Джей Эшер - Наше будущее [litres]

– Да, он! Его родители уехали в отпуск, их не будет еще долго, вот он и решил устроить… А, ну да… – Сидни бросает на меня извиняющийся взгляд. – Мы с Риком встречались, но это давно в прошлом.

– Да ничего… все в порядке.

– Я знаю, он порой ведет себя по-свински, – говорит она, – но на самом деле друг он неплохой.

Сидни выезжает на шоссе, а я до конца опускаю стекло.

Сначала Сидни поворачивает к озеру Краун, потом еще раз налево, на проселочную дорогу. Пока мы едем вокруг озера, я пытаюсь найти тот дом, где мы с ней будем жить в будущем, но не вижу ничего похожего на те фотографии с «Фейсбука». Может, тот дом вообще еще не построили.

Мы въезжаем на гравийную дорожку, ведущую к дому Рика, и останавливаемся перед домом из красного кирпича, за которым начинается густой сосновый бор. Сидни дважды сигналит и глушит мотор.

– Можем подождать здесь, – говорит она.

Но Рик не выходит, тогда она достает из сумочки сотовый телефон и набирает номер.

Надеюсь, что семья Рика куда-нибудь переедет к тому времени, когда мы с Сидни купим наш дом.

– Странно, не отвечает, – говорит Сидни и кладет телефон на приборную панель. – Подожди минуточку, я быстро.

Она бежит по дорожке, поворачивает ручку двери и заходит в дом. А я остаюсь смотреть на закрытую дверь.

Не могу представить, чтобы я вот так, запросто, вошел в дом какой-нибудь девушки, с которой раньше встречался. Пытаюсь вообразить выражение лица Ребекки Альварес, появись я у нее дома без стука. Наверное, в том кругу, где вращается Сидни, все совсем по-другому. Для них совершенно нормально с кем-то встречаться, потом расстаться и все равно помогать устроить вечеринку.

Сидни выходит первая, оставив дверь открытой. Через минуту в дверях появляется Рик и смотрит прямо на меня. На нем серая майка, шорты, и даже отсюда мне видно, что мускулы его ног в обхвате больше раза в три, чем моих. Он кивает мне, и в его кивке нет ни тени ревности или соперничества. Непохоже, чтобы он вообще меня узнал.

Я открываю пассажирскую дверь и выхожу из машины. Стоя на дорожке перед домом рядом с Риком и Сидни, я ощущаю себя худосочным младшим братишкой, который увязался следом за старшими.

– Сид сказала, что ты помог ей с покупками, – говорит Рик. – Это здорово.

Он зовет ее Сид.

– Мне нетрудно, – отвечаю я.

Рик отворачивается. Я знаю, что он в этот момент думает: этот парень не представляет никакой угрозы. Хотя, может быть, я несправедлив к нему. Может, между ними на самом деле уже ничего нет.

Я хватаю две упаковки лимонада и несу их в дом, где и оставляю на полу, возле пяти бочонков с пивом. Сидни заносит в дом чипсы, а Рик несет шесть ящиков с газировкой с такой легкостью, словно ящики пустые. Когда мы возвращаемся к «джипу» и Сидни принимается поднимать задний борт машины, он хлопает меня по ладони вместо прощания.

– Вернусь через минутку, – говорит Сидни. – Рик забыл, куда положил бумажник.

Они уходят в дом вместе, а я забираюсь в машину и закрываю дверь. Несколько следующих минут стараюсь не думать, что Сидни сейчас в доме наедине с Риком. Я знаю, что они не занимаются любовью. Уверен, что не занимаются. Но я не привык к их миру и правилам игры.

Я трогаю лежащий передо мной телефон Сидни. Я еще никогда в жизни не пользовался сотовым телефоном, но как бы мне хотелось прямо сейчас позвонить брату и попросить совета, потому что я понятия не имею, что делать дальше.

Сидни возвращается и улыбается мне.

– Рик хороший парень, – говорит она, надевая солнцезащитные очки. – Рада, что мы с ним снова друзья.

В темных очках и с рассыпавшимися по плечам волосами вид у нее уверенный и довольный тем, что предлагает ей жизнь. Я не могу сказать о себе то же самое. Знаю, что когда-нибудь в будущем мы с ней будем жить в доме у озера и ездить в отпуск во всякие экзотические места. Но для этого должно случиться что-то воистину невероятное, потому что сейчас, в данный момент, у меня нет ощущения, что мы подходим друг другу. Если бы мы начали сейчас встречаться, не думаю, что наши отношения пережили бы лето.

Я закрываю за собой дверь комнаты и набираю номер отца.

– Вы позвонили Нельсонам, – раздается голос Синтии. – Нам очень жаль, что мы не смогли ответить на ваш звонок. Пожалуйста, оставьте сообщение после гудка.

Слышен низкий гудок, за которым следуют два коротких.

– Папа, привет… Это Эмма. – Я делаю паузу и закрываю глаза. Ты должна это сделать. – Ты, наверное, занят с малышом, но я просто хотела извиниться за то, что сказала тебе вчера. И за то, что до сих пор не поблагодарила тебя. Компьютер мне очень нравится. Просто у меня была… – Нет, я просто не могу жалобно скулить по телефону. Мне нужно поговорить с ним лично. – Можешь мне перезвонить?

Вешаю трубку и пытаюсь представить, кто первым прослушает мое сообщение. Надеюсь, что не Синтия. Она хорошо ко мне относится, но мне бы хотелось, чтобы некоторые вещи остались только между мной и отцом.

«Дейл, твоя дочь оставила тебе сообщение». – Представляю, как Синтия сидит, укачивая малышку на плече. А может быть, она скажет «твоя старшая дочь». Надеюсь, нет. Думаю, она скажет просто «Эмма».

Первым делом проверяю, что с моим статусом на «Фейсбуке». Я больше не замужем за Кевином Стормом, а моего нового мужа зовут Айзек Роулингс. Я работаю в Университете Южной Каролины. На сайте нет информации о моей должности, но есть ссылка на какую-то «Морскую и прибрежную службу». На фотографии я сижу, прижавшись щекой к золотистому ретриверу. У меня длинные вьющиеся волосы.

А потом я читаю первый пост.

Эмма Нельсон

Все наконец официально. Начиная с сегодняшнего дня фамилия Роулингс мне больше не нужна. Айзеку досталась мебель из столовой, но зато я получила обратно свой диван и свою фамилию. Теперь бы еще найти дом, куда все это пристроить (имею в виду диван).

Я опускаю голову и устало тру глаза. Прошла неделя, как Джош подарил мне этот CD-ROM, и что я сделала за это время стоящего? Может, Джош прав, что мне не стоило так быстро избавляться от Джордана Джонса? Или следовало потерпеть Кевина? Это не был идеальный брак, но у всех пар бывают свои тяжелые периоды. Теперь я замужем за Айзеком Роулингсом, и мы уже в процессе развода.

Даже если бы я могла все повернуть назад, не знаю, к какой жизни я хотела бы вернуться.

Кроме того, я вызвала уже столько изменений, что нельзя вернуть ни одно из этих будущих в том же самом виде. Если я поступлю в Университет Тампы, где я, по идее, встретила Джордана, то всегда буду чувствовать неловкость, общаясь с ним, потому что знаю, как все должно было произойти.

Я даже не хочу знать, где встретила Айзека Роулингса. Как только решу, что не хочу выходить за него замуж, у меня просто появится очередной неудачный муж.