Андрей Силенгинский - На чаше весов

Йони побрел обратно, пытаясь собраться с мыслями. Вернувшись к кораблю, он не смог отыскать подходящих ответов на терзающие его вопросы. Но по крайней мере выработал приблизительную стратегию ведения грядущего Совета…

За круглым столом (во-первых, символично, а во-вторых, просто удобно) сидело двадцать пять человек. Старший офицерский состав экипажа, временно взявший на себя функции правления поселением.

Доминирующее положение Рамиреса подчеркивалось более высокой спинкой кресла. Да, тоже символ. Так же, как Покровский по правую руку и второй помощник Отто Киршнер по левую. Отто как раз оказался тем, кто решился повернуть обсуждение в новое русло.

- Я предлагаю на время оставить вопрос, что случилось на Земле. Мы к нему, безусловно, еще вернемся и, думается мне, не раз. Но сейчас считаю более важным другое. Давайте мысленно допустим самое худшее: Земля для нас потеряна навсегда.

- Что вы хотите этим сказать? - Людмила Гордеева, с красными нашивками медицинской службы на рукаве, наклонилась вперед, чтобы заглянуть Киршнеру в глаза.

Внешне Отто выглядел как чуть постаревший, погрузневший и потрепанный жизнью Аполлон. Но внутренне он напоминал матерого носорога: твердостью, напористостью, прямолинейностью, способностью преодолевать любые преграды. Он не боялся ни черта, ни бога, ни самого капитана и робел лишь перед одним человеком в мире - Людмилой. Природа этой робости оставалась загадкой для всего экипажа, ведь ни малейшего намека на романтические отношения между Киршнером и Гордеевой замечено не было. Да и каких-либо стремлений к этому с той или другой стороны. Однако в присутствии маленькой хрупкой женщины могучий второй помощник терялся и выглядел провинившимся школьником. Но сейчас его голос не дрогнул.

- Если я начну отвечать на ваш вопрос, Людмила, мы опять вернемся на круги своя. Уточню, я уверен, что связь в ближайшее время наладится и все прояснится. Тем не менее предусмотреть нужно любое развитие событий. Итак, сможем ли мы выжить автономно?

Рамирес пожал плечами.

- Не думаю, что перед нами стоит такой вопрос. Нашему выживанию…

- Прошу прощения, капитан, - резким кивком Отто обозначил извинения. Он повернулся лицом к Рамиресу, - но я хочу быть правильно понятым. Речь не идет о нашем выживании как группы индивидуумов или, если хотите, экипажа и пассажиров корабля. Я говорю о поселении. Или даже шире - о Сегунде как населенной планете.

На этот раз никто высказываться не спешил. Сорок тысяч человек - цифра солидная. И корабль - мощное подспорье. Но… Через полгода с Земли должен стартовать еще один рейс. С новыми людьми, новым оборудованием… А также с тем, в чем возникнет необходимость на Сегунде за эти самые полгода - невозможно предугадать заранее абсолютно все. Потом старты должны стать регулярными.

Если ничего этого не произойдет? Непростой вопрос задал второй помощник. Рамирес нахмурился. Что ж, обсуждение пошло не совсем по тому пути, который наметил он, но обойти этот момент все равно невозможно.

Мало- помалу ситуацию все же начали моделировать. Осторожными штрихами, в виде эскиза или наброска -слишком много неизвестных факторов. Что ни говори, Сегунда все еще в значительной степени оставалась terra incognita. Какие сюрпризы она еще предложит поселенцам, заранее сказать невозможно. Стоит быть уверенным лишь в двух вещах: эти сюрпризы непременно будут и не все из них окажутся приятными.

Тем не менее довольно скоро большинство офицеров пришло к общему мнению: поселение должно не только выжить, но и перейти в стадию развития даже в предложенном Киршнером гипотетическом случае. Планы придется кардинально скорректировать, но…

Только Рамирес успел удивиться, что в обсуждении совершенно не участвует Покровский, как старпом подал голос. И хоть этот голос звучал негромко, столько в нем было сжатой энергии и сдерживаемых эмоций, что обратились в слух все без исключения.

- Я удивлен, коллеги, с кем бок о бок провел три долгих года, не считая подготовки к старту… - говорить Покровский умел. Трудно сказать, потратил ли он время на то, чтобы тщательно подготовить свою речь, или импровизировал, но каждое слово казалось чрезвычайно уместным. - Оказывается, я совсем вас не знал. Вы сидите и рассуждаете, сможем ли мы выжить автономно. Я достаточно долго ждал… ждал, что хоть кто-нибудь прервет водопад эгоизма!

Старпом сделал паузу. Ему нужна была встречная реплика, чтобы оттолкнуться от нее и продолжить свое выступление. Кирш-нер не заставил себя долго ждать - носорог не имеет привычки останавливаться на полпути.

- Эгоизма, Игорь? - голос второго помощника оставался ровным, но на щеках проступили красные пятна.

- Да, Отто! Именно эгоизма, если ты не хочешь, чтобы я подыскал определение покрепче. И поточнее. Действительно, мы не знаем и не можем знать, что случилось на Земле. Но разве не достаточно самого факта катастрофы? Кто-нибудь желает оспорить это слово?

Цзоу Джинхэй покачал головой.

- Не стал бы спешить с таким печальным выводом. Да, определенно что-то случилось, и проблемы определенно носят не локальный характер. Но проблемы - еще не обязательно катастрофа. Возможно, Земля все решит в ближайшие часы.

Старпом, поджав тонкие губы, в течение доброго десятка секунд неотрывно смотрел в лицо главного механика.

- Какой временной интервал убедит тебя… да и всех вас, что на Земле большая беда?

Китаец только развел руками. Но такой ответ Покровского не устраивал.

- Три часа? Шесть? Сутки? Через сутки вы готовы будете признать, что на Земле не просто, как говорит Цзоу, проблемы?

- Полагаю, тогда у нас не будет иного выхода, - согласился главный механик.

- Так не кажется ли вам, что решение стоит принимать уже сейчас? Подготовка в любом случае займет значительно больше суток, мы всегда успеем ее прервать, если связь возобновится.

- Подготовка? - отрывисто спросил Киршнер.

- К старту, - твердо пояснил Покровский. - Мы не можем остаться в стороне, если Земле нужна помощь.

- Если нужна, - тихо сказал третий помощник Джутхани, сделав акцент на первом слове.

- Да. Если. - Покровский словно отсекал слова острым ножом. - Выяснить наверняка мы обязаны. У нас нет права оставаться в неведении. А раз связи нет, полет - единственная возможность.

Второй помощник с сокрушенным видом покачал головой.

- Ты предлагаешь пассажирам, только что завершившим трехлетний полет, сразу же отправиться в обратный путь?

Киршнер вовсе не был глупцом. Просто иногда он не отличался быстротой реакции.

- О пассажирах речи нет, Отто, - осторожно сказал Покровский. - Да и нет больше пассажиров - есть поселенцы. И они останутся тут. На Землю должен отправиться экипаж. Возможно, плюс кое-кто из специалистов… На добровольной основе, разумеется. Земле в первую очередь может пригодиться сам корабль - аналогов ему нет.