Игорь Полукеев - Дервиш

Джамалушта встал с трона:

— Давай же скорее начинать, Рапануштра! Я не могу уже ждать! Я хочу видеть битву! Немедленно!! Пусть мои воины атакуют! Командуй!!!

Тяжёлый трубный звук протяжно поплыл над долиной. Тысячи летающих машин с оглушительным воем пронеслись над головами, устремляясь на вражескую армию, с треском разбрасывая молнии в ряды врагов. Воздух наполнился запахом грозы и горелого мяса. Едкий запах гари щипал ноздри. Дым застилал поле боя густым покрывалом. Айро всматривался вдаль, тщетно пытаясь что-либо разобрать среди клубов дыма. Оглушительные взрывы сотрясали землю, взметали в воздух сухую, сожжённую в пыль, почву, осыпающую всё вокруг на многие мили, скрипящую на зубах, разъедающую глаза. Стряхивать её было бесполезно, она падала сверху непрерывно, и мелкими струйками осыпалась с одежды при каждом движении. При каждом взрыве Айро чувствовал толчки земли под ногами, с бруствера в окоп осыпалась земля.

— Приготовиться к атаке! — Послышалось издалека.

Слова повторяли на разные голоса, по цепочке, и вот уже их крикнул сидящий на корточках справа от Айро солдат, и тут же команду повторили его, ставшие чужими, язык и губы, как-то неуклюже, неестественно, и вот она покатилась дальше.

— Держись возле меня! — Громко крикнул офицер и хлопнул Айро по плечу.

Айро, не сразу поняв смысл его слов, кивнул головой и побледнел, мокрыми руками сжимая пищаль.

— Примкнуть резаки! — Снова покатилось по цепи.

— Примкнуть резаки! — Сквозь грохот взрывов громко прокричал Айро.

Послышались металлические щелчки слева и справа. Айро непослушными руками пытался приладить к пищали длинное лезвие, стараясь унять своё волнение. Пот грязными ручьями стекал с его лица.

— Держись за мной! — Снова услышал он голос за спиной.

В томительном ожидании Айро напрасно пытался унять бьющую его дрожь. Внезапно взрывы умолкли. В наступившей тишине стало слышно, как рядом кто-то громко молится. Айро тоже начал тихо шептать молитву. То, что пушки на той стороне умолкли, показалось ему знаком того, что всё закончилось, да, всё неожиданно завершилось само собой, и теперь, может быть, как-то изменится, и не нужно будет больше…

— В атаку! — Покатилось по окопам.

— Вперёд! — Срывающимся голосом закричал офицер и торопливо взобрался на бруствер. — В атаку! За мной!

Айро на четвереньках выбрался за ним, и на негнущихся ногах побежал вперёд, стараясь не потерять из вида спину офицера, окружённый со всех сторон кричащими и бегущими рядом с ним солдатами. Опять загремели взрывы, и вместе с ними на Айро обрушилось ощущение нереальности происходящего. Он чувствовал, что управляет совершенно чужим телом, сгорбленным, сжавшимся, непослушным, скованным страхом и ужасом, но спина офицера мелькала перед ним, и он бежал, бежал… «Я не хочу никого убивать! Я не хочу никого убивать!» — кричало всё его существо!..

Глеб услышал всхлипывания Вики… Голос Бэккета возвращал сознание обратно в реальный мир:

— Учитель нашёл меня на поле боя. Так началась моя другая, вторая жизнь. Для всех я был мёртвым. Я был теперь солдатом, павшим на поле боя…

… Глеб медленно открыл глаза. На глади воды покачивались огромные цветы лотосов. По песчаному дну, ясно видимому сквозь прозрачную воду, среди скачущих солнечных зайчиков шныряли мелкие, переливающиеся радугой рыбёшки.

— Меня зовут не Бэккет! — Искатели вновь услышали знакомый голос. — Мистера Бэккета больше нет. Зовите меня Дервиш. Это имя мне больше нравится.

… Солнце висело в зените, день стремительно пролетел свою первую половину, едва начавшись для искателей, только что проживших целую жизнь. С реки подул ветерок, освежая головы, разгорячённые тяжкими грёзами. С трудом приходя в себя после тяжёлого видения, Глеб наклонился вперёд, к заводи, опустившись на колени и распугав рыбок, зачерпнул ладонями чистую тёплую воду. Он с наслаждением умылся, прогоняя наваждение. Напряжение от только что виденного им понемногу покидало уставшее сознание. Он тряхнул головой и пригладил волосы. Немного отдышавшись, встал и повернулся. Перед ним стоял улыбающийся смуглый мужчина с русыми вьющимися волосами, и огромными карими глазами. Глеб всмотрелся в совершенные черты его лица и удивлённо сообщил:

— Я узнал тебя! Мы уже виделись! Я видел тебя во сне! Ты спрашивал, готов ли я! Это что, сон продолжается?

— Нет, Глеб, теперь это не сон. — Ответил тот, кто просил называть его Дервиш.

Бросив взгляд на поднимающегося на ноги Трутнёва, он продолжил:

— Я приходил во сне, это так, но в отличии от мистера Бэккета я существую на самом деле. Так как необходимости быть им больше нет, я предпочитаю свою внешность. Это — настоящий я!

— Что это было? — С изумлением спросил Слава.

— Я показал вам свою жизнь. Я сделал это только для вас, сам я предпочёл бы забыть о ней навсегда. Надеюсь, что я встретился с ней в последний раз.

Он внимательно посмотрел на сидящую на песке Вику, с изумлением глядящую на него усталыми и заплаканными глазами, и та упала на песок.

— Пожалуйста, отнесите её в палатку, — сказал Дервиш, — ей очень нужно отдохнуть. Для Виктории Николаевны сегодня были слишком серьёзные испытания. И вам тоже лучше всего для восстановления сил немного спокойно поспать.

Глеб со Славиком отнесли Вику в палатку. Глеб подложил ей под голову свою куртку, завёрнутую в полотенце, и сам лёг рядом, закрыв глаза…

Пробуждение принесло освобождение. Глеб почувствовал прилив сил и энергии, способной свернуть горы. Он посмотрел на спящую Вику, улыбнулся и, стараясь не шуметь, вышел из палатки. Из соседней уже показался Слава, приветливо кивнувший ему. Дервиш сидел на берегу, у воды. Он, по своему обыкновению, улыбнулся искателям, и поднял руку в приветствии:

— Вода изумительно тёплая. Я уже искупался! — Сказал он, кивнув на реку.

— Пошли, тоже искупаемся! — Слава махнул Глебу рукой.

Глеб скинул одежду на берегу и бросился вслед за Трутнёвым в тёплые речные волны. Он с наслаждением рвал руками прозрачную плотную толщу воды, бросая вперёд своё тело. Потом остановился и повис в воде, глядя на свою тень на песчаном дне. Непроницаемая тишина и покой окутали его. Спокойное течение неслышно несло неподвижное тело, медленно поворачивая его, и покачивая расслабленно висящие руки и ноги. Глеб почти задремал от удовольствия. Он с нежностью и любовью подумал о Вике, безмятежно спящей в палатке. Тотчас появилась мысль о грозящих им неведомых опасностях, необходимости защитить её, и он взмахнул руками. Нахлынула острая жажда действий. Глеб вынырнул и, вздохнув полной грудью, стремительно поплыл к берегу.