Филип Дик - Помутнение [= Скользя во тьме (книжный вариант)]

Gott! Welch Dunkel hier! O grauenvolle Stille!

Öd ist es um mich her. Nichts lebet außer mir… [11] О Боже, как темно и как здесь тихо, И никого, кроме меня, лишь пустота… (Из либретто, написанного Иосифом фон Соннлейтнером по повести Жана-Никола Буйи «Леонора, или Супружеская любовь» к опере Бетховена «Фиделио».)

Даже если мой мозг не выгорел окончательно, ко времени, когда я вернусь на службу, ими будет заниматься кто-нибудь другой. Или они умрут, или сядут, или попадут в федеральные клиники, или просто разбредутся куда глаза глядят. С разбитыми планами, с рухнувшими надеждами… Выгоревшие и уничтоженные. Не соображающие, что же такое с ними происходит.

Так или иначе, для меня все кончено. Сам того не ведая, я с ними уже простился.

Мне остается лишь открутить ленту назад — чтобы вспомнить.

— Надо пойти в центр наблюдения… — Он пугливо оглянулся и замолчал.

Надо пойти в центр наблюдения и все оттуда унести, снова начал он, уже про себя. Пока не поздно. Ленты могут стереть, меня лишат доступа. К черту контору, пусть забирают себе остаток жалованья! По любым этическим нормам это мои записи: это все, что у меня остаюсь.

Но чтобы воспользоваться записями, понадобится проекционная аппаратура. Нужно разобрать ее и выносить по частям. Камеры и записывающие агрегаты мне ни к чему — только воспроизводящая часть, и прежде всего проекторы. Значит, справлюсь. Ключ от квартиры у меня есть. Его потребуют вернуть, но я прямо сейчас могу сделать дубликат. Замок стандартный. Справлюсь!

Им овладели злость и мрачная решимость. И одновременно радость — все будет хорошо.

С другой стороны, подумал Фред, если забрать камеры и записывающую аппаратуру, я смогу продолжать наблюдение. Самостоятельно. А наблюдение продолжать необходимо. По крайней мере пока. Но ведь все в этом мире временно… Причем необходимо, чтобы наблюдателем был именно я. Даже если сделать что-либо не в моих силах; даже если я буду просто сидеть и просто наблюдать. Крайне важно, чтобы я как свидетель всех событий находился на своем посту.

Не ради них. Ради меня самого.

Впрочем, ради них тоже. На случай какого-нибудь происшествия, как с Лакменом. Если кто-то будет наблюдать — если я буду наблюдать, — я замечу и вызову помощь. Без промедления. Ту, которую надо.

Иначе они умрут, и никто не узнает. А если узнает, то тут же забудет.

Маленькие никудышные жизни, жалкое прозябание…

Кто-нибудь обязательно должен вмешаться. По крайней мере кто-нибудь обязательно должен помечать их маленькие грустные кончины. Помечать и регистрировать — для памяти. До лучших времен, когда люди поймут.

Он сидел в кабинете вместе с Хэнком, полицейским в форме и вспотевшим, но ухмыляющимся информатором Джимом Баррисом; слушали одну из доставленных Баррисом кассет; рядом крутилась другая кассета — копия для архива.

«— А, привет. Послушай, я не могу говорить.

— Когда?

— Я перезвоню.

— Дело не терпит отлагательства.

— Ну ладно, выкладывай.

— Мы собираемся…»

Хэнк подался вперед и жестом велел Баррису остановить ленту.

— Вы можете сказать, чьи это голоса, мистер Баррис?

— Да! — страстно заявил Баррис. — Женский голос — Донна Хоторн, мужской — Боб Арктор.

— Хорошо. — Хэнк кивнул и посмотрел на Фреда. На столе перед Хэнком лежал отчет о состоянии здоровья Фреда. — Включите воспроизведение.

«— …половину Южной Калифорнии сегодня ночью, — продолжал мужской голос. — Арсенал базы военно-воздушных сил в Ванденберге будет атакован с целью захвата автоматического и полуавтоматического оружия…»

Баррис беспрестанно ухмылялся, поглядывая на всех по очереди. Его пальцы перебирали скрепки, валявшиеся на столе, сгибая их и разгибая, — казалось, он в поте лица плетет какую-то странную сеть из металлической проволоки. Заговорила женщина:

«— Не пора ли пустить в систему водоснабжения нервно-паралитические яды, которые добыли для нас байкеры? Когда же мы наконец…

— В первую очередь организации нужно оружие, — перебил мужчина. — Приступаем к стадии Б.

— Ясно. Но сейчас мне надо идти — у меня клиент».

Клик. Клик.

— Я знаю, о какой банде байкеров идет речь. О ней упоминается на другой…

— У вас есть еще подобные материалы? — спросил Хэнк. — Или это практически все?

— Еще очень много.

— Все в том же духе?

— Да, они относятся к той же нелегальной организации и ее преступным замыслам.

— Кто эти люди? — спросил Хэнк. — Что за организация?

— Международная…

— Их имена. Вы опять ушли в область догадок.

— Роберт Арктор, Донна Хоторн, это главари. В моих шифрованных записях… — Баррис извлек потрепанный блокнот, в спешке чуть не уронив его, и лихорадочно зашелестел страницами.

— Мистер Баррис, я конфискую все представленные материалы. Они временно переходят в нашу собственность. Мы сами все изучим.

— Но мой почерк и шифр, который я…

— Вы будете под рукой, когда нам понадобятся разъяснения.

Хэнк жестом велел полицейскому выключить магнитофон. Баррис потянулся к клавишам, и полицейский отпихнул его назад. Баррис, с застывшей на лице улыбкой, пораженно заморгал.

— Мистер Баррис, — торжественно сказал Хэнк, — вас не выпустят, пока мы не кончим изучение материалов. В качестве предлога мы обвиним вас в даче заведомо ложных показаний. Это делается лишь в целях вашей собственной безопасности, тем не менее обвинение будет предъявлено по всем правилам. Дело передадут прокурору, но пока заморозят. Это вас устраивает?

Он не стал ждать ответа и дал знак полицейскому.

Не переставая ухмыляться, Баррис позволил себя увести. В комнате остались Хэнк и Фред, сидевшие друг против друга за столом. Хэнк молча дочитал рапорт с медицинским заключением, снял трубку внутреннего телефона и набрал номер.

— У меня тут кое-какие новые материалы. Я хочу, чтобы вы посмотрели их и установили, сколько здесь фальшивок… Килограммов пять. Влезут в одну картонную коробку третьего размера. Спасибо.

— Лаборатория криптографии и электроники, — пояснил он Фреду.

Пришли два вооруженных техника в форме с огромным стальным контейнером.

— Нашли только это, — виновато произнес один из них.

Они принялись аккуратно загружать контейнер предметами со стола.

— Кто там внизу?

— Харли.

— Попросите Харли заняться этим немедленно. Результаты мне нужны сегодня.

Техники заперли стальной контейнер и выволокли его из кабинета.

Хэнк бросил медицинский отчет на стол и откинулся на спинку стула.

— Ну, что вы скажете о доказательствах Барриса?

— Это заключение о состоянии моего здоровья? — спросил Фред. Он потянулся было за отчетом, но передумал. — Та малость, которую мы прослушали, кажется подлинной.