Александра Бракен - Темные отражения. Немеркнущий [litres с оптимизированной обложкой]

– Ты явно не умеешь заключать сделки, – бросил он. – Мне-то с этого что? Умру, если расскажу, умру, если не расскажу. А где стимул?

Клэнси надел улыбку сына первоклассного политика, и я почувствовала, что гнев, так давно бурлящий во мне, выкипает. Прежде чем спустить курок, я хотела увидеть его страх. Хотела увидеть его перепуганным и беспомощным, как все мы той ночью.

«Стой, – подумала я. – Остынь. Ты не должна снова это делать. Держи себя в руках».

– Потому что есть третий, худший вариант, – проговорила я.

– Какой? Сдашь СПП?

– Нет, – я улыбнулась. – Заставлю тебя забыть, кто ты. Что умеешь делать. Вырву каждое воспоминание из твоей головы.

Уголок рта Клэнси дернулся.

– Я скучал по твоим пустым угрозам. Скучал по тебе , правда. Впрочем, все это время я был в курсе твоей деятельности – последние пару месяцев наблюдать за тобой было интересно.

– О, я уверена, – кивнула я, покрепче перехватывая пистолет.

Клэнси откинулся на спинку своего импровизированного сиденья.

– Я отслеживаю всех моих дорогих друзей. Оливию, Стюарта, Чарльза, Майка, Хэйса. И особенно тебя.

– Ого. А ты знаешь, как подкатить к девушке.

– Ты должна рассказать мне: почему вы со Стюартом расстались? Я читал отчет на серверах Лиги. Вас взяли обоих, но нет никакого упоминания, почему его отпустили.

Я ничего не ответила. Клэнси сцепил пальцы, понимающая улыбка озарила его красивое лицо.

– А ты сделала невозможный выбор, – покачал он головой. – Именно это твоя наставница написала в твоем файле. Так она объяснила, почему назначила тебя командиром твоей унылой команды. Руби яростно защищается и обладает сильной волей и жизнестойкостью, необходимыми для осуществления невозможного выбора . Мне нравится. Очень поэтично.

Клэнси соскользнул с прилавка, поднимая руки в классической позе капитуляции, столь же искренней, как и его улыбка.

– Руби. – Его голос стал мягким, руки опустились, словно он собирался полезть обниматься. – Пожалуйста. Я так счастлив снова тебя увидеть.

– Стой, где стоишь, – приказала я, снова поднимая оружие.

– Ты меня не застрелишь, – продолжил Клэнси, в его голосе появилась шелковистость, как когда он пытался на кого-нибудь повлиять.

По коже пробежали мурашки, ладони вспотели. Я ненавидела его – ненавидела за все, что он сделал, а еще больше за то, что он был прав.

Должно быть, меня подвело выражение лица: Клэнси рванулся ко мне, хватаясь за пистолет.

Выстрел был подобен грому и молнии: пуля взрезала воздух, пройдя через его руку, секунду спустя мелькнула вспышка. Взвыв от боли, Клэнси рухнул на колени. Левая рука ухватилась за правое предплечье, которое задела пуля. Я услышала, как Джуд, приглушенно вопя, барабанит в заднюю дверь кухни, но вот в поле зрения появилась Вайда. Она поднялась из-за прилавка, целясь президентскому сыну прямо в голову.

– Она же сказала тебе, стой, где стоишь, – холодно проговорила Вайда, подходя ко мне. – В следующий раз отстрелю тебе яйца.

Я уловила опасность на две секунды позже, чем Клэнси поднял голову.

– Стой!..

Вайда и вскрикнуть не успела, лишь коротко вздохнула, по ее лицу словно пошла рябь – Клэнси грубо вторгся в нее. Она дрожала, сражаясь с ним, – я видела это в ее глазах, прежде чем они остекленели, подчиняясь его воле.

Ее рука тряслась, когда она снова прицелилась – на этот раз в меня.

– Брось пушку и послушай меня, – приказал Клэнси.

Подтянувшись на руках, он снова уселся на краю прилавка, рассматривая полоску крови, темнеющую на девственной рубашке. Я не двигалась с места, борясь с желанием пристрелить его на месте и просто со всем покончить. Вайда дрожала позади меня; я чувствовала, как подрагивает ствол, уткнувшийся мне в голову. Щеки девушки были мокрыми, но у меня не было времени разбираться, пот это или слезы.

Удивительно, но сейчас я почти ничего не боялась – только того, что происходило с Вайдой. Если Клэнси изменил своим планам, чтобы все это провернуть: приехал сюда, взломал наш переговорник, пошел на унижение – ждать не где-нибудь, а в «Молочной королеве»! – значит, сделал это неспроста. Но он не сможет поговорить со мной, если убьет меня.

– Ах, – сказал он тихо, словно я размышляла вслух, а потом перевел взгляд на Вайду. Пистолет развернулся, упершись ей в грудь.

– Ты не станешь, – прошептала я.

– Поспорим? – Парень приподнял брови, жестом приглашая меня разместиться на другой стороне прилавка.

Я осталась стоять, но поставила пистолет на предохранитель и сунула в задний карман брюк.

«Я могу разорвать связь», – подумала я, позволяя своему подсознанию потянуться к ее. Но вокруг мыслей Вайды словно вырос стальной забор – и как бы я ни пыталась прорваться, меня отбрасывало. Закрыто.

– Ты, конечно, многому научилась, – отметил Клэнси. – Но неужели действительно подумала, что можешь вышибить меня прежде, чем я заставлю ее выстрелить?

«Нет», – подумала я, надеясь, что девушка сможет прочитать по моим глазам, как мне жаль и что я еще не сдалась.

– И долго ты мониторил наш переговорник? – поинтересовалась я, поворачиваясь к нему.

– Не угадаешь с первого раза, попробуй со второго: когда я начал отвечать вместо Кэтрин Коннер. – Он забарабанил пальцами по столу, и руки Вайды перестали дрожать, а палец напрягся на спусковом крючке. Я сжала кулаки, но не села напротив, не пытаясь даже скрыть отвращение на лице. – Она очень за вас переживает. К ее чести, она поняла, что я – не вы, быстрее, чем вы, что я – не она. И даже больше – это она направила вас в Нэшвилл. Полагаю, когда вы туда попали – столкнулись с тем маленьким воображалой. Ты о нем позаботилась?

Потребовалась пара секунд, чтобы я поняла, что Клэнси говорит о Ноксе.

– Ты, должно быть, чуть не сдох , – процедила я, – узнав, что какое-то ничтожество из Синих выдает себя за тебя. Ты в курсе, что у него был один из твоих Красных?

– Ходили какие-то слухи. – Клэнси презрительно махнул рукой. – Я знал, что Красный не в лучшей форме, иначе сам бы за ним смотался. Он бы пришелся очень кстати, но у меня нет времени сидеть на месте и переучивать этого ребенка: вытягивать все ментальные установки и запихивать новые.

– Они уничтожили его – ты уничтожил его, – выдавила я. – Уже тем, что предложил программу своему отцу. Этот мальчик превратился… в животное.

– Какие у них еще могли быть варианты? – спросил Клэнси. – Было бы лучше, чтобы люди моего отца поубивали их всех, как Оранжевых? Что лучше: перемонстрить монстра или быть тихо сожранным? – Он пробежал пальцами по краю старой обложки. – Хорошую загадку загадал Ницше. Я знаю свой ответ. А ты знаешь свой?

Я даже не знала, кто такой этот Ницше, да и плевать, главное – не позволить Клэнси увести наш разговор в другое русло.