Скотт Вестерфельд - Красавица [litres с оптимизированной обложкой]

– Но мы боялись за тебя. Ответь мне, как только сможешь. Нам надо поговорить… с глазу на глаз.

Тэлли закончила послание и снова обернула руку шарфом. «Резчики», то есть Шэй, Хо и Тэкс, решили поиграть в прятки и не отвечали ни на звонки, ни на сообщения. Должно быть, Шэй пришла в ярость из-за того, что Зейн и Тэлли шпионили за ее тайным ритуалом. Оставалось только надеяться, что кто-нибудь из «кримов» разыщет Шэй и ее приятелей и расскажет им о плане ночного побега.

Тэлли и Зейн всю вторую половину дня занимались подготовкой к предстоящему побегу. «Кримы» собрали вещи в дорогу и рассыпались по всему острову, чтобы тронуться в путь сразу же после получения сигнала из мастерской – сигнала о том, что Тэлли и Зейн свободны. Женщина закончила нагревать стекло, вынула полурасплавленный ком из печки, подцепила его длинной тонкой трубкой и стала дуть в нее, придавая стеклянному пузырю причудливую форму. Тэлли с трудом оторвала взгляд от завораживающего зрелища и пошла к штамповочному прессу.

– Но как же с системой безопасности? – спрашивал Фаусто.

– Я могу избавиться от тепла, излучаемого моим телом.

– Каким образом?

Зейн пнул ногой ведерко для шампанского.

– Подержу руку секунд тридцать в ледяной воде, и она станет холодной, как кусок металла.

Да, но твоя рука все-таки не кусок металла! – воскликнула Тэлли. – И моя рука тоже! В этом вся проблема.

– Послушай, Тэлли, я ведь не прошу тебя сделать это первой.

Она покачала головой.

– Я вообще ничего делать не буду, Зейн. И ты тоже.

– Она права. – Фаусто смотрел на металлические зубья, торчащие из штамповочного стола, и их зеркальное отражение на крышке пресса. – Ты, конечно, молодец, крутую пасть соорудил, но совать туда руку – чистой воды безумие. Если просчитаешься хотя бы на сантиметр, пресс ударит по кости. Нам про это говорили на уроках труда. Ударная волна распространится вверх по руке, сотрясая и круша все на своем пути.

– Послушай, если выйдет промашка, мне все поправят и я буду как новенький. Но промашки не будет. Я даже подготовил отдельный профиль для тебя, Тэлли, – сообщил Зейн и показал ей другую карточку памяти. – Ведь твой-то браслет меньше.

– Если что-то не получится, тебя не приведут в порядок, – тихо проговорила Тэлли. – Даже в городской больнице не смогут восстановить размозженную руку.

– Не размозженную, а разжиженную, – поправил ее Фаусто. – Твои кости расплавятся, Зейн. От удара они превратятся в кисель.

– Послушай, Тэлли, – сказал Зейн, наклонившись и вынимая бутылку шампанского из ведерка. – Мне тоже не хотелось этого делать. Но сегодня утром у меня был приступ, помнишь?

Он откупорил бутылку, пробка с хлопком вылетела из горлышка.

– Что-что у тебя утром было? – переспросил Фаусто, а Тэлли лишь покачала головой.

– Нужно придумать что-то другое.

– Времени нет, – отрезал Зейн и сделал глоток из бутылки. – Ну что, Фаусто, поможешь мне?

– О какой помощи ты говоришь? – нахмурилась Тэлли.

– Крышку пресса можно опустить только двумя руками, – пояснил ей Фаусто. – Это тоже придумано для безопасности, чтобы никто нечаянно не проштамповал себя, сунув пальцы под пресс. Нужно, чтобы кто-то другой нажал на рычаги.

Фаусто строптиво сложил руки на груди, глядя на Зейна: – На меня не рассчитывай.

– Я тебе тоже помогать не стану! – заявила Тэлли.

– Тэлли, – со вздохом проговорил Зейн, – если сегодня ночью мы не удерем из города, мне придется под этот пресс положить голову. Головные боли у меня теперь каждые три дня, и с каждым разом становится все хуже. Нам надо уходить.

Фаусто нахмурился.

– О чем это вы говорите?

Зейн повернулся и посмотрел на него.

– Со мной что-то не так, Фаусто. Вот почему нам надо бежать сегодня. Мы думаем, что мне сумеют помочь новодымники.

– Зачем они тебе нужны? Что с тобой не так?

– Не так со мной то, что я вылечился.

– Не понял?

Зейн тяжело вздохнул.

– Понимаешь, мы приняли лекарство…

Тэлли застонала и отвернулась, понимая, что рухнул еще один барьер – сначала Шэй, теперь Фаусто. Еще немного, и все «кримы» узнают про лекарство. Но тогда тем более нужно бежать из города как можно скорее, с каким бы риском это ни было связано.

Тэлли с тоской перевела взгляд на женщину-стеклодува. Зейн продолжал перечислять Фаусто, что произошло с ними за последний месяц: лекарство, нарастающая просветленность, мучительные головные боли Зейна.

– Значит, Шэй была права насчет вас! – воскликнул Фаусто. – Вот почему вы теперь совсем другие…

Тэлли рассказала их историю одной только Шэй, но все «кримы» наверняка заметили перемены и гадали, что произошло. Всем хотелось обрести чудесную ясность мысли, которая появилась у Тэлли и Зейна. Теперь, когда и Фаусто узнал, что для этого достаточно всего-навсего принять капсулу с лекарством, возможно, идея Зейна сунуть руку под пресс уже не казалась ему совсем уж дикой.

Тэлли вздохнула. Может быть, не так уж и безумна эта затея? Ведь она сама, Тэлли, не далее как сегодня утром не решалась отвезти Зейна в больницу и торчала вместе с ним под дождем, теряя драгоценные минуты и рискуя его жизнью. А сейчас речь шла всего лишь о руке, а не о жизни.

Во рту у нее пересохло. Как сказал Фаусто? Что кости разжижатся ?

Стеклянный пузырь на конце стеклодувной трубки увеличился и начал обрастать необыкновенно хрупкими на вид маленькими шариками – разбей их, и уже не склеишь. Бывают вещи, которые не починить, и женщина обращалась со своим произведением очень осторожно.

Тэлли вспомнила Эза, отца Дэвида. Доктор Кейбл пыталась стереть его воспоминания, и эта процедура убила Эза. Сознание человека еще более хрупко, чем его рука. А ведь никто и понятия не имеет, что сейчас происходит в голове Зейна…

Она опустила взгляд и посмотрела на свою левую ладонь в теплой перчатке, медленно согнула и разогнула пальцы. Хватит ли ей храбрости сунуть руку в металлические челюсти пресса? Может быть, и да…

– А ты уверен, что мы сумеем разыскать новых дымников? – спросил Фаусто у Зейна. – Я думал, их уже давно никто не видел.

– Уродцы, с которыми мы встретились сегодня утром, говорят, что дымники, скорее всего, вернулись. Есть кое-какие признаки.

– И они смогут вылечить твою голову, чтобы не болела?

Тэлли уловила в голосе Фаусто нотки, знакомые по собственному опыту. Казалось, он нарочно проговаривал все вслух, чтобы убедить себя. Еще чуть-чуть – и он согласится включить пресс. И если подумать, у них и правда не было другого выхода, кроме этой, пусть и жуткой, затеи. Где-то в лесной глуши, посреди руин, живут те, что могут вылечить Зейна, и если не добраться туда, он погибнет. Поэтому если выбирать между верной гибелью и риском потерять руку…