Братья Стругацкие - Собрание сочинений. Том 2. 1960–1962 [litres с оптимизированной обложкой]

– Но это, конечно, очень опасно… Неоправданный риск… И вообще не надо…

– Кстати, о следах, – задумчиво сказал Жилин. – Вы тут далеки от источников информации, – он оглядел планетологов, – и, наверное, не знаете…

– А о чем речь? – спросил Садовский. По его лицу было видно, что он основательно изголодался по информации.

– На острове Хонсю, – сказал Жилин, – недалеко от бухты Данно-ура, в ущелье между горами Сираминэ и Титигатакэ, в непроходимом лесу археологи обнаружили систему пещер. В этих пещерах нашли множество первобытной утвари и – что самое интересное – много окаменевших следов первобытных людей. Археологи считают, что в пещерах двести веков назад обитали первояпонцы, потомки коих были впоследствии вырезаны племенами Ямато, ведомыми императором Дзимму-тэнно, божественным внуком небоблистающей Аматэрасу.

Быков крякнул и взялся за подбородок.

– Эта находка всполошила весь мир, – сказал Жилин, – вероятно, вы слыхали об этом.

– Где уж нам… – грустно сказал Садовский. – Живем как в лесу…

– А между тем об этом много писали и говорили, но не в этом дело. Самая любопытная находка была сделана сравнительно недавно, когда основательно расчистили центральную пещеру. Представьте себе: в окаменевшей глине оказалось свыше двадцати пар следов босых ног с далеко отставленными большими пальцами, и среди них… – Жилин обвел круглыми глазами лица слушателей. Юре было все ясно, но тем не менее эффектная пауза произвела на него большое впечатление. – След ботинка… – сказал Жилин обыкновенным голосом.

Быков поднялся и пошел из кают-компании.

– Алешенька! – позвал Михаил Антонович. – Куда же ты?

– Я уже знаю эту историю, – сказал Быков, не оборачиваясь. – Я читал. Я скоро приду.

– Ботинка? – переспросил Садовский. – Какого ботинка?

– Примерно сорок пятого размера, – сказал Жилин. – Рубчатая подошва, низкий каблук, тупой квадратный носок.

– Бред, – решительно сказал Влчек. – Утка.

Горчаков засмеялся и спросил:

– А не отпечаталась ли там фабричная марка «Скороход»?

– Нет, – сказал Жилин. Он покачал головой. – Если бы там была хоть какая-нибудь надпись! Просто след ботинка… Слегка перекрыт следом босой ноги – кто-то наступил позже.

– Ну, это же утка! – сказал Влчек. – Это же ясно. Массовый отлов русалок на острове Мэн, дух Буонапарте, вселившийся в Массачусетскую счетную машину…

– Солнечные пятна расположены в виде чертежа Пифагоровой теоремы! – провозгласил Садовский. – Жители Солнца ищут контакта с МУКСом!

– Что-то ты, Ванюша, немножко… это… – сказал Михаил Антонович недоверчиво.

Шемякин молчал. Юра тоже.

– Я читал перепечатку из научного приложения к «Асахи симбун», – сказал Жилин. – Сначала я тоже думал, что это утка. В наших газетах такое сообщение не появлялось. Но статья подписана профессором Усодзуки – крупный ученый, я слыхал о нем от японских ребят. Там он, между прочим, пишет, что хочет своей статьей положить конец потоку дезинформации, но никаких комментариев давать не собирается. Я понял так, что они сами не знают, как это объяснить.

– Отважный европеец в лапах разъяренных синантропов! – провозгласил Садовский. – Съеден целиком, остался только след ботинка фирмы «Шуз Маджестик». Покупайте изделия «Шуз Маджестик», если хотите, чтобы после вас хоть что-нибудь осталось.

– Это были не синантропы, – терпеливо сказал Жилин. – Большой палец отличается даже на глаз. Профессор Усодзуки называет их нихонантропами.

Шемякин наконец не выдержал.

– А почему, собственно, обязательно утка? – спросил он. – Почему мы всегда из всех гипотез выбираем наивероятнейшие?

– Действительно, почему? – сказал Садовский. – Следы оставил, конечно, Пришелец, и первый контакт закончился трагически.

– А почему бы и нет? – сказал Шемякин. – Кто мог носить ботинок двести столетий назад?

– Елки-палки, – сказал Садовский. – Если говорить серьезно, то это след одного из археологов.

Жилин замотал головой.

– Во-первых, глина там совершенно окаменела. Возраст следа не вызывает сомнений. Неужели вы думаете, что Усодзуки не подумал о такой возможности?

– Тогда это утка, – упрямо сказал Садовский.

– Скажите, Иван, – сказал Шемякин, – а фотография следа не приводилась?

– А как же, – сказал Жилин. – И фотография следа, и фотография пещеры, и фотография Усодзуки… Причем учтите, у японцев самый большой размер сорок второй. От силы сорок третий.

– Давайте так, – сказал Горчаков. – Будем считать, что перед нами стоит задача построить логически непротиворечивую гипотезу, объясняющую эту японскую находку.

– Пожалуйста, – сказал Шемякин. – Я предлагаю – Пришелец. Найдите в этой гипотезе противоречие.

Садовский махнул рукой.

– Опять Пришелец, – сказал он. – Просто какой-нибудь бронтозавр.

– Проще предположить, – сказал Горчаков, – что это все-таки след какого-нибудь европейца. Какого-нибудь туриста.

– Да, это либо какое-нибудь неизвестное животное, либо турист, – сказал Влчек. – Следы животных имеют иногда удивительные формы.

– Возраст, возраст… – тихонько сказал Жилин.

– Тогда просто неизвестное животное.

– Например, утка, – сказал Садовский.

Вернулся Быков, солидно устроился в кресле и спросил:

– Н-ну, что тут у вас?

– Вот товарищи пытаются как-то объяснить японский след, – сказал Жилин. – Предлагаются: Пришелец, европеец, неизвестное животное.

– И что же? – сказал Быков.

– Все эти гипотезы, – сказал Жилин, – даже гипотеза о Пришельце, содержат одно чудовищное противоречие.

– Какое? – спросил Шемякин.

– Я забыл вам сказать, – сказал Жилин. – Площадь пещеры – сорок квадратных метров. След ботинка находится в самой середине пещеры.

– Ну и что же? – спросил Шемякин.

– И он один, – сказал Жилин.

Некоторое время все молчали.

– Н-да, – сказал Садовский. – Баллада об одноногом Пришельце.

– Может, остальные следы стерты? – предположил Влчек.

– Абсолютно исключено, – сказал Жилин. – Двадцать пар совершенно отчетливых следов босых ног по всей пещере и один отчетливый след ботинка посередине.

– Значит, так, – сказал Быков. – Пришелец был одноногий. Его принесли в пещеру, поставили вертикально и, выяснив отношения, съели на месте.

– А что? – сказал Михаил Антонович. – По-моему, логически непротиворечиво. А?

– Плохо, что он одноногий, – задумчиво сказал Шемякин. – Трудно представить одноногое разумное существо.

– Возможно, он был инвалид? – предположил Горчаков.

– Одну ногу могли съесть сразу, – сказал Садовский.

– Бог знает какой ерундой мы занимаемся, – сказал Шемякин. – Пойдемте работать.

– Нет уж, извини, – сказал Влчек. – Надо расследовать. У меня есть такая гипотеза: у Пришельца был очень широкий шаг. Они все там такие ненормально длинноногие.