Кирилл Фокин - Лучи уходят за горизонт

— Я смотрю на это с другой стороны.

— Правда?

— В Лос-Анджелесе как таковом куда веселее.

Клэр рассмеялась, прикрывая рот ладонью. Как будто она не постарела и на год; словно это томный вечер в Городе ангелов, и их окружают не нудные политики, озабоченные клонированием зародышей, а недалёкие кинозвёзды.

— Давно там не были?

— Не был, — покачал головой Иоанн, — с тех самых пор.

— Что вы читали, мой скучный друг?

— Материалы к переговорам с вашим мужем.

— Хорошо подготовились?

— Не сомневайтесь.

— Милый мой, — сказала Клэр, — самомнение Билли так раздулось, что я всё жду человека, который бы поджарил его хорошенько.

— Вам не стоит надеяться на меня — мы с ним неплохо ладим.

— Ох, Иоанн, — выдохнула Клэр. — Возвращайтесь в литературу. Политика убивает вас.

— Напишу в вашу честь поэму, — пообещал Иоанн. Клэр скептически улыбнулась, разворачиваясь к центру стола. Спор о клонировании перешёл из философской плоскости в измерение бизнеса, и капитолийские соколы уже подсчитывали, сколько будет стоить клон человека «под ключ» спустя десять-двадцать лет.

Как ни крути, получалось довольно дорого. Иоанн включил коммуникатор. Этикет запрещал надевать электронные очки или линзы, поэтому приходилось напрягать зрение, вглядываясь в небольшой экран.

Он случайно наткнулся на эту статью, пока стоял в пробке на мосту через Потомак. На приём он отправился прямо из аэропорта, приняв душ и переодевшись в самолёте. К своему стыду, в сорок один год он вдруг ощутил возросшую потребность спать хотя бы шесть часов в сутки — на том настаивал и его пресс-секретарь, утверждавший, что круги под глазами должны символизировать работоспособность, а не истощение, — так что весь путь над Атлантикой Иоанн спал, предоставив подготовку к тайным переговорам с американцами своим помощникам.

Они неплохо справились, но по дороге в Белый дом Иоанн предпочёл залезть в Сеть и лично замерить температуру информационной среды. Сеть его не разочаровала. Анонимная статья, которую за день прочитало уже более тридцати миллионов человек и источник которой оставался неизвестен (а подавать запрос в спецслужбы Иоанн не собирался), была озаглавлена «Крестовый поход Касидроу».

По мнению неизвестного автора, последние шесть лет хозяин Форин-офиса вёл войну против «Исламского возрождения» и сейчас близок к победе, как никогда.

«Плоть от плоти британский аристократ, — писал он, — Иоанн Касидроу с молоком матери впитал любовь к свободе, а в его крови бьётся английский снобизм, высокомерие и непоколебимая, “чванливая”, как выражаются его враги, гордость. Он — словно воплощение всего того, что “возрожденцы” клянутся уничтожить, всего, что им ненавистно. Популярный писатель, продолживший семейную традицию и ставший политиком, историк по образованию и христианин-протестант, враг фанатизма и ближайший друг учёного Стивена Голда, скандально известного своими экспериментами над человеческим мозгом, сорокалетний Иоанн Касидроу соединяет в себе всё, что ценит западная цивилизация. Он открыто изложил своё жизненное кредо в так называемой “Конституции сердца”, или “Акте Касидроу”, — документе, содержащем квинтэссенцию представлений европейца о добре и зле. Отвергнутая Европарламентом “Конституция” стала доступна широкой публике и получила противоречивые отзывы, произведя настоящий фурор в интеллектуальной жизни Европы. Пожалуй, впервые за последние сто лет людям был задан прямой вопрос: “кто вы и во что верите?” — и задал его один из перворазрядных политиков Старой Европы, сразу же предложив собственный ответ.

Возмущение, начавшееся в исламских кругах, легко понять — ведь до сих пор они считали, что только они имеют право на проповедование их Корана, а Европа и Америка отжили свой век и должны принять их такими, как есть.

Надо отдать Касидроу должное — он не ввязался в полемику с мусульманским сообществом, здраво расценивая “Исламское возрождение” как вызов одновременно и идеологический, и политический. В духе realpolitik, в традиции людей, чьи портеры украшают стены Форин-офиса, Иоанн одной рукой поддержал Израиль в его усилиях по уничтожению ХАМАС-2, а другой спас правительство Ирана в кризисный момент и сделал аятоллу Ширази своим союзником, заставив “возрожденцев” воевать против единоверцев. Запрет “Исламского возрождения” в Иране после недавних президентских выборов ознаменовал решающий перелом в войне, охватившей Ближний Восток. Кто из нас мог представить всего несколько лет назад, что бригада “Цанханим” будет вместе со “Стражами исламской революции” сражаться на улицах Киркура?

Первый раз в истории “Тайм”, составляя рейтинг самых влиятельных людей мира, поставил хозяина Форин-офиса выше его коллеги из Госдепартамента: пока правительство США пытается угрозами и экономическим шантажом вернуть себе влияние в регионе, Иоанн Касидроу уже дважды посетил Пакистан, подталкивая его к окончательному развороту в сторону Атлантики, что будет означать крах “Возрождения” и неминуемое преображение всего исламского мира…»

По крайней мере, подумал Иоанн, кто-то, кроме меня, в это тоже верит. «Вселяет надежду, что у меня есть хотя бы один, пусть неведомый, единомышленник, потому что потоки дерьма, которые Сеть выливает на мою голову каждый день, и дротики, которые на каждом заседании правительства в меня швыряют президент и его брюссельская свита, кажется, уже превратили меня в ежа-снеговика, но не из снега!»

Автор статьи не упоминал, какие условия поставил аятолла Ширази в обмен на признание Израиля, — и не упоминал, как возмутился Израиль, узнав, сколько террористов уйдёт от наказания, получив убежище в Тегеране; автор не писал, что оба визита Иоанна в Пакистан провалились — и этим летом Иоанн чуть не погиб в Лахоре, когда по зданию ООН начал стрелять миномёт. Стёкла в здании лопнули, как и барабанные перепонки его ушей, из носа пошла кровь, взрывной волной Иоанна отбросило к стене, и он повредил спину, но огневую точку тут же подавили, и покушение провалилось.

Однако люди, с которыми Иоанн вёл переговоры, месяц назад были отодвинуты в сторону. На смену им пришли те, кто никогда и не скрывал симпатий к «Возрождению». Иными словами, Иоанн напрасно дважды рисковал жизнью.

Неизвестный автор статьи и завсегдатаи Сети, обыватели со всех уголков планеты, не знали, что новое правительство Исламской Республики Пакистан в эти самые минуты составляет обращение ко всем мусульманам мира с воззванием прекратить «гонения» и отказаться от «богопротивного союза с евреями», объединиться против «настоящих врагов» и поддержать «наших братьев». За этим текстом, который под грифом «секретно» передало ЦРУ, крылся ультиматум Ирану. В Сети всплывали сообщения о пакистанских солдатах, сражающихся бок о бок с боевиками «Возрождения» в Ираке, о постоянных диверсиях на границе с Индией, недавно объявившей «Исламское возрождение» вне закона и теперь пытавшейся обуздать восстания по всему северу страны.