Евгений Филенко - Вектор атаки

Нунгатау нашел в себе силы, чтобы никак не отреагировать на ничем не прикрытое побуждение к выдаче сведений, составлявших военную тайну.

– Впрочем, в вашем признании сего непреложного факта нет нужды. Все, что необходимо, начертано на вашем лице и в вашей оригинальной позе…

Мичман сей же час попытался придать своему нелепо скрюченному телу положение некоторой развязности, но и в этом потерпел фиаско.

– Да вы напуганы, мой храбрый витязь, – продолжал потешаться бесплотный голос. – Не к лицу доблестному кхэри столь плачевное состояние. Наипаче в рассуждении тех блистальных перспектив, что распахиваются его взору в свете упомянутого поручения.

«Никто так не говорит, – промелькнуло у мичмана в опустевшей башке. – Наипаче… Так только в книжках пишут, и то в стародавних. Кто это… или что это такое? Какой-то древний демон? А может быть, это тот самый келументари добрался до меня прежде, чем я до него – как однажды я опередил Крысохвоста в его намерении сыскать меня и покарать? Может быть, так он и выглядит – два синих глаза в темноте, и больше ничего?!»

Скрипнув зубами от усилия пополам с ненавистью – к себе, к зловещему келументари, ко всему враждебному миру, – Нунгатау отклеился от табурета и выпрямился во весь свой незначительный рост.

– Что тебе от меня нужно, жаховец ярезявый ? – просипел он.

Со стороны жуткого синего взгляда посыпался мелкий смешок.

– Похоже, вы меня с кем-то путаете, мичман. Я не жаховец – во всяком случае, в вашем представлении этого довольно растяжимого понятия. Я не желаю вам зла – впрочем, как и блага тоже. Однако же оговорюсь, что я искренне заинтересован в успехе возложенного на вас поручения. Некоторые предрасположенности к экстраполяции, которые в вашем кругу принято называть предвидением или интуицией, сообщают мне убежденность, что означенного успеха вы непременно достигнете. У вас есть для этого все необходимые личные качества – хватка, мобильность, отсутствие принципов. Не стоит сбрасывать со счетов и солидную мотивацию в виде рассыпанных гранд-адмиралом авансов…

– Если ты и так все знаешь, – с трудом выговорил Нунгатау, понимая обращенную к нему чрезмерно затянувшуюся тираду с пятого на десятое, – чего ж растягиваешь удовольствие?

– То ли вы глупее, чем кажетесь. То ли объяты трепетом настолько, что утратили последнюю способность рассуждать… – Мерзкий смешок рассыпался снова. – Ах, вот оно что! Как же я не догадался… Вы решили, будто я и есть ваш приз! Ведь верно, я угадал?

Мичману ничего не оставалось, как отделаться очередным кивком.

– Если бы все было так просто… – вздохнули в темноте. – Если бы все сложилось для вас так удачно… Вы могли бы взять меня под стражу и препроводить пред ясны очи гранд-адмиралу. А затем востребовать обещанное воздаяние и, с изрядной долей вероятности, оное получить! Хотя кто знает, что там у Лысого Вьюрга под лысиной на уме… Принужден вас разочаровать. Я не тот, за кого вы меня приняли. Я даже не демон, как вы подумали в минуту слабости. И потому не стану предлагать все сокровища Эхайнора в обмен на вашу хрустальную душу. Между тем есть просьба, которую я намерен вам адресовать, и вы, верится, не откажете мне в услуге, которая, буде исполнится, также не останется без вознаграждения.

– Что за…

– Услуга?

– Вознаграждение…

– Деловой подход. Ценю. Но не намерен открывать все карты до того, как игра началась. Могу лишь уверить: когда мы встретимся снова – а уж я постараюсь получить от вас личный отчет об исполнении моей просьбы! – вы испросите у меня то, что вам будет в тот миг нужнее всего на свете. И я вам это дам.

– Гарантии?

– Никаких. В вашем, опять-таки, представлении. Будьте покойны: я не подведу. Но уж и вы меня не подведите.

– Хорошо, – выдавил Нунгатау. – Ладно. Что за просьба?

– Сущая безделица. Когда вы встретитесь с существом, на поиски кого отправляетесь… вы называете его «келументари» и понятия не имеете, что сие означает на самом деле… ну да оно и к лучшему… так вот: когда вы столкнетесь с келументари лицом к лицу, вам надлежит передать ему одну вещь. Где же она… – Шевеление в темноте приняло беспорядочный характер. – Эта тупая скотина все время вертела ее в руках. Собственно, мое участие в беседе с вами не предполалагалось изначально – я рассчитывал, что сей выродок эхайнского племени, которого здесь все называют «хозяином», найдет в себе достаточно рассудочности, дабы объяснить вам суть задания и передать упомянутую вещь. Но я переоценил его психологическую устойчивость… Должно быть, вещь все еще у него, заберите сами.

Превозмогая страх, мичман шагнул на подсекающихся ногах к столу и приподнял одну из мохнатых лап князька, тяжелую и сухую, как копченый окорок.

– Вот она, – сказал голос.

Браслет. Простенький, из дешевого светло-желтого пластика, с металлическими прожилками и овальным утолщением посередине. На вид сущая безделица и по весу карман не оттянет.

– Просто передать? – спросил Нунгатау недоверчиво.

– Да. Просто передать и позволить употребить по назначению. Уверяю, вам это не повредит. Зато мне доставит массу удовольствия, что само по себе заслуживает любой награды.

– А потом?

– А потом поступайте, как вам диктуют свобода воли и служебный долг. Хотя эти понятия трудно сочетаются. Например, хватайте свою добычу и волоките в логово гранд-адмирала. Если, конечно, сможете.

– Смогу, – произнес Нунгатау вполне уже твердым голосом.

– Хотел бы в этом убедиться воочию.

– А если я не найду его?

– Может и такое случиться. Но у вас есть хороший шанс успеть, пока он не покинул Анаптинувику. Поверьте, он все еще там… А если вы все же не успеете, то примите к сведению: из всех возможных путей он выберет наихудший.

– Почему?

– Потому что он – келументари.

– И что?

– И все.

– Неужели он настолько глуп?

– Вам придется иметь дело с существом, которое многократно умнее и сложнее вас. Просто келументари все еще не ведает, что именно ищет. Молите ваших богов… апеллируйте ко всем Десяти Стихиям, чтобы он не ведал как можно дольше… И вот еще что: не бывает случайностей, бывают хорошо поставленные трюки.

Пара синих гляделок вдруг потускнела, подалась назад, а через самое короткое время и вовсе растаяла в сумраке. Следом за нею схлынула волна необъяснимого ужаса. Как будто ничего и не было.

Зато внезапно и совершенно не к месту ожил князек. Оторвал тяжелую башку от стола – на дряблой щеке отпечатался сложный узор, – не сразу, но обнаружил присутствие в своих покоях постороннего…

– Ты хто?!

– Никто, – быстро сказал Нунгатау. – Совсем никто. Меня тут и не было вовсе.

– А-а, – понимающе кивнул князек. – Привидится же всякое…