Александра Бракен - Темные отражения [litres с оптимизированной обложкой]

– Слушай, напомни еще раз, как имя того парня? Ну, желтого, который работал с нами на кухне? Фред? Френк? – Коллинз улегся в спальный мешок, сложив руки на груди.

– Филипп – Филипп Марино? – Взгляд Грега обрел былую четкость. Он уставился на собственную руку, которая по-прежнему покоилась на моем колене.

– Филипп? – встрял Лиам. – Вы сказали, Филипп Марко?

– Ты его знаешь?

Лиам кивнул.

– Мы путешествовали вместе.

– Видимо, давно. Еще до того, как чувака поймали, – сказал Грег. – Он-то и рассказал нам об этом месте. Вроде как бывал здесь вместе с другом – с тобой, что ли?

– Да. Что с ним произошло? – Лиам присел на корточки, втиснувшись между мной и Грегом. – Нас отправили в разные лагеря.

Грег пожал плечами.

– Кто знает? Он уехал на одном из первых автобусов в Мэриленд.

В лагере Грега желтых не осталось. Получается, их вывезли только из крупных лагерей. Те, что поменьше, располагающиеся дальше к западу, остались работать в общем режиме.

– Жаль, я упустил парня. Вот кто был умен. Умел пользоваться своей силой – лучше, чем ваша желтая, по крайней мере. Может, отослать ее назад от греха подальше? – Грег кивнул в сторону Зу. Девочка сидела спиной к нам, пролистывая задачки в картинках, которые нарисовал для нее Лиам.

Чаша моего терпения переполнилась.

– У тебя есть две секунды на то, чтобы извиниться, – сказал я, – иначе я дам тебе по роже.

– Давай, – прошипел рядом Толстяк.

Лиам опустил ладонь мне на плечо, не давая исполнить угрозу. Лицо его выглядело спокойным и безразличным, но дыхание стало прерывистым. Одной рукой я оперлась на пол, и Лиам коснулся моих пальцев. Я вздрогнула, но выдернуть руку не посмела.

Грег поднял ладони вверх.

– Я просто хотел сказать – с ней что-то не так. Девчонка не похожа на других, верно? – Грег наклонился ближе. – Как у нее с головой? Может, на ней ставили опыты?

– Девочка немая, но не глухая, – вкрадчиво заметил Лиам. – И поверь, она раз в пять умнее всех нас, вместе взятых.

– Не уверен насчет последнего, – начал Толстяк. – Я…

Лиам осадил его одним взглядом. Толстяк прошептал мне на ухо:

– Возьмешь с собой Зу?

Я кивнула, сжав его пальцы в знак того, что поняла. Потом поднялась с земли и сразу же почувствовала себя немного лучше.

Оказавшись рядом с Зу, я протянула ей руку. Девочка, не глядя, протянула свою. Некоторое время я разглядывала желтую перчатку, всю в потеках грязи и черного грима, а затем стащила ее с маленькой ручки.

Трудно сказать, зачем я это сделала. Возможно, близость Лиама вселила в меня эту безрассудную храбрость, а может, мне стало жалко Зу, слышавшую этих ублюдков. Я знала одно – больше никогда в жизни мне не хотелось смотреть на эти дурацкие перчатки. И чем скорее нам удалось бы от них избавиться, тем лучше.

Почувствовав тепло моей ладони, Зу вздрогнула всем телом и попыталась выдернуть руку. Глаза ее округлились. Не знаю – от страха или от удивления.

– Идем, – сказала я, крепче сжав ее пальцы. – Девочкам пора спать.

Зу просияла, но не улыбнулась.

– Не уходите слишком далеко! – крикнул нам в спины Лиам.

– Не уходите слишком далеко! – эхом отозвались парни и разразились хохотом.

Зу недовольно хлюпнула носом.

– Догадываюсь, о чем ты думаешь, – сказала я, твердо решив расположиться как можно дальше.

Первые минут десять, а может, и больше, мы просто блуждали по магазину. Зу смотрела на наши сцепленные руки, не в силах поверить в происходящее. Иногда ее внимание привлекала коробка никому не нужных DVD или крышка какого-нибудь флакончика, но в итоге темные глаза раз за разом останавливались на наших ладонях. Мы слонялись по отделу моющих средств, когда Зу внезапно сжала мою руку.

– Что случилось? – спросила я, отпихивая ногой швабру.

Зу кивнула на перчатки, которые я вертела свободной рукой.

Я подняла наши сцепленные ладони вверх.

– Ну и что в этом такого?

Зу тяжело вздохнула – похоже, я что-то упустила. Не глядя по сторонам, она потащила меня в дальний конец прохода. Потом выпустила мою руку и подошла к полке, чтобы снять оттуда белую коробку. Разодрав упаковку, Зу выбросила пенопласт и пластиковые стяжки и достала старинный серебристый тостер.

– Не уверена, что он нам понадобится, – с сомнением произнесла я.

Зу одарила меня взглядом, который, по-видимому, должен был означать «помолчи, пожалуйста».

Стянув вторую перчатку, Зу сжала прибор обеими руками и закрыла глаза.

Внутренняя металлическая часть тостера раскалилась, став ярко-алой. Шнур с вилкой валялся у ее ног. В следующую минуту металл начал плавиться. Запахло дымом, и я заставила Зу бросить тостер.

«Видела? – словно говорила она мне. – Теперь поняла?»

– Но ты ведь не станешь делать это со мной, – ответила я, вновь протягивая руку. – Ты не сможешь повредить мне, если сама не захочешь.

На самом деле я хотела сказать другое: «Кто лучше меня знает, каково это – бояться самой себя, той своей части, которую почти невозможно контролировать».

Я заставила себя не думать о том, что произошло с переодетым СПП. Эксперименты закончились, и больше такого не должно было повториться. С другой стороны, как можно научиться владеть своими способностями, если нет возможности практиковаться? Если нельзя понять, где границы?

– Давай посмотрим, нет ли здесь чего-нибудь полезного, – предложила я, взяв ее за руку. Зу сжала мою ладонь, и мы двинулись по проходу. – Как думаешь…

Не помню, о чем я ее спросила, но на вопрос Зу не ответила. Вместо этого она встала как вкопанная, сжав мою руку с такой силой, что меня отбросило на несколько шагов назад. Палец Зу указывал на груду одежды и полки для обуви.

А точнее, на розовое платье. Единственное, которое болталось на вешалке.

Зу побежала вперед, проскакивая под балками и уворачиваясь от шнуров удлинителей. Я пыталась держаться рядом, но это было все равно что догонять ветер. Сузуми неслась так, что пятки сверкали. Казалось, она вот-вот проскочит мимо, но рука все же поймала ткань. Зрелище было завораживающим.

– Красивое, – заметила я. Топ без рукавов переходил в расклешенную юбку с белыми полосками. Талию подчеркивала блестящая ленточка. Казалось, Зу от души мечтала сдернуть платье с вешалки и уткнуться лицом в шелковистую ткань.

В Термонде я частенько сожалела о том, чего у меня никогда не будет. Но о платьях – никогда. Любимой папиной историей, которую он постоянно пересказывал друзьям и дальним родственникам, был рассказ про голубое платье, которое они с мамой купили мне в три года на день рождения. Пуговки на этом платьице оказались настолько маленькими, что расстегнуть их я не смогла, поэтому просто разодрала платье на части. Кусочек за кусочком. Оставшуюся часть праздника я гордо расхаживала в костюме Бэтмена.