Аусиньш Эгерт - Дети серого ветра [СИ]

— Ну привет, путешественница. Или уже прямо приключенка?

— Ох, Левка, да какие там приключения, одни происшествия. Здравствуй.

— Что тебя там полгода держало? Не роман?

— Левка, ты безнадежен. Я ехала туда работать. Работать, понимаешь?

— Мариша, ну брось, свои же люди, все понимаем. Красивые яркие мужики, антуражная обстановка…

— Угу. Печное отопление, свечное освещение, рыбная диета и говорящие грызуны ростом с овчарку, сигающие по коридорам с утра до ночи. Они там вместо слуг. А летом за каждым непроверенным углом появились еще и ящерицы размером с садовую скамейку. Некоторые с крыльями.

— Никакой в тебе романтики, Лейшина, — вздохнул ее собеседник.

— Вот тут ты неправ, дорогой, романтики там было с верхом и через край, только не той, которую ты нафантазировал.

— Так, — усмехнулся Лев. — Ну тогда делись своей романтикой, если я такой недогадливый.

— Ага, а ты скажешь, что я скучная и синий чулок, мы это пятьсот раз проходили.

— А потому что ты не приезжаешь и не приезжаешь, а я жду и жду. Марина, я серьезно. Мне по большому счету все равно, с кем и как протекает твоя личная жизнь, если она протекает не со мной, но я хочу, чтобы ты помнила, что я тебя жду. И буду ждать еще долго.

— Лев… — поморщилась женщина, — ну ведь это мы тоже уже проходили. Два раза. Второй в семнадцатом году. Нас хватило на полгода. Давай не начинай. Хочешь слушать про то, как я съездила, так слушай. Не хочешь, так я кино пойду смотреть.

— Хочу, конечно. Я про твою жизнь все хочу знать, что расскажешь и покажешь.

— Своя, что ли, скучная? С госконтрактом-то? — хмыкнула Марина, закуривая.

— Язва, — определил ее собеседник. — Рассказывай давай.

— Так ты слушай, а не провоцируй меня, — фыркнула женщина.

— Толку тебя провоцировать, ты все равно не ведешься, — немного напоказ вздохнул мужчина. — Я между прочим уже слушаю, а ты все еще ничего не рассказываешь.

— Так я уже начинаю. Что такое брегонское право ты, конечно, не в курсе, потому что никогда не знал. А мне вот пришлось вспоминать, причем экстренно. В общем, феодализм у них очень относительный и сильно разбавленный общинным строем. В классическом брегонском праве частной собственности на землю было мало, в основном свободные куски раздавали тем, кто не мог удержаться в общине, но был достаточно долбанутым, чтобы удержать свое от посягательств. Естественно, стремные наделы получали отморозки, а лучшие занимали большие и стабильные семьи. У саалан все банальнее. В семье или есть маг, и тогда у семьи есть земля, или в семье нет мага, и тогда земля у семьи есть до первых неприятностей. А не стремных территорий у них нет. И поскольку маги бывают разной степени крутости, вопрос надо ставить немного не так.

— А как, Мариша? — Лев сидел, обхватив кулак ладонью и уперев подбородок в эту конструкцию, и явно интересовался рассказом.

— А вот как, Лева: сколько семей есть у этого конкретного мага. То есть сколько людей он может поселить на земле, которую способен контролировать. И все, кого он селит на своей земле, ему в каком-то смысле родные. Его семья.

— Что-то вроде шотландских и ирландских кланов?

— Насколько я поняла, да. Слушай дальше. Кроме благородных, то есть крутых и совсем крутых магов, есть полублагородные, их называют «мелкие маги», они подчинены магам по трудовому договору. В отличие от благородных, эти не сдают экзамен и не подтверждают свои способности. Но и земли им не положено.

— Кому сдают экзамен? Королю?

— А вот тут, дорогой, и начинается разница с брегонским правом. Экзамен сдают Академии. То есть церкви, которая у них основная обучающая организация. Она же и контролирует поведение магической знати. Если кто-то из них зарывается и начинает обращаться со своими людьми как полный подонок, люди жалуются именно в Академию. Магам Академии не положено иметь ни семьи, ни собственности. Все, что у них есть, им дает церковь. Точнее, тот замок, — по-нашему, монастырь, — к которому они приписаны. Вся плата за работу магов Академии в конце концов поступает в главный город Академии, Исюрмер, и из него распределяется по монастырям. То есть по замкам Академии.

— Марина, притормози. У них, что ли, две вертикали власти?

— Лев, ты чем слушаешь? Нет у них никакой вертикали власти. Ни одной. Общество абсолютно плоское, как блин! Нет, как тарелка супа даже.

— Милая, ты обедала? У тебя какие-то гастрономические ассоциации…

— Так, я поняла, ты заскучал. Давай расскажу о том, что тебе точно интересно: у них десять форм брачного договора. Лев? Левка, ты меня слышишь вообще?

— Да, слышу. Просто ты меня очень удивила.

— Тьфу ты пропасть, я уж думала, связь повисла.

— Нет-нет, я здесь и слушаю. Только немного, кхм, обомлел. Десять форм брачного договора, да. Ты продолжай, мне правда интересно.

— Ну да, десять, — Лейшина пожала плечами. — Самый понятный — договор между партнерами равного разряда и имущества. Брак двух магов или там двух мелких магов, или двух людей простого сословия, то есть смертных. Немного более сложный для понимания — неравный брак. Это когда кто-то из двоих располагает меньшим имуществом и при этом менее одарен, не очень способен продвинуться в жизни.

— Кто-то из двоих? Не женщина?

— Лев, у них равноправие. И семьсот лет контрацептивных практик, одобряемых церковью.

— Марина, но какое же это равноправие, когда один менее обеспечен?

— Нормальное. Кому-то и на хозяйстве надо быть. И они не по форме, как ты говаривал, разъема это определяют, а вот как раз по имущественному признаку на входе в брак. Слушай дальше. Третья форма брачного договора — это договор по любви без взаимных притязаний на имущество. При этом детей обеспечивает, ты только там прочно сядь, инициатор зачатия.

— Ну как всегда, мужики попали… — махнул рукой Лев.

— Ну почему же только мужики, — усмехнулась Марина. — Вот если брать наш с тобой случай и рассматривать по их законам, то Сашку должен был бы обеспечивать ты, а если брать мой случай с Виктором, то Ривку должна была бы растить я на собственные деньги. Брак там, не брак… я хотела ребенка, мне им и заниматься. А самое смешное знаешь что?

— Давай, рази, — Лев махнул рукой и тоже закурил.

— В случае Сашки ты при разводе должен был бы мне выплачивать компенсацию за репродуктивный труд — вынашивание и роды. А в случае Ривки меня обязали бы точно так же компенсировать Вите за зачатие. Лев, попей водички, ты дымом поперхнулся.

— Немудрено тут поперхнуться… — просипел мужчина. — Ладно, давай дальше.

— Дальше брак по согласию, с целью удовлетворения физиологических потребностей, — с невозмутимой миной сообщила Лейшина. — При этом муж и жена не проживают под одной крышей, просто они постоянные партнеры. Но это брак. Дети в этом браке могут быть, могут не быть, могут от этого партнера, могут от других. И еще один похожий вид брака, так называемый дебютный. В этом случае один партнер всегда сильно старше, и цель брака — образование молодого партнера как супруга и как вообще личности.