Роман Бобков - Хроники острова магов. Семена жизни. Книга 1. Замок на болоте

– Ну надо же, – помотал головой Барт Робертс, – вроде спрячешь подальше, а все равно не утаишь.

– Утаить драконоголовых не так-то просто. – сказал Ивахико. – Да и часто бывает так, что от себя подальше получается к другим поближе, – философски добавил он.

– Ну да, бывает и так, – задумчиво согласился Черный Барт, а потом решительно добавил: – Хорошо, я готов выслушать суть дела, а потом уже принять решение, состоится сделка или нет.

– Как обычно, – улыбнулся шпион и подробно, во всех деталях, описал суть найма.

Выслушав все подробности, Черный Барт крепко задумался. Нельзя сказать, чтобы задания, которые требовалось выполнить наемникам, были уж совсем какими-то сложными или рискованными. Но именно это и настораживало. А точнее, та цена, которую посредством своего шпиона давал Некромант за обычное, пусть и со своими нюансами, дело.

Бывший пират еще раз внимательно посмотрел на лежащие перед ним три мешочка. Любой из них мог представлять собой неплохой капитал. А для самого Черного Барта, конечно же, наиболее ценными были патроны для его пистолета-автомата. Такие здесь не изготовишь, даже имея все нужные компоненты.

Это тебе не просто порох и отлитая из свинца пуля, которые забиваются в дуло ружья или пистолета. Хотя и они что здесь, что в мире. где Бартоломью Робертс стал пиратом, ценились весьма высоко. За хороший пистолет любой пират был готов выложить целое состояние. Ведь он практически гарантированно отправлял твоего врага на тот свет, не требуя затраты времени и сил на рукопашную.

Барт Робертс и сейчас всегда носил у себя за поясом два таких пистолета. Но конечно, они не шли ни в какое сравнение с добытым уже в этих землях пистолетом-автоматом. Оружие имело лишь один недостаток – очень сложно было раздобыть к нему запасные патроны. Хозяин замка Каэр Морт и его хитрый шпион знали, чем практически безотказно, можно подкупить главаря наемников и как сделать ему предложение, от которого сложно отказаться.

– Ну хорошо, – наконец закончив свои раздумья, сообщил Черный Барт, – передай своему хозяину, что контракт состоялся.

Удовлетворенный ответом Ивахико, молча кивнул и поднялся со своего места, давая понять, что ему пора идти. Барт Робертс тоже поднялся, и они вместе вышли во внутренний дворик, где шпион снова облачился в свой капюшон и маску.

– Уйдешь, как пришел? – тихо, чтобы не услышали охранники, спросил глава наемников, кивком головы указывая на высокий забор.

– Конечно, – подтвердил Ивахико. – Лишние свидетели ни к чему нам обоим. Да и час зайца уже на исходе. Хорошо хоть осенью светает позже и у меня больше темного времени.

– Ну что ж, – пожал плечами глава наемников, – в таком случае я даже специально для тебя отвлеку своих людей.

Шпион благодарно кивнул и уже было хотел направиться к нужному забору, как вдруг повернулся обратно к Черному Барту и спросил:

– Послушай, Барт, – немного фамильярно начал он, – а почему ты никогда не интересовался моим именем?

– На что мне твое имя? – ухмыльнулся бывший пират, потирая свою монету-серьгу. – Оно ведь все равно не настоящее.

Такого ответа шпион не ожидал. В этих землях только один человек знал о том, что Ивахико – это вымышленное имя, придуманное специально для этого мира.

Лазутчик молча развернулся, дождался, когда Черный Барт, подойдя к калитке и открыв ее, отвлечет тем самым охрану, а потом, подтверждая свое былое прозвище летучего Като, мигом перемахнул через забор и скрылся в полумраке. Миновав без приключений и особых трудностей все посты наемников, Ивахико взял курс в сторону гор, где в одной из пещер можно будет раздобыть летучую мышь и послать ее с донесением к Некроманту. А самому Ивахико еще следовало проследить за тем, насколько точно будет выполнен их уговор с Черным Бартом.

В час дракона, когда солнце уже совсем оторвалось от линии горизонта и стремилось ввысь, Ивахико добрался до заветного камня. Камень был тяжеловат, а Ивахико вовсе не выглядел одаренным природой атлетом, скорее даже, наоборот, с виду был щупловат и имел небольшой рост. Но несмотря на это, он без труда сдвинул с места тяжелый даже для обычного человека камень и открыл спрятанный под ним тайник.

В тайнике хранилось несколько комплектов различной одежды, кое-какое оружие и другие необходимые шпиону вещи.

Через пару минут Ивахико уже снял с себя черно-коричневый костюм ночного лазутчика, стер с лица сажу и, переодевшись, стал неотличим от татаро-монгольского воина.

Времени еще было достаточно, а мысли требовали успокоения. Поэтому, прикрыв тайник и вернув на место камень, Ивахико уселся рядом с ним, скрестив ноги, и попытался предаться медитации.

От былых наставников он слышал, что высшая степень медитации – это полное отсутствие мыслей. Хотя было и другое утверждение, что ни о чем не думать может только мертвый, а сознание живого всегда чем-то занято.

Но сейчас сознание Ивахико, несмотря на внешнее спокойствие, было взбудоражено уж слишком сильно. Оно не могло успокоиться с того самого момента, как глава наемников Черный Барт уверенно заявил, что Ивахико вовсе не Ивахико. Точнее, не так, совсем не так. Барт Робертс и изначально не знал, что Ивахико – это Ивахико. Он вообще не знал, какое имя носит шпион. Но то, что это имя не настоящее, заявил очень уверенно. То есть он точно знал, а не догадывался, что он, Ивахико, вовсе не Ивахико.

Тут медитирующий в облачении татаро-монгольского воина шпион понял, что вместо успокоения его мысли, наоборот, мечутся в сознании все лихорадочней.

Ивахико решил сосредоточиться на дыхании, это был самый простой способ успокоения сознания. Дыхательные упражнения дались, как всегда, легко, но должного результата все же не принесли. Как только они были закончены, волнующие сознание мысли появились вновь.

Неужели дзенин, глава и руководитель всех шпионов Некроманта, мог кому-то проговориться? Или ведет двойную, а то и тройную игру? Последнее очень возможно и вполне в духе и традициях синоби-но моно. Но Ивахико было от этого не легче. Он сам привык, что в родной Стране восходящего солнца, что в этих землях, водить других за нос, а вот такое же отношение к себе было, мягко говоря, неприятно.

Согласившись при попадании в эти земли с доводами дзенина, он поменял свое имя не только потому, что его былая слава могла сыграть здесь с ним злую шутку, а и потому, что со сменой имени сам решил начать новую жизнь. Хотя некое желание прихвастнуть собственными способностями осталось, но он уже больше не заявлял всем и каждому, что он самый лучший и готов это доказать.

Полностью менять свое имя в связи с какими-то важными в жизни событиями, в Стране восходящего солнца, было обычным делом. С присвоением себе нового имени человек как бы рождался вновь. И все, что было до этого, словно было не с ним, а с тем другим, который носил это имя.