Джей Эшер - Наше будущее [litres]

Смотрю на свой список друзей, где на данный момент всего сто четырнадцать имен. Пробегаю его, но Джоша там по-прежнему нет.

Я продолжаю просматривать список, как вдруг мой взгляд падает на имя Коди Грэйнджер, и мое сердце начинает биться сильнее. Значит, сегодня что-то между нами изменилось! На снимке на нем спортивная куртка, галстук, а волосы аккуратно зачесаны на одну сторону. Я кликаю на его имя, чтобы открыть страницу.

Коди Грэйнджер

Сегодня читаю лекцию в Цюрихе. Перелет из Тусона был очень утомительный.

Я прочитываю несколько последних его сообщений. Теперь Коди живет в Аризоне. Он профессор архитектуры, специализирующийся на солнечной и ветровой энергии. Читает лекции по всему миру. Две недели назад был в Белом Доме и выступал перед Конгрессом. И он до сих пор не женат.

В предыдущем будущем Коди просто работал в этой сфере, а теперь он ведущий эксперт. И все это благодаря мне! Мои слова о солнечной энергии и архитектуре послужили толчком для его дальнейшей карьеры.

Больше фотографий Коди нет, но в графе, где всякая личная информация, перечислены его интересы и увлечения.

Острая мексиканская кухня, встречи выпускников Университета Дюка, автокинотеатры, гитара, красное вино, цитаты из «Мира Уэйна».

Я раздумываю, не добавить ли Университет Дюка к своему списку подходящих колледжей. Вот было бы здорово.

Трудно поверить, что Коди настолько нравится «Мир Уэйна». Несколько лет назад мы с Джошем и Тайсоном пошли на этот фильм. Тайсон ржал весь фильм, грыз мятные конфеты и что-то орал в сторону экрана. Мы с Джошем пришли к выводу, что фильм совершенно дурацкий, и в основном забавлялись выходками Тайсона.

Но если Коди через столько лет все еще цитирует этот фильм, а я хочу, чтобы наши отношения как-то развивались, мне нужно поскорее достать кассету с фильмом.

– «Мир Уэйна»? – переспрашивает женщина за прилавком в видеопрокате. – Его как раз только что вернули.

Она показывает в сторону секции с комедиями. Я быстро нахожу кассету, возвращаюсь к прилавку и протягиваю ей мою клиентскую карту.

– Она будет моей , – говорит она, печатая мое имя с карты. – О да, она будет моей .

Я понятия не имею, о чем она говорит.

– Простите?

Она вопросительно наклоняет голову:

– Ты что, никогда не видела «Мир Уэйна»?

– Видела когда-то в кинотеатре, но не… – Тут до меня доходит, что она сказала. – Это же цитата из фильма! Не помню, кто это сказал: Уэйн или Гарт?

– Кажется, Уэйн. Мой друг постоянно твердит эту фразу.

– Серьезно? То есть некоторые думают, что это смешно?

Она смотрит на меня так, словно я сумасшедшая.

– Кассету надо вернуть через два дня.

Я благодарю ее и быстро иду домой.

Мы сидим в маленькой комнате отдыха для персонала пиццерии, и отец Тайсона приносит нам две бумажных тарелки, на которых лежит по куску пиццы пепперони.

– Помню, вы сказали, что не хотите есть. – Он ставит тарелку рядом с моим учебником истории. – Но для одного кусочка место всегда найдется.

Мне нравится папа Тайсона. Видимо, из-за того, что ему пришлось растить Тайсона одному, с ним куда проще разговаривать, чем с большинством других отцов. Когда я заявился в пиццерию час назад и сказал, что мне нужно место, чтобы позаниматься, он ни о чем меня не спросил, хотя вряд ли кто приходит в «Как в старину» за тишиной и покоем. Он просто убрал газеты со стола в глубине комнаты и поинтересовался, не голоден ли я.

– Телевизор тебе не помешает? – спрашивает он, усаживаясь на складной стул напротив меня.

– Нет, все нормально. – Я переворачиваю страницу и откусываю пиццу.

Папа Тайсона наклоняется и включает телевизор. На экране два диктора CNN спорят о президенте Клинтоне и сексе.

– По-моему, когда я заглянул сюда в прошлый раз, они уже говорили об этом, – комментирует отец Тайсона.

Я улыбаюсь:

– Думаю, они скоро закончат.

Когда Сидни отвезла меня домой, я попробовал позаниматься дома, одним глазом поглядывая в сторону дома Эммы. Не собираюсь позволить ей демонстративно игнорировать меня еще один день. Это было бы нечестно по отношению друг к другу. Нам нужно поговорить о том, что произошло вчера.

Но когда Эмма вернулась с тренировки, я продолжал сидеть неподвижно, глядя, как она идет в дом. Вскоре она вышла, села в машину и куда-то опять уехала. Тогда я схватил рюкзак, прыгнул на скейт и покатил в пиццерию.

– А про что ты сейчас читаешь? – спрашивает отец Тайсона.

– Про Вьетнам. – Я откусываю еще кусок пиццы и вытираю руки салфеткой. – На экзаменах надо будет сдать эссе на тему теории домино.

– Я помню теорию домино, – замечает он, продолжая смотреть на спорящих на экране дикторов. – Насколько помню, смысл в том, что если не предотвратить что-то плохое, то зло продолжит распространяться, и в конце концов с этим почти невозможно будет справиться.

– Да, именно так.

– Даже сейчас, когда мы можем посмотреть на эту войну с высоты накопленного опыта, – продолжает он, – невозможно с уверенностью сказать, что мы потеряли, а что сохранили. Но так всегда бывает. История может быть настоящей стервой, особенно когда живешь в самый разгар событий.

Тайсон входит в комнату и прислоняет свой скейт к стене.

– Как дела, мистер Миллз? – приветствует он меня. – Пап, я правильно услышал: ты только что назвал историю стервой?

– Мы говорили об эссе Джоша, – отвечает его отец. – Кстати, если уж говорить о домашнем задании, где тебя носило?

Тайсон загадочно улыбается:

– Встречался тут кое с кем. С каких это пор ты следишь за каждым моим движением?

Отец кидает в Тайсона скомканной салфеткой.

– Сделай домашнее задание, Ти, а потом нужно будет помочь в зале. Джош, ты тоже можешь помочь. Отрабатывай свой хлеб.

В пиццерии желтые стены и оранжевые столики с той стороны, где ресторан, а галерея – с другой. Но в самом центре находится то, из-за чего вся малышня предпочитает день рождения праздновать здесь. По трем пластиковым трубам можно соскользнуть в бассейн, до краев наполненный разноцветными пластиковыми шарами.

Раз в несколько недель эти шары нужно вынимать и проводить санитарную обработку. Сегодня я присоединяюсь к работе. Тайсон протискивается через специальную прорезь в сетке, окружающей бассейн, и тут же тонет в шариках по самые колени. Он зачерпывает шары белым пластиковым ведром и пропихивает его через сетку. Я подставляю большой черный мешок для мусора, и Тайсон опрокидывает туда ведро разноцветных шариков.

– То есть сегодня, когда ты встречался с Сидни, ничего не случилось? – Тайсон зачерпывает еще одно ведро. – Может, приведешь ее завтра на ланч? Я посмотрю, что можно сделать, чтобы ускорить процесс.