Александр Громов - Феодал

Нет, поправил себя Фома. Так было пять лет назад. Теперь — неизвестно. Если все изменилось, то почему от западных соседей пять лет не поступало известий? Если нет — тот же вопрос. Почему новоявленное королевство оставило восточных соседей в покое? Думай, феодал, думай.

Опять ничего не придумал?

Да, опять.

— Вскрытие покажет, — пробормотал он, пересекая границу оазиса. Долгая практика учит находить границу безошибочно, и изумляется феодал чужой бестолковости: «Как, разве вы не видите? Да вот же она!»

Вряд ли его заметили. Хуторяне были слишком заняты в поле, чтобы глазеть по сторонам. И женщине, оставшейся в хижине, вряд ли взбрело бы в голову то и дело высовываться, оглядывая окрестности. Да и зачем? Пять лет никто не приходил с востока. За такой срок любая караульная служба продолжит существование лишь на словах. Если она вообще была когда-либо.

Он вошел в хижину и нос к носу столкнулся с женщиной — от неожиданности она отпрянула назад, едва не опрокинув исходящий паром горшок, пристроенный на камнях над очагом.

— Здравствуйте, — сказал Фома вежливо.

Беглый взгляд на внутренность хижины сказал ему многое. Бедность, бедность и еще раз бедность. Печать убогости на всем, от посуды до лежанок. Инвентарь, развешенный по стенам, правда, сносный, но остальное…

Женщина — костлявая, изможденная — медленно пятилась. Казалось, она онемела от страха. Зрачки ее то начинали панически метаться по сторонам, будто женщина собиралась удрать, проломив головой стену, то с ужасом останавливались на госте. Заберись в лачугу саблезубый тигр, вряд ли он сумел бы сильнее напугать хозяйку.

— Хэллоу! — сказал Фома. — Хау ду ю ду?

Женщина забилась в угол. Невозможно было предугадать, что она сделает в следующий момент. Завопит благим матом, зовя своих на помощь? Повалится в ноги, умоляя о пощаде? С воем бросится на незнакомца, целясь ногтями в глаза?

— Еды у нас нет, — сказала она наконец. По-русски.

— Вижу, — ухмыльнулся Фома, указав на горшок с булькающим варевом. — Я не голоден. Не беспокойтесь, ничего у вас не отниму. Вот разве что воду… Вода-то чистая найдется?

— В роднике. Родник там…

— Ясно, что не в доме. Хотя всякое бывает. Вот, помню, я видел…

Он непринужденно рассказал целиком выдуманную историю о хижине с самодельным водопроводом, якобы встреченной им во время скитаний. Сочинял на ходу и видел: его легкомысленная болтовня мало-помалу оказывает нужное действие. Ужас еще плескался в расширенных зрачках, но уже не в компании с безумием. Женщина успокаивалась. Хотя рукоятку пистолета за поясом визитера она, несомненно, заметила. Небритый, грязноватый, вооруженный гость, явившийся неизвестно откуда, по-видимому, не был намерен причинить ей зло. И Фома видел, что с ее опытом это никак не вяжется.

— Урожай еще не снят, — торопливо сказала женщина. — Зерна нет.

— А зачем мне ваше зерно? — улыбнулся Фома.

— Так вы… не сборщик?

— Я просто проходил мимо.

Он произнес эти слова как можно наивнее. Что, мол, тут такого особенного? Шел куда придется, зашел испить водицы. Заурядное явление. С каких это пор туристы на Плоскости стали диковиной?

— Не понимаю, — сказала женщина.

— Что тут не понять, — еще более обворожительно улыбнулся Фома. — Хожу, ищу, где осесть. Сейчас иду на запад. Увидел оазис, решил заглянуть. Как тут у вас вообще живется?

— Вообще ничего. Не жалуемся.

— Вижу, как ничего! Пятеро в одном оазисе. Тут и троих было бы многовато. Нет?

— Везде так. — Женщина беспомощно развела руками.

— Ну, не везде…

Фома мимолетно удивился, как хорошо у него выходит роль легкомысленного болтуна. Словно и не прожил на Плоскости почти тринадцать лет. Что ж, в той, прежней жизни московского студента его вовсе не гнали из компании за молчаливость. По пиву после лекций — это святое. Компания однокурсников, дешевое пиво, дешевые сигареты — к счастью, не успел втянуться, иначе по сию пору страдал бы без табака — и треп, треп…

Он рассказывал историю небывалую, зная, что как раз в небывальщину люди верят охотнее всего. Никто ведь не укажет точно, чего на самом деле не бывает на Плоскости. Можно выдумывать на ходу. В общем, он попал сюда недавно, может, полгода, может, год назад. Трудно тут считать время, да и зачем? С тех пор он путешествует. Бывал хуторянином то у одного феодала, то у другого, но всякий раз надоедало — уходил. Говорят, у него есть способности ходить по Плоскости. Может, и впрямь есть, учитывая, что он до сих пор жив, хотя насмотрелся всяких ужасов. И нигде ему не нравилось. Теперь решил пойти поискать феод без феодала. Говорят, можно найти, если постараться? Нет ли где поблизости? А что? Ему говорили, что из него выйдет отличный феодал. Правда, он пока в сомнениях: видел разных феодалов, и что-то ни один из них не светился счастьем…

— Так вы с востока пришли, — с непонятным значением сказала женщина. — Там людям плохо живется, мы знаем.

— Здесь лучше? — спросил Фома как можно наивнее.

— Здесь у нас порядок. Здесь есть закон. И мы ни в чем не нуждаемся.

— Правда?

— Конечно, — убежденно сказала женщина. — Если вы и впрямь такой удачливый, проситесь в сборщики. Или в военные. От нас прямо к оазису наместника дорога идет, я покажу. Довольны останетесь. Это у феодалов люди с голоду пухнут. У нас такого не бывает. Король не допустит.

— А сборщики — от короля?

— От наместника.

Женщина тяжело вздохнула.

— Вы короля когда-нибудь видели? — продолжал допытываться Фома.

— Нет. — И новый тяжкий вздох. — Никто из наших не видел.

Фома озадаченно похмыкал. Приходило в голову только одно: извечная сказочка про доброго и справедливого монарха, который — вот ведь незадача! — всегда обретается где-то вне пределов досягаемости.

Тем временем наместник стрижет свой двуногий скот так, как считает нужным.

— И много с вас сборщики собирают?

— Десять мешков. Когда треть урожая выходит, когда и половина. А как же? Носильщикам тоже что-то есть надо. И проводникам. И самим сборщикам, конечно. Опять же король наш должен армию кормить. Случись война — что тогда? Страна должна быть сильной. Соседние феодалы только и думают, как бы нас поработить…

— Вам это сборщики рассказали? — перебил Фома.

— Они, — кивнула женщина и сейчас же с горячностью принялась доказывать: — Да ведь это правда. У нас люди нормально живут, а за границей? Шантрапа одна. Голодные да завидущие. Как у них совсем животы подведет, так к нам и полезут. Все пожрут, все изгадят, а нас если не убьют, так выгонят — все одно помирать. Не-ет, не будь у нас армии, все давно бы прахом пошло. Все труды наши…

— Это да, — согласился Фома, изо всех сил стараясь не расхохотаться. — Это верно. Точат они там когти на ваши земли, ох, точат. Видел, знаю. Вы крайние, на вулкане живете. Вот припрутся к вам однажды человек с полсотни, да с оружием — что тогда? До бога высоко, а до короля, знаете ли, далековато. Пока он подоспеет со своей армией… А ведь может и так случиться, что, пока он узнает о вторжении, враг уже полстраны захватит, верно?