Эрин Боумэн - Скопированный

Хотел бы я быть на крыше, желая просто встать и дойти до такого места, где я бы мог сделать чистый выстрел. Вместо этого чертового окна и его ограниченной ширины.

Франк благодарит людей за их терпение, когда он ищет как можно больше воды для масс, объявляет свою благодарность за то, что они позволили ему стоять во главе так долго.

— Это была нелегкая работа, но мы становимся сильнее с каждым днем, — говорит он. — Как Франконианский Орден. Наша численность растет в геометрической прогрессии, и эти новые солдаты будут служить тебе, народ ЭмИста, не покладая рук.

После его слов, появляются члены Ордена и встают по периметру площади. Некоторые выглядят идентично. Копии.

На стене позади Франка можно увидеть, как дополнительные силы заполняют улицы, которые окружают площадь. Видео сменяется улицами Таема и другими купольными городами. Везде число К-ГенХ моделей является подавляющим, окружая мирных жителей, как скот в загоне.

— Многие из вас знают о растущих угрозах, с которыми мы сталкиваемся — неспособность ЭмВеста прекратить войну, попадание нашего народа под влияние террористической пропаганды и невыносимой лжи. Я уверяю вас, что я не позволю этим людям поставить под угрозу наше будущее — ваше будущее. Я буду продолжать бороться за ЭмИст. Я неуверенно принял эту роль годы назад, но сегодня я с радостью принимаю это.

— А что насчет тех людей, которых ты убрал, чтобы поддержать свое место? — раздается голос. — Тех, кто смел подвергнуть сомнению, правильный ли ты человек, чтобы принять эту роль?

Толпа отступает от провокатора, как будто он выдыхает смерть. Он говорит в конусообразное устройство, которое усиливает его слова, и когда он на мгновение опускает его, признание появляется на лице Франка.

— Райдер, мой старый друг. Из какой канавы ты вылез, чтобы присутствовать на этих торжествах?

— Почему же, я выполз из леса, Димитрий, из-под моего разрушенного дома. Хотя ты уже знаешь это, смотря, как вы сбрасывали на нас бомбы. На меня и на всех, кто достаточно смел, чтобы признать в том, что мы не считаем, что твое правление лучшее для Таема — или ЭмИста, если на то пошло — чем могло бы быть.

— Осторожнее, с тем что говоришь здесь, Райдер.

На соседней крыше, я могу разобрать нескольких членов Ордена, встающих на колени по краям здания.

— Разве я говорю слишком громко, как вероломный Запад? — Райдер поворачивается к толпе, повысив голос. — Если несколько сотен из нас думают как на Западе, может быть, на Западе не так ужасно. И если тысячи из нас думают как на Западе, возможно, нас большинство.

Возможно, что Франк и его Орден это те, кто в меньшинстве.

Франк поднимает руку. Стрелки на крышах ставят оружие наизготовку.

— Что ты собираешься делать, Франк? Стрелять в меня? Перестрелять всех нас? — Во время слов Райдера, смешанные с толпой Повстанцы двигаются вперед, пробираясь через толпу, как стадо движущееся среди деревьев. Они окружают Райдера, образуя барьер из тел и отталкивают всех к краю площади. Оттесненные к краю жители смотрят то на армию Райдера, то на Орден, неуверенные, кто есть кто.

— Вот это ты делаешь с теми, кто выступает против тебя, не так ли? — продолжает Райдер.

— Казнишь их? Охотишься на них? Устраняешь их, прежде чем они смогут найти кого-то, кто разделит их взгляды?

При этом стена за Франком с ревом возвращается к жизни с новыми кадрами: Повстанцы, выбирающиеся из-под обломков подпавшей под бомбежку Долины Расселин.

Дома Бон Харбора разрывающиеся на части во время проведения обысков и конфискаций.

Дымящийся отель в Сосновом Хребте, в котором мы останавливались, и члены Ордена, прочесывающие улицы. И после этого, я вижу Бург, как это было, когда Франк впервые попытался уничтожить там проект «Лайкос», а затем опять же Бург, под снегом, освещаемый вспышками взрывов. Последний кадр выхватывает самолет, где человек Адама идет на таран, чтобы дать нам шанс для побега.

Снимки мелькают между клипами. Мой отец. Мать Клиппера. Ксавье бросает дротик и Бо в процессе своего постукивания. Я даже мельком увидел себя с Блейном, находящихся в больнице Долины Расселин, когда он был еще в коме. Есть и другие лица, которых я не узнаю, но я уверен, что все их жизни закончилось слишком скоро.

Я знал, что Клиппер составил эту запись, но ничто не могло подготовить меня к тому, что бы увидеть это в связке, одно изображение за другим. Это как будто бы удар под дых.

Видеоряд ускоряется: аресты, пожары, очереди с карточками за водой, разовые казни в темных переулках. Инспекционные лодки и тонущие корабли.

Все дело рук Ордена.

— Ты утверждаешь, что ЭмВест наш враг, — кричит Райдер. — Ты утверждаешь, что держишь нас в безопасности, но мы в безопасности с друг другом. — Он поворачивается к толпе.

— ЭмВест обошелся без Ордена и без дозирования воды. Они помогли некоторым нашим, когда мы были в беде, и они готовы стоять с нами сейчас, прямо здесь. В День Разъединения.

Пришло время для нового разделения на Востоке: людей от Ордена. Мы не нуждаемся в защите и безопасности, которые обещает Франк. Мы теперь должны держаться вместе, пока не стало слишком поздно. Прежде, чем мы будем на самом деле в меньшинстве. Эти новые силы на площади, эти солдаты, о которых он говорит, как о молодых специалистах — только начало.

Давай, Клип! — кричит Райдер в небо. — Покажи им.

Видео снова меняется.

Плохо освещенная, большая комната, в которой я когда-то стоял в оторопи. Сплошные ряды Копий. Светящиеся. Растущие.

— Если вы думаете, что Орден сейчас властвует, просто подождите, пока их число не станет бесконечным, — говорит Райдер.

«Двигайся, Харви», — я бормочу про себя. С угла моего зрения он по-прежнему блокирует все, за исключением плеча Франка. « Подвинься».

— Это все деяние ЭмВеста то, что он вам показывает, — говорит Франк, его голос спокойный и уверенный, как никогда. — Не обманывайтесь. Райдер — это тот, кто скрывался все эти годы, пока я сражался за вас.

Видео обновляется, показывая дополнительные кадры из Комплекса.

Производственный уровень, а также склады, доки, Франконианский герб на ящиках и лодках, и людей в штатском ходящих по коридорам.

Люди по краям толпы бормочут, шепчут.

— Вы слышали слухи, — говорит Райдер. — Некоторые из вас возможно даже читали о них в подпольной газете. Существует сопротивление. Есть парень, такой же потерпевший как и вы, изгнанник стоящий за свободу. — Газета Беа появляется на экране. Мое лицо. Ее заголовок.

Ее ложь, которая становится правдой как раз в этот момент. — Он здесь, среди нас. Он только один человек, но он будет сражаться, если и вы будете, и вместе нас станет много.