Дмитрий Троцкий - Арк [litres]

Через несколько часов Чкалов умер в больнице.

Москва, 1962 год

Товарищ Компаниец был старым аппаратным работником и прекрасно представлял все подводные течения в современном бюрократическом аппарате. Поэтому жестко ответил Ниночке:

– Вот будет, значится, ответ из Главатома, тогда и будем, это, говорить.

– Да вы понимаете, сколько денег мы теряем из-за простоя?

– Это, значится, на совести авторов пусть будет. Тута вам, понимаешь, умы детские! Как мы в них закладывать что будем – партия решает. И все, Нина Матвеевна, покиньте кабинет. По этому вопросу без, понимаешь, ответа из министерства, – он постучал пухлым пальцем по столу, – даже не думайте появляться.

– Ну как? Отбрил? – спросил Аркадий, стоявший за дверями приемной.

– Отбрил, – вздохнула Ниночка. – Кто бы сомневался?

Они спускались по широкой лестнице издательского дома и размышляли вслух.

– Знаешь, Арк, надо к этим сволочам идти напрямую. Маемся уже которую неделю. Давай как обычно, я пойду на прием, а ты ждешь внизу, на всякий случай.

Аркадий радостно ей улыбнулся:

– Ты просто чудо, что бы я без тебя делал, чернявая?

Ниночка шутливо нахмурилась:

– Но-но-но, товарищ Стругацкий. Держите себя в руках.

Аркадий смущенно поправил очки на носу и пробормотал:

– Вот вечно ты так.

Летняя Москва сегодня не радовала солнцем, небо было затянуто тяжелыми свинцовыми тучами. Но Ниночке, в ее официозном строгом дамском костюме, такая погода была в радость, она не выносила духоты.

Идя по площади Ногина рядом с Аркадием, украдкой стреляла глазками на проходящих мимо девушек – узнали ли того, кто с ней идет? Что уж говорить, хотелось увидеть зависть в их глазах, правда, Аркадий постоянно отвлекал разговорами.

– Ну давай подумаем заново. К чему там можно было прицепиться, к тому же такому-то ведомству? Это не наши цензурщики цепные. Ведь по большому счету мы с Борькой все из головы брали, какие могут быть секретные сведения в книге? Да чтобы еще и в печать не пускали? Бред.

– Арк, ну ты как ребенок. Сколько лет издаешься и до сих пор чему-то удивляешься.

Она поправила завитки на модной прическе, достала из сумочки сигарету. Аркадий тут же галантно поднес ей спичку.

– Спасибо. Так вот. Есть у меня одна подруга в партийном аппарате, тут недалеко сидит. Давай-ка загляну для начала к ней, может быть, сможет помочь хотя бы советом. Ничего не обещаю, сразу говорю. А ты иди-ка, вон на скамеечке посиди пока в парке, мы с ней как закончим – сразу прибегу.

…СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.

Председателю КГБ СССР В. Е. Семичастному

От генерала КГБ СССР В. Н. Ильина

Расшифровка записи разговора на конспиративной квартире – 5 («Коряга»)

Посольства США в г. Москве.

«– Не думаю, что господину Кеннеди стоит соглашаться на большее, чем ракеты в Турции.

– Странно слышать это от… (неразборчиво) …но, видимо, для подобных высказываний есть свои резоны. Хорошо.

– Это выгодно и вашим «ястребам». Мы ведь договорились об откровенной беседе.

– Да, вы правы. «Ястребам» действительно выгодно продолжить наращивать арсеналы, хотя, думаю, мы оба понимаем их бесполезность. Вашингтон не заинтересован снижать гонку вооружений. А вот ваши Советы слабеют, не обижайтесь только, пожалуйста.

– Ни в коей мере не обижаюсь, господин посол. Абсолютно верно, наша экономика на грани краха. Собственно, об экономике и будет мой второй вопрос. Как смотрите на то, чтобы после небольшого локального конфликта, когда все ощутят ужас возможной глобальной ядерной войны, цены на нефть пошли бы вверх?

– Хотите, чтобы мы с саудитами решили вопрос?

– Не только. Теперь и Китай Штатам в рот смотрит, а это огромный рынок, и тут ваши… (неразборчиво) .

– …не в Политбюро, а на фондовой бирже сидеть, миллиардером станете за месяц.

– Спасибо за комплимент. Только меня… (неразборчиво, слышится смех).

– Да, как мне сообщили, наши люди еще со времен дядюшки Джо следят за вашей карьерой и, честно говоря, не поверили, когда услышали предложение о… (неразборчиво).

– Тогда, думаю, вы уверены в моей полной личной бескорыстности по этому вопросу. Давайте обозначим пункты договора. Хрущев выдвинет в район Южной Америки или островов, Кубы, к примеру, ядерные ракеты. Америка паникует, но не мешает. Затем гневная патетика, призывы к миру, и все дружно расходятся в разные стороны. Вы выводите ракеты из Турции и за несколько лет повышаете цены на нефть, мы выводим свои ракеты и продолжаем наращивать оборонный бюджет.

– Да и мы продолжим в таком случае наращивать. Не в этом ли смысл того, что… (неразборчиво).

– Вы прекрасно понимаете ситуацию. Доведите до президента, только лично, пожалуйста, эту информацию. Сами понимаете, какие в игре ставки, он развеет ваши сомнения».

Получено от: спецподразделение «Первомай».

…Ксафан наслаждался только сегодня привезенной с Волги черной икрой, которую он, не стесняясь, ел ложкой из банки.

– Ты меня иногда просто поражаешь. – Хозяйка кабинета качнула копной пышных жгуче-черных волос. – При таком маленьком росте давно уже лопнуть должен. Помнится, как-то раз при мне в один присест сожрал целого кабана!

Коротышка с уродливой сморщенной головой, одетый, будто цирковой артист, в яркие красные штаны и желтую рубашку, повязанную зеленым галстуком, умел кушать весьма артистично.

Даже в пошлости облизывания им ложки чувствовалась прекрасная театральная школа.

– Это где было? – вытирая губы платком, спросил тот. – У князя Владимира, что ли, на пиру?

– У него, горемычного, у него. Мне-то хоть оставь немного, почти все схарчил уже.

– Тебе, Маха, фигуру беречь надо, – усмехнулся Ксафан, – а то Абрасакс уволит, чего доброго.

Перестук алых острых ноготков по дубовой столешнице и зеленый прищур ведьминых глаз стер усмешку с лица обжоры.

– Для тебя, шут гороховый, я – госпожа Махаллат.

Ксафан с достоинством еще раз облизал ложку, отложил ее и уставился на оставшуюся в банке икру. Затем резко повернулся к Махе и крикнул:

– Бу!

Та не выдержала, прыснула, а потом и вовсе покатилась от хохота, но тут зазвонил телефон внутренней связи.

– Ну что там? – недовольно спросила, еще не отсмеявшись. – Кто? А, Ниночка? Давайте через пару минут, шалопая этого выгоню только.

Маха положила трубку и, попытавшись придать себе строгий вид, сказала:

– А ну катись отсюда, чертов карлик. Ко мне подруга пришла. И это забери, подавись своей икрой!

Не удержавшись, Маха вновь расхохоталась.

Ксафан торжественно взял в руки банку, которая была, пожалуй, ненамного меньше его самого, и спрыгнул с тяжелого стула, обшитого золотистым бархатом, на паркетный пол.