Игорь Полукеев - Дервиш

— Завтра покажешь мне свою машину, Харатфа! — Покрытые золотом веки царя вновь опустились.

— Слушаюсь, мой повелитель, да продлятся ваши годы! А ещё я хотел просить солнцеликого распорядиться, чтобы в мастерских начали строить моё оружие «Ветер Иссушения», которое испускает лучи, превращающее врагов в высохшую мумию! Вы, великий государь, присутствовали при испытаниях этого оружия на нескольких глупцах, лишившихся доверия вашей светлости!

— Я помню это! — Джамалушта немного оживился и приподнялся, опершись на локоть. — Их тела мгновенно потеряли воду и стали лёгкими и хрупкими, как трухлявая ветка!

Он протянул руку и взял со стоящего рядом невысокого стола чашу с вином. Отпив немного, он хотел поставить её обратно, но Харатфа, в один миг оказавшись рядом с ним, подобострастно улыбаясь, осторожно забрал чашу из рук царя и сам поставил её на стол.

— Смотри, Рапануштра! Вот кто делает войны победными! — Капризное лицо Джамалушты расплылось в довольной улыбке. — И никакая армия не заменит мне его чудесной головы! Распорядись, чтобы эти машины немедленно начали строить!

— Я рад служить вашей светлости, о великий! — Харатфа довольно улыбался и, кланяясь, пятился из зала. — Пусть ваша милость всегда благоволит нам, и пусть ваша власть будет над нами вечно!

Глебу стало тяжело дышать, как вдруг голос Бэккета словно вытащил его из липкой, мерзкой трясины, в которой застряло сознание, побывавшее во дворце:

— А теперь я покажу вам, как я встретился со своим Учителем!

Колонна машин остановилась в поле. Солдаты спрыгивали на землю, затем те, кто остался внутри, подавали наружу мешки, коробки и тюки, которые тут же складывались на земле. Несколько летающих машин сели на землю, их команды вышли и построились рядом с ними. Старшие офицеры проводили инструктаж, солдаты ставили палатки, оборонительные сооружения, две землеройные машины уже рыли в земле траншеи. Странствующий храмовник появился в лагере вечером. Он попросил немного еды, и офицер охраны распорядился отвести его на кухню:

— Айро! Отведи его к поварам, пусть накормят! И найди ему место у костра, чтобы он смог обогреться. — Распорядился он и обратился к дервишу. — Тебе дадут еды! Согрейся, поспи. Завтра уходи. И помолись о нас перед своими Богами.

Вечером они сидели вокруг костра. Айро взглянул на переводчика и кивнул в сторону дервиша:

— Али, спроси его, правда ли, что гвардейцы Аштары бессмертны?

Али громко повторил слова Айро дервишу. Тот усмехнулся и что-то сказал в ответ.

— Он говорит, что бессмертных людей нет. Такой вопрос — глупость! — Перевёл Али.

— Спроси его ещё. Правда ли что Создатель призывает убивать неверящих и биться не на жизнь, а на смерть?

— Создатель призывает всех, истинно в него верующих, к любви и терпению. Вера в Создателя — это вера в любовь и доброту! — ответил дервиш.

— Тогда почему храмовники Аштары призывают всех верящих к войне, и говорят, что это воля Создателя?

— А разве ваши священники и начальники не говорят от имени Бога? Правящие миром всегда используют религию так, как им угодно! Что нового в том, чтобы приписывать Богу те слова, что вам хотелось бы слышать? Когда священники говорят по велению правителя, кто их накажет? Для вельмож вера — это роскошные, шитые золотом одежды, что надеваются по праздникам. Всё остальное время они заняты заботами о своих богатствах и положении.

— Али, спроси его, — попросил Айро, — он боится смерти? Боится, что его убьют?

— Все мы умрём, разве имеет значение — когда? Но жизнь теряет не тот, кого убили, жизнь теряет убивающий! Погибший имеет вечную жизнь в небесных дворцах Великого и Милосердного Создателя!

К костру подошёл повар и протянул дервишу тарелку с едой. Тот принял тарелку двумя руками, кивнув в знак благодарности, тихо сказал несколько слов, видимо молитву, и принялся есть, не обратив внимания на протянутую поваром ложку, и пользуясь лишь своими пальцами. Повар хмыкнул, сунул ложку в карман, и спросил:

— О чём это вы сейчас говорили?

— Дервиш сказал, что жизнь теряет тот, кто убил, а не тот, кого убили. — Ответил ему Айро.

— Что за чепуху он вам здесь несёт? — Рассмеялся повар. — Я всегда говорил, что все эти странствующие храмовники — сумасшедшие! И вам охота слушать эту утрийскую чушь? У них же мозги набекрень! Ладно, когда этот мудрец поест, пусть кто-нибудь принесёт тарелку на кухню!

Дервиш поел, поблагодарил сидящих у костра. Айро вновь обратился к переводчику, которому, как он заметил, тоже был интересен дервиш:

— Али, спроси его, можно ли поговорить с ним.

Дервиш согласно кивнул головой, и улыбнулся Айро.

— Как зовут твоего бога? — Спросил Айро.

— У Бога есть много имён среди людей, но он один! Все Имена — это Его Имена!

— Али, спроси его, почему у странствующих дервишей нет церквей?

— И вера, и церковь должны быть в сердце, тогда и вера будет истинной! Мы не посещаем мирские службы, не платим налоги, у нас нет земных домов, потому что у нас есть небесные!

— Всякий верующий должен ходить в церковь, молиться и делать пожертвования! — Сказал солдат, сидевший рядом с Али.

— Нам нельзя иметь ничего, кроме того, что вы видели на мне и в моей сумке. Моя одежда — лохмотья, но они чисты, моё сердце — свободно, но оно принадлежит Создателю! У тебя есть потребность в том, чтобы каждый день просыпаться, умываться, завтракать, и чувствовать, что ты — сыт и здоров, а моя потребность — каждый день чувствовать Создателя и знать, что я живу для него. Это в моей крови, это в крови моих братьев, этим мы живём. Мы с вами разные, но при желании можем понять друг друга. Все люди могут понять друг друга.

Али что-то сказал дервишу, а потом обратился к Айро:

— Я его спросил, если это так, тогда почему люди воюют?

— Потому что люди глупы. Они словно глупые животные, которых всегда нужно сбивать в стадо. Но животное останется животным на всю жизнь, а человек может стать умнее, может стать лучше, когда узнает Бога. Создатель дал нам два пути — путь счастья и путь страдания. Каким пойдёт человек — решать лишь ему! В этом вся тайна его жизни на земле.

— Почему же ты называешь людей глупыми? — Рассердился Айро. — Ты видел наши машины, наше оружие? Разве это придумали и сделали глупые люди? А наши города? Ты бывал в них? Разве их строили глупые люди?

— Я слышал, что ваши земли населяют мудрецы, великие художники и поэты. — Грустно улыбнулся в ответ дервиш. — Но скажите мне, если в государстве есть хотя бы один убийца, из-за кошелька перерезавший горло другому человеку, разве можно такое государство назвать достойным и справедливым? Человека не стоит называть разумным, он неразумен! Всю жизнь он мечтает о недостижимом, не ценит того, чем обладает! Получив дар от Создателя, не довольствуется Его благосклонностью, и мечтает о гораздо большем! А когда потеряет то, что имел, он горько сожалеет о потерянном, и мечтает вернуть хотя бы кроху того, что было! Так и проходит вся его жизнь: он ищет в поте лица, обладает в беспокойстве, и теряет в слезах, не зная счастья. Где же его разум?