Дмитрий Троцкий - Арк [litres]

– Ну вот и он, – а затем тихо, но жестко скомандовал: – К орудию, живо.

Аркадий бросился к эрликону, принялся споро стаскивать с него брезент. В учебном классе у них была двуствольная старая модель, у этой же было аж четыре ствола.

Боцман уже подносил два здоровенных длинных ящика с боеприпасами. «Как их поднимает только», – подумал Аркадий, пристраиваясь на сиденье пушки.

Внезапно услышал далекие звуки выстрелов, немного изменил угол обзора и наконец увидел, что происходит на берегу.

По отвесному каменистому склону осторожно спускался человек, голова которого была покрыта окровавленной повязкой. За ним, рассыпавшись по периметру, двигались люди в униформе, периодически открывая огонь из автоматов.

– Отрезай! – закричал Зафаэль. – Отрезай их, не давай залечь за камнями.

Пушка загрохотала, спасая беглеца от преследователей, но стрельба шла не на поражение. Те быстро сориентировались в ситуации и разделились. Одни открыли плотный огонь по Аркадию, укрываясь за камнями, другие продолжили погоню. На них были какие-то серебристые комбинезоны и шапочки с длинными козырьками.

Чувствовалось, что работают профессионалы: пули летели рядом. Стрелку пришлось скорчиться в кресле, чтобы в него не попали. Из-за этого пропала цель, и нападавшие прорвались вперед.

– Шмаляй, старлей, – кричал Аркадию Зафаэль, – коси их, коси!

Капитан громко орал что-то еще, но Стругацкий не слышал из-за грохота стволов. Ситуация становилась тревожной, и он наконец открыл огонь на поражение.

На берегу поднялся жуткий крик. Кровавые фонтаны быстро окрасили каменный склон, а воздухе летали блестящие обрывки комбинезонов.

Выстрелы с берега прекратились, и Аркадий смог оглянуться по сторонам. Зафаэля он увидел в воде, споро плывущего от судна к берегу, где в их сторону, по камням, полз гость, которого они ждали. Было видно, что его уже не единожды ранили, и идти он не может.

Из-за камней вновь раздалась прицельная пальба: то ли прибыло подкрепление, то ли кто-то нашел надежное укрепление. Аркадий вернулся к орудию, но теперь попасть по целям было намного сложнее, стрелявшие успели выбрать удачные позиции.

В какой-то момент краем глаза Стругацкий заметил, что Зафаэль уже на борту и, пригибаясь, тащит тело раненого в люк. Боцман, прятавшийся рядом и подававший патроны, каким-то фантастическим прыжком мгновенно переместился в рубку. Тут же взревели двигатели.

Корабль рванул от берега на своих бешеных моторах, выстрелы противников его не доставали, и Аркадий поспешил внутрь.

Москва, 1938 год

Не лежала к этому полету у него душа. Ну не лежала, и все. Не понимал даже сам почему. Он всегда чувствовал заранее крылья, летел впереди самого самолета. Сейчас же… сейчас видел лишь пустоту.

Приехал на аэродром. Хмуро осмотрел самолет. Какая-то фанерка, крылья будто с макета сняли: дрянь, а не машина. А куда денешься? Приказ есть приказ. Двигатель застучал, словно закашлял, но Чкалов все же решил попробовать хотя бы вырулить на полосу.

Когда уже подумалось: «Ну где наша не пропадала? Поехали», – вдруг самолету перегородили дорогу три черных тяжелых авто. «Паккарды», – определил он. – Какого черта-дьявола тут происходит?»

Соскочив с крыла, бросился с кулаками на мужчин, невозмутимо ждавших его неподалеку.

– Вы совсем…

– Товарищ Чкалов, успокойтесь и быстро садитесь в машину. Быстро!

Тон был слишком убедительным, чтобы перечить, и он кинулся на заднее сиденье ближайшей машины.

И тут, оторопев от неожиданности, в окно увидел самого себя, забирающегося в кабину. Планер развернулся, покатившись к ангару. В этот момент двери с двух сторон открылись, к нему подсели незнакомцы, встретившие его на взлетном поле.

– Успокойтесь, Валерий Павлович. Теперь все хорошо. Сегодня вас снова пытались убить. Не вмешайся мы, исход был бы печален.

– И кому обязан я своим спасением? – сардонически поинтересовался тот.

Облик одного из мужчин стал стремительно меняться. Из невысокого суховатого сморчка в чекистской форме он превратился в элегантного здоровяка. Шикарный серый костюм сидел будто влитой, а лучащиеся светом голубые глаза на детском нежном лице смотрели на Чкалова с искренней любовью.

– Пока что мы не знакомы. Но уверен, что вскоре станем лучшими друзьями. Я подарю вам небо. И небо не только этой планеты.

Петропавловск-Камчатский, 1954 год

Гость лежал в каюте на койке Зафаэля. Казалось, на нем не осталось живого места, да и вокруг крови было порядочно. Капитан стоял рядом, в одном белье, выжимая свою одежду.

– Ну что смотришь, старлей, за работу. Заставь его говорить.

Было ясно: медицинскую помощь тут оказывать бесполезно. Человек умирал. Аркадий склонился к нему и почувствовал солоноватый запах. Сначала он решил, что это после вынужденного купания, но тут раненый открыл рот и что-то начал шептать. Изо рта у него полилась тонкая струйка крови, и тогда Аркадий догадался, что это – не запах морской воды.

Умирающий без остановки шептал и шептал. Стругацкий пытался уловить каждый звук. Фонетика речи была явно восточной, он даже понимал, что язык похож на японский, но японским не был, как не был и ни одним из знакомых ему языков. Звуки складывались в полную абракадабру.

Аркадий повернулся и развел руками:

– Капитан, это не японский.

– Слушай внимательно, записывай все, что он говорит, – сказал Зафаэль и протянул ему блокнот с карандашом. Аркадий удивился, но ничего не сказал. Следующие минуты старательно записывал странный набор звуков в блокнот кириллицей. Затем спина раненого дико выгнулась, изо рта уже потоком хлынула кровь и он, рухнув на скамейку, затих, теперь навсегда.

Стругацкий молча вернул капитану блокнот. Тот так же молча пожал Аркадию руку и вышел из каюты. Через минуту корабль плавно сбросил ход и остановился.

– Отойди, – сказал Аркадию вошедший в огромном прорезиненном фартуке боцман. Он легко поднял с койки мертвое тело и вынес его наружу. Вскоре Аркадий услышал негромкий плеск за бортом. Затем корабль снова начал набирать ход.

– Можем поговорить?

Зафаэль кивнул.

– Ну и для чего нужен был весь этот цирк?

Зафаэль с Герионом беседовали в рубке. Судно споро двигалось по Авачинскому заливу вдоль берегов Камчатки. Внизу, в отмытой от крови каюте, вновь спал Аркадий.

– Я ведь говорил, проверяли парнишку. Все сработало штатно, но пока он не готов к переходу.

– Слушай, вот только не надо мне эти сказки рассказывать. Снять показания с объекта можно даже дистанционно.

Хмыкнув, капитан протянул боцману блокнот с каракулями Стругацкого. Тот, листая записи, несколько раз недоверчиво поднимал глаза на коллегу, а затем спросил: