижимой, чем представлялась несколько минут тому назад. Все вдруг потеряло смысл.

– Я так устала, – призналась я. – Знаю, что не имею на это никакого права; знаю, что сама сделала это с нами, с собой, но я больше не хочу бороться. Я так устала от всего, и от этого тоже, и знаю, что лучше никогда не станет – что бы я ни сделала, лучше не станет. Я сыта всем этим по горло.

Перехватив поудобнее банки в руках, Толстяк наклонился ко мне. Я не плакала, но в горле стоял комок, а голову словно стиснуло тугим обручем.

– Нет, ты просто устала, – сказал он. – Депрессия, чувство тревоги, фокусирование на неудачах – классический случай. Пойдем. Тебе станет лучше, когда ты поешь и поспишь.

– Это ничего не решит.

– Знаю, – кивнул парень, – но надо же с чего-то начинать.

Я давно усвоила: бывает, доведешь себя до такого изнеможения, что уже и не заснешь. Живот ныл, голова была тяжелой – я мечтала о сне, но словно подспудно чего-то ждала: мышцы оставались в напряжении, мозг продолжал бодрствовать. И как бы сильно я ни старалась сосредоточиться на потолке нашей палатки, как ни считала овец, мои мысли снова возвращались к той ночи в заброшенном «Уолмарте». К детям, которые, по нашему убеждению, хотели нас кинуть не по-детски.

Должно быть, в итоге мне удалось задремать, потому что потом я испуганно подскочила от того, что в палатку ворвался холодный воздух. Застывшая у входа в палатку Вайда медленно и так бесшумно, как умела только она, расстегнула дверь и выскользнула наружу. Сонный туман постепенно сползал с меня. Как бы сильно мне ни хотелось провалиться обратно в царство сна, моя подозрительность оказалась сильнее.

Я досчитала до тридцати, потом – до шестидесяти, слушая, как шаги Вайды становились все тише. Я ждала, когда она вернется.

Но она не вернулась.

«Что ты делаешь?» – ругала я себя, перелезая через длинные ноги Толстяка, чтобы выбраться из палатки. Если бы Вайда хотела глотнуть свежего воздуха или сходить в туалет, то уже бы вернулась.

Несмотря на кромешную тьму, я сразу нашла ее. Вайда дрожала, потирая руки, чтобы согреться. Увидев, как девушка оглянулась в сторону палатки, я пригнулась, надеясь, что луна светила недостаточно ярко, чтобы Вайда различила мои очертания за тонкой тканью тента.

Вайда дважды обогнула золотистый «Форд-Эксплорер» Толстяка, пока не остановилась со стороны водительского места.

«Фиг тебе!» – самодовольно подумала я, хотя, может, и не стоило. Я напомнила Толстяку запереть машину, а в бардачке лежал пистолет. И, если девчонка хотела попасть внутрь, ей придется найти камень или что-нибудь достаточно тяжелое, чтобы разбить стекло. И сделать это тихо точно не получится.

Если бы не ее яркие волосы, я бы потеряла Вайду из виду, когда та направилась по тропинке в лес. Я выпрямилась и выскочила из палатки, двигаясь по ее следам, пытаясь предугадать, как далеко она собирается зайти. Пока я пробиралась по промерзшей грязной траве, ноги совсем окоченели. Вайда удалялась от палатки все дальше и дальше, а я следовала за ней, пока девушка не углубилась в лес так далеко, что ее волосы окончательно исчезли за темными деревьями. Но не настолько, чтобы я не смогла различить прорезавший тьму сине-голубой огонек экрана в ее руках.

«Подожди, пока она пойдет обратно», – взывал к моему благоразумию мозг. Застань ее врасплох .

Но прежде чем мысль успела оформиться в моем сознании, ноги уже несли меня вперед. Все знания, что Лига пыталась в меня вбить долгими тренировками, вся моя хваленая рассудительность, здравый смысл – все рассеялось с первой вспышкой этого странного света. Если Вайда связывалась с Коулом, зачем скрывала это от нас? Зачем отправлять ему тайное сообщение?

Затем, что она связывалась не с Коулом.

Наступающая зима раздела деревья догола; обнаженные ветви хлестали по лицу и рукам. Тонкие льдинки и иней, покрывавшие кустики увядшей травы, адски жгли ноги, но хуже всего оказалось продираться сквозь заросли густого сухостоя.

Мне было наплевать на шум. Я не рассчитывала на эффект неожиданности; тягаться с Вайдой было бесполезно. Просто хотела запастись инерцией, сколько возможно, чтобы повалить ее на землю.

Девушка по-прежнему сжимала переговорник, когда я, опустив голову, протаранила ее. Вайде хватило времени на попытку впечатать мне в грудь выставленное колено. Веса моего тела оказалось достаточно, чтобы другая ее нога, что балансировала на неровной поверхности, подогнулась, и мы обе рухнули на землю.

Я оплела ноги вокруг ее ног, а Вайда рванулась наверх – вцепиться мне в шею, ни одна из нас не собиралась отпускать другую, даже когда мы покатились по склону, сминая подлесок и втыкаясь, кажется, в каждый чертов камень. Мы не остановились – не могли, пока не врезались в дерево, окатив себя душем засохших коричневых листьев.

Перед глазами все плыло от вращения и ударов, но я оказалась сверху и воспользовалась преимуществом. От нашего разгоряченного дыхания в воздухе клубился пар. Как можно сильнее сжимая ноги, которые я сомкнула вокруг ее талии, я пыталась удержать девчонку на месте, подтягиваясь к черной коробочке, валявшейся недалеко от ее головы.

Никогда в жизни я не видела такого страха, что сейчас светился в ее глазах.

Вайда резко выгнулась подо мной, освобождая пригвожденную к земле руку, и так сильно мне врезала, что на секунду перед глазами все побелело. Кряхтя, она снова взмахнула открытой ладонью, вмазав мне в ухо и сбрасывая с себя.

Вайда вскочила на ноги, чуть пошатываясь, поднялась и я. В глазах двоилось, я даже не определила, какая из ее ног летела к моему животу, пока та в него не воткнулась. Руки мои метнулись к лицу – блокировать следующий удар.

– Как ты могла?! – выдохнула я.

Пальцы поймали ее запястье, но Вайда вырвалась. Я снова выбросила кулак в ее сторону, ошеломленно наблюдая, как девушка отлетела на добрых два десятка метров еще до того, как я к ней прикоснулась.