Андрей Шипилов - И упало Слово

— Если там такое написано, то это похоже на необоснованное обвинение властей — прямой призыв к бунту и нарушению стабильности, — сказал Корчак.

— Если написано? — комендант подчеркнул слово «если». — Там это написано, Корчак, и вы не могли не видеть эту надпись.

— Наверное видел, но не обратил внимания. Я же математик, меня интересуют только цифры. Любой математик вам подтвердит, что пробежать глазами формулы и не обратить внимание на фразы, — естественное поведение для нас.

— Такое ощущение, Корчак, что вы пытаетесь оправдаться, — сказал комендант.

— Именно это я и делаю. Ведь вы обвиняете меня в том, что, имея перед глазами документ, свидетельствующий о заговоре, я не донес куда следует.

— Вы забыли с кем вы разговариваете! — резко отчеканил коммендант, — если бы я вас в этом обвинял, вы бы сейчас сидели не передо мной, а перед дознавателем. И разговаривали бы с вами совсем другим тоном! Я вас пригласил как эксперта, вот и ведите себя, как эксперт!

— Что именно вы хотели знать? — спросил Корчак, чувствуя, как внутреннее напряжение потихоньку отпускает его. Похоже — пронесло, но все равно, надо быть настороже.

— Я хочу знать, кто автор этого документа! Или хотя бы услышать обоснованные, я подчеркиваю, обоснованные предположения, где его искать!

— Я полагаю, что создать такой метод одному математику не под силу. Тут поработал целый коллектив, и полагаю, не в лагере, а в одном из столичных институтов.

— Этот документ был создан здесь! В лагере Бодайбо! Знаете, почему я в этом уверен? Вот этот экономический коэффциент! Автор использует его для глобальных расчетов, а это наш, внутренний, лагерный коэффициент. Для любого математика в столицах это очевидно, но здешним математикам не известно, что есть разные коэффициенты. Они думают, что лагерный, это и есть — глобальный.

— Ой! Да это же совершенно не существенно! — воскликнул Корчак, — это вообще не имеет никакого значения! Это коэффициент взят для примера. Сюда вообще можно ставить любое произвольное значений из валидного диапазона. Этот коэффициент влияет только на точность вывода, но не на его значение. Будь вы математиком, я мог бы объяснить вам это на пальцах.

— А вы попробуйте! Я хоть и не математик, но образование у меня хорошее и базовый курс высшей математики мне знаком. Во всяком случае, чем отличается определённый интеграл от неопределённого, я понимаю. Этого будет достаточно?

— Давайте попробуем, — улыбнулся Корчак, взял лист бумаги и начал на нем писать, — мы исходим из предположения, что все исходные данные зависимы друг от друга…

Через пять минут они уже забыв табель о рангах сидели с комендантом на одном стуле впритык, чуть ли не в обнимку.

— Это все конечно очень утрировано и упрощенно — объяснял Корчак, — но суть понятна. Мы можем поставить сюда любое допустимое значение, но на выходе, как вы видите, это отразится только на точности вычисленного значения, но его порядок будет правильным. Это верно и для одного параметра и для нескольких. Главное, чтобы хотя бы две трети исходных параметров были реальными.

— Погодите-погодите, — перебил его комендант. — Если я верно понял, то это означает, что если у вас не хватает каких-то исходных данных для расчетов, то вместо них можно поставить в эту вашу формулу какие-то произвольно взятые значения, и результат все равно будет верным? Пусть и огрубленным, не точным, но — верным?

— Ну конечно! — воскликнул Корчак, — в этом и есть суть этого метода. Он позволяет получать верные выводы, даже если у вас не хватает всей необходимой информации.

Комендант вскочил и прошелся из угла в угол.

— Таким образом, авторы этого метода расчета сумели получить полную картину о состоянии экономики Земли даже не имея всех необходимых для этого данных?

— Именно так!

— И этот вывод о том, что значительная часть общественного продукта по сути присваивается неизвестно кем, — этот вывод верен?

Корчак пожал плечами:

— Математика не может ошибаться!

— А скажите, — на лице коменданта появилась заинтересованность, — а вот можно ли использовать этот метод для того, чтобы вычислить этого самого «неизвестно кого»? Может ли он установить, куда именно утекают эти излишки общественного продукта? Может они и не утекают вовсе, а просто теряются вследствие халатности и чьей-то глупости?

— Не думаю, это все же десятки процентов. Впрочем, это легко проверить. Метод можно видоизменить, он же универсальный.

— Вы можете это сделать?

— Любой сможет, я покажу как.

Запищал сигнал связи и на экране возникло лицо офицера. Его мундир был похож на мундир стражника, но цвета были красный и зеленый. Корчак не видел раньше такой формы.

— Дабл Ви, тут капитан Уильям Кидд, я сейчас в пятом управлении, думаю вам надо… — начал говорить офицер и осекся, заметив Корчака.

— Пусть вас не смущает, что он в одежде работника, — сказал комендант перехватив взгляд офицера, — это — наш новый сотрудник, Ян Корчак. Именно благодаря его показаниям мы вышли на эту шайку в пятом управлении.

— Так вот, — продолжил офицер, — я думаю вам самому надо приехать и все увидеть своими глазами. У меня недостаточно опыта. Похоже, они тут незаконно присваивали себе большие объемы общественного продукта. Слишком большие!

— Что за чушь! — рассердился комендант, — как его можно присваивать тут, в Лагере? — куда тут денешь эти слишком большие излишки и как их будешь использовать! Все же на виду!

— Шахты, Дабл Ви! — Разве кто-нибудь из администрации когда-нибудь спускается в шахты? Они тут устроили себе на глубине свой филиал Безмятежных Островов.

— С блэк-джеком и шлюхами? — спросил комендант.

Офицер рассмеялся:

— Мы ждем вас. Пока не начинаем!

— Вот, видите, — сказал Корчак, — возможно вам и не потребуется моя формула.

Комендант резко повернулся к нему. От былой любезности не осталось и следа. Перед Яном слова стоял всемогущий хозяин Лагеря.

— Ян Корчак, — сказал он строгим официальным тоном, — я вынужден прервать наш разговор, но он не окончен. Мы вернемся к нему завтра и учтите, что именно завтра состоится основная часть разговора с вами.

Пока же официально уведомляю вас, что с сегодняшнего для вы выведены из состава управления Лагерей и переведены в мое персональное распоряжение с испытательным сроком на три месяца. Это значит, что вы не относитесь более ни к категории работников лагеря, ни к составу лагерной администрации, а переходите в распоряжение центральной администрации Земли. О деталях этого статуса вы будете проинформированы по истечение испытательного срока, если вы пройдете его.

С этого момента только я являюсь вашим непосредственным и единственным начальником, и вы не должны выполнять ни чьих указаний и распоряжений, кроме моих, от кого бы они не исходили. Исключением являются только указания медицинского характера, исходящие от медицинских работников и указания хозяйственно-бытового характера, исходящие от управляющего вашим общежитием.