Василий Колташов - Торжествующий разум

Павел внимательно всмотрелся в сидящих поблизости людей. Готовясь к встрече, он внимательно изучил платформы и статьи партийных тенденций. Прежде у него было мало времени, чтобы отслеживать ситуацию в компартии России. Теперь он знал, что не все солидарны с Литвиным. Некоторые товарищи были настроены менее радикально, но в целом в движении чувствовался подъем. Он начался задолго до только-только открывшегося кризиса и вырос на волне экономического подъема. Выросли профсоюзы, пройдя через сложную цепь расколов и объединений, сформировалась партий.

- В прежние времена некоторые «революционеры» считали, что в нашей стране полностью исчез промышленный рабочий класс, как в бездне растворилось крестьянство, безвозвратно сокращается русское население, - начал реплику худощавый мужчина лет сорока, сменивший Михаила. - Прикрываясь логотипом «коммунистической партии» эти люди утверждали: либо сейчас либо никогда. Проблему должны были решить выборы. Многие из нас видели в такой стратегии свет в конце тупика. «Или сегодня патриоты державники возьмут власть или благоприятная обстановка будет упущена», - объясняли нам лидеры в строгих костюмах. От бесправных рядовых членов партии требовалось только подналечь, в то время как всесильные вожди договаривались с властью. Предательство народа смешанное у них с показной принципиальностью. Массы не верили такой оппозиции, новое поколение красных не видело в народе борца, а в партии не было ни внутренней демократии, ни марксизма. Но это вчерашний день. Сегодня мы находимся в другой ситуации. Какой будет наша линия в революции? Какой будет сама вызревающая социальная революция? Удастся ли нам перейти от свержения политического строя к смене всей социально-экономической системы?

Слушая эти слова, Павел внутренне ощутил насколько по-новому люди и он сам видят проблемы прошлого и задачи предстоящего. Перед ним проплывали споры прошедшего времени, еще совсем не зрелые и подчас совершенно не верные суждения. Одной из главных тем была демография - национал-патриоты, называвшие себя «коммунистами», решительно выступали против мигрантов, обвиняя их во всех бедах, и требовали решить проблему рождаемости полурепрессивным путем. Линия марксистов, спустя два года после исчезновения Павла, вычищенных из партии была иной, интернационалисткой в вопросе о рабочих вынужденных покинуть родные края в поисках заработка. Одновременно новое поколение левых отстаивало принцип административного невмешательства в личную жизнь людей. Прирост населения должен был быть обоснован социальной политикой, а не запретами и обязующими указами.

Выступило еще несколько человек. Все это были незнакомые Павлу люди. На слова некоторых собравшиеся реагировали эмоционально: отпускали реплики или перешептывались. Неожиданно Павел услышал знакомый голос. В углу, слева от него встал и заговорил человек. Калугин повернул голову. По лицу его пробежал разрезанный жалюзи тонкий луч света. Человек что-то говорил, обращаясь к Литвину. Павел внимательно всмотрелся в лицо оратора. Калугину показалось, что в облике этого мужчины есть что-то знакомое. У него не было бороды, как в прежние годы, но взгляд голубых глаз был все так же светел и ясен. В них по-прежнему горел недюжинный ум.

- Кажется Хрисовул, - подумал Павел. - Алексей? Не может быть?

Он быстро посмотрел на список присутствующих и к своему удивлению обнаружил его фамилию.

- Как я мог раньше не заметить его? - подумал Калугин. - Наверное, Алексей был в числе тех двоих, кто прибыл последними, и кого не рассчитывали видеть на съезде, так жестко следили за ними острые глаза политической полиции режима - ФБС.

- Я слышу голоса несогласия и должен внести немного ясности по одному теоретическому вопросу, - начал Хрисовул. - Дело в том, что кое-кто из нас забывает важную истину марксизма, рабочий класс, как и буржуазия, является классом капиталистического общества и должен исчезнуть вместе с ним. В новом обществе, при коммунизме, в его бесклассовой структуре должен возникнуть новый социум, состоящий из творческих, занятых преимущественно умственным трудом людей. Эти моменты относятся к программе максимум, но я бы хотел их привести. В современном мире рабочий класс не сократился, а многократно вырос за счет периферии в последние десятилетия охваченной индустриальным бумом. Пролетаризовались многие «свободные профессии», врачи, учителя и даже программисты превращены в обычных представителей класса наемных работников. Однако даже в зональном сокращении промышленных рабочих нужно уметь видеть не исчезновение предпосылок качественных преобразований в обществе, а наоборот их появление, так как разрушение традиционной буржуазной модели производства выражает кризис всего этого способа производства. Что сегодня производит Россия? Что является главным ее продуктом?

- Нефть, - произнес нежный, но сильный женский голос и Павел заинтересовано посмотрел в ту сторону, откуда он послышался.

Он еще не успел рассмотреть всех делегатов, поскольку не занимался организацией пленума ЦК, а прилетел из Германии на его заседание всего два часа назад. Вынужденно опоздав, он старался не слишком разглядывать окружающий.

- Нет, информация. Именно информация, - продолжал Хрисовул. - Несмотря на весь полицейский режим в стране нет крупных преследований за пиратскую программную продукцию. Более того: она невозможна. В России стихийно и спонтанно, вопреки неолиберальной политике властей, развивается наука. Развивается наперекор всем правительственным мерам, таким как коммерциализация образования, урезание бюджетных статей, закрытию институтов и университетов и тому подобному. Более того, налицо глубочайший кризис буржуазно-советской научной школы со всей ее иерархичностью, неравенством и подавлением свободного поиска. В стране процветает литература, новый импульс получает музыка и все это в каждой строке и каждом звуке воплощает критику капиталистической системы.

- Согласны, Алексей, - повторил все тот же женский голос.

Взгляд Павла пробежал несколько лиц. Но он не нашел в них ничего, что могло бы подсказать ему кем была произнесена реплика. Неожиданно взор Калугина остановился на привлекательном лице молодой женщины. Его встретил уверенный, как бы вопрошающий взгляд девушки. Павел едва заметно улыбнулся. Внезапно обычный интерес сменился в нем чем-то большим. Это была она. Он почувствовал это, и сам удивился тому, что видит здесь такую красивую женщину. В прошлом, работая еще в старом комсомоле, Павел привык к тому, что в России на съездах и пленумах в числе участников было много женщин, но почти никогда он не мог найти в их числе таких, излучающих не только внешнюю, но и внутреннюю красоту. Работая потом в различных секциях нового интернационала, он привык видеть умные живые женские лица. Но что-то мешало ему предположить, что среди российских левых можно встретить подлинную красоту.