Фима Кибальчич - Пыльца в крови

Треллин захлопнул дверь и стал быстро подниматься вверх. На нем были узкие черные брюки из плотной ткани, из под которых торчали голые ступни. Было все-таки странно, что вчера он сказал прилететь днем прямо к нему домой. Сколько Тим помнил Алексея, он постоянно был где угодно, только не дома. Его сестра была тиминой ровестницей и на два года старше брата. Она говорила, что всему виной его космическое рождение, из-за него брат вечно загоняет себя и окружающих в стресс. Даже жить рядом с ним невыносимо. Трудно было думать об этой ядовитой занозе как о генерале, главе одного из ведомств Министерства обороны, в котором Граув теперь был просто мелким офицером.

Не просто мелким, а еще коррумпированным и готовым выслуживаться офицером.

Алекс завел его в кабинет, который больше напоминал помещение, где держали последние дни перед смертью окончательно сбрендившего художника. Синие масляные разводы по стенам, огромные головы подсолнухов, поникшие багровые маки. И тяжелый литой круг золотой люстры, нависшей прямо над столом посередине комнаты. Изящный светлый стол казался беспомощной зверушкой, замершей под светилом, готовым оборваться и рухнуть в любой момент. В прошлое посещение Тима домашний кабинет Алекса выглядел иначе, но не менее тревожно.

Граув сел на стул, жесткий, с прямой спинкой, и сразу почувствовал, что хочет уйти.

Алекс грохнул ему под нос толстостенную чашку белого цвета, по форме чем-то напоминавшую унитаз.

– Считаешь, эта кружка мне подходит?

– Она большая. Вмещает чая как раз, чтобы запить гору горячих пирожков, которые ты совершенно не хочешь есть.

Откуда-то сбоку он извлек соблазнительно пахнущие пироги на блюде и тоже грохнул ими об стол. Тима, бывало, угощали и с меньшим шумом. Он протянул руку к столу и почувствовал знакомую дрожь приближающейся ломки. Схватил пирожок и стал, пропихивать его в рот.

Алекс понимающе хмыкнул, уселся напротив и уставился на какую-то картонку с файлами. Два торопливо сделанных глотка чая обожгли гортань, и это было приятно.

– Что читаешь? – сквозь полный рот спросил Тим и сразу, стараясь отвлечься от неправильных мыслей и ощущений в теле, взял следующий пирожок.

– Отчет по нашим учениям. Двух майоров и капитана выбросили в Сахаре с запасом жратвы на три дня. Они утверждали, что выберутся.

– И что?

– Почти выбрались.

– Это как почти?

– Когда мы их через пять дней вывезли, они были близки к решению. Собирались отловить всевозможных пустынных гадов и сделать из них упряжку.

Тим поперхнулся смехом и пирогом.

– Близки? Ты серьезно?

– А что? – Алекс сделал невозможно серьезное лицо. – Теоретически могло бы сработать.

– Теоретически?

– Ну да. Возможно даже в рамках практической модели. Просто герои к тому времени слишком ослабли. Готовы попробовать снова.

– Признайся, Алекс, у них уже начался бред от обезвоживания.

– Ну не знаю, – протянул Треллин. – Они утверждают, что как раз отчетливо поняли, как именно это сделают, и если бы не помешала группа спасения, то…

– A-а, им помешала группа спасения, – с пониманием произнес Тим. – Вот ведь гады эти спасатели! – пустынные…

И оба заржали в голос, как бывало много лет назад, на голове шахтера.

Когда смех затих и повисла пауза, Тим уставился в унитазную чашку. Молчание тянулось, оборачиваясь ощущением холодного пота на спине.

Сейчас я выкину что-нибудь, и Алекс все поймет.

Не решаясь поднять глаза, он сделал три крупных глотка.

– Что ты теперь хочешь от меня, Тим?

Алексей теперь смотрел на него изучающе, казалось, знал ответ, но не решил, что с ним делать.

– Я хочу улететь. Сделай так, чтобы меня выпустили, как прошлый раз. И я улечу.

– В прошлый раз все было по-другому. Теперь ты сам примчался к нему.

– Ты не понимаешь. У меня не было выбора.

Алекс откинулся на стуле и сморщил нос, черные глаза смотрели насмешливо.

– Неужели? Мне так не показалось, когда Ларский прокрутил на Совбезе ваше слияние. Ты цеплялся за изоморфа так, что даже я поверил в твой выбор.

Это было жестоко, и Тим закрыл глаза руками.

Ирт, забери меня, просто увези и надень свой мешок.

– То есть ты мне не поможешь? – с трудом проговорил он.

– Боюсь, тебе нужна не моя помощь, Тим.

– Что ты хочешь сказать? – он вскинул голову и уперся глазами в лицо Алекса, застывшее в холодной маске.

– Тебе снова нужна реабилитация. Может, год или два. Никаких полетов, пока они не разберутся, почему ты вообще пошел к нему.

– С хрена ты такое мне говоришь?! – выкрикнул Тим, уже не в силах контролировать себя и трясущееся тело.

– Ты после терапии и больше года на Дальних Пределах так и не избавился от зависимости. Ты мог бы все просто рассказать следователю.

– Не мог! – Тим обхватил себя дрожащими руками.

– Не ври себе, – холодно отрезал Алекс. – Можно было отказаться от сканирования мозга и рассказать все своими словами. Он не имел права тебя заставить, и я бы вмешался. Но нет – ты даже не связался со мной, а побежал к Флаа. Чтобы он присосался и изгадил тебе кровь. Скажи, ты думал об его объятьях последний год?

– Нет!

– Тебя всего трясет. Ты зависишь от изоморфа и не контролируешь себя. Все стало только хуже.

Он прав, он прав. Мне нужно это бешеное растение, так нужно…

– Нет. Я… – Тим с трудом пропихивал слова сквозь онемевшие губы. – Контролирую… себя.

– Ты устроил поножовщину, – презрительно скривился Алекс.

– Я… контролирую.

Треллин несколько мгновений молчал, рассматривал его. Тим чувствовал себя жалким, таким жалким в своем одноразовом грязно-зеленом слайсе. С испариной, выступившей на лбу, на висках, с дрожащими руками и неотвязными мыслями.

Алексей подался вперед, в черных глазах светилось напряженное внимание.

– Думаешь, справляешься? После вчерашнего? Тогда пойди и спроси своего изоморфа, как он оказался около таракана.

Тим уставился на него в ужасе.

– Ты хочешь, чтобы он порвал меня?

– Он не порвет, неужели ты не понимаешь? Изоморф слепил из себя человека и вырядился к твоему приходу, как танцор кордебалета. Ты ему нужен.

Тим почувствовал, как лицо заливает краска.

– Ты хочешь, чтобы я пошел к Ирту? Снова?

Алексей откинулся на прямую спинку и небрежно пожал плечами. Его взгляд снова стал холодным и равнодушным.

– Нет. Я думаю, ты не справляешься и не контролируешь ничего. Поэтому хочу, чтобы ты отправился в реабилитационный центр. И не думал больше о полетах.

– Я тебя понял, Алекс.

– Хорошо, Тим. Извини, но это правда.

Оставалось только подняться и тащить свою задницу прочь из Дублина. Вот только куда? Реабилитационный центр или Ирт – такой выбор предложил генерал-интендант. Или бросить все и отправиться к отцу на Марс, но эту дорогу он сам закрыл для себя, забил наглухо и навсегда.