Карина Добротворская - Мужчина апреля [litres]

Томми, мой Томми, я соскучилась, так хочу прижаться к тебе, вдохнуть твой запах, запустить руку в твои спутанные кудри, притянуть к себе. Когда я тебя увижу? Завтра? Попробовала на ходу достать телефон. Руль крутанулся в сторону, я с трудом удержала велосипед, чуть не упала. Остановилась, вздохнула, открыла сообщения. Ничего от Томми. Ни слова. Не удержалась, написала: «Увидимся завтра». Подумала, не добавить ли сердечко, но не стала. Завтра – это уже сегодня.

Проехала вдоль бассейна «Москва», вырулила на Кремлевскую набережную, потом свернула на Красную площадь – никогда не видела ее совсем пустой. В густой тьме вырисовывался смехотворно-конфетный Музей религии с его леденцовыми куполами, бывший храм Василия Блаженного. Над ним простиралось просторное черное небо.

Елки рядом с Мавзолеем были красные. Что? Я придержала велосипед. Поставила подошвы на брусчатку. Присмотрелась, желая убедиться, что это не ночной свет играет со мной шутку. Нет. Точно красные.

Ну дает эта Ким! Только что вся Москва валила в Мавзолей посмотреть на старинную мумию Ленина – лысого вождя советской эпохи. Изначально мумия и лежала в Мавзолее, потом ее передали Музею истории. А в Мавзолее некоторое время находился магазин «Луи Виттон», тут торговали сумками и чемоданами. После Большого Поворота в Мавзолее открыли интерактивную детскую площадку. Но ради Ким, нашей авангардной художницы-лауреатки, деток на месяц выперли. Ким вытребовала мумию Ленина и уложила ее в винтажный же чемодан Луи Виттона. Ника, конечно, потащила меня посмотреть. Ей понравилось, как желтизна мумии гармонирует с коричневым цветом старинного чемодана в желтых вензелях. Толковала мне про «два мира», которые Ким таким образом соединила. Мне все это показалось довольно противным. Мертвец есть мертвец, и таскать его туда-сюда попросту нечестно. Он ведь не может возразить. Или я просто не разбираюсь в современном искусстве?

Теперь вот, значит, у Ким рядом с Мавзолеем – красные елки. Наверняка тоже что-то символизируют. Ну о’кей.

Я покрутила педали дальше. Свежий ночной воздух приятно холодил голову. Она больше не болела.

Зато от велика гудели ноги.

Мне все-таки надо отдохнуть, а потом все обдумать. Но где? Куда мне идти? К бабушке? Там сиделка Валентина. К Лене? Кто знает, где Лена после облавы и вообще – кто такая Лена? Я ведь, оказывается, совсем ее не знаю. К Вере и Маше? Но сколько можно вешаться на них со своими проблемами? К тому же у них, кажется, хватает сейчас своих. К Томми? У меня сердце защемило. В кармане завибрировал телефон Паука. Не переставая крутить педали, я вытащила его. Увидела верхнее сообщение: «Охуела, сука». Видимо, он имел в виду меня, кого ж еще. Не составило труда догадаться. Всего новых сообщений было восемнадцать. Ну-ну. Может, было ошибкой убегать с телефоном. Как быстро хакер меня вычислит по мобильному сигналу? Сунула Паучий телефон в карман. Вынула свой. От Томми по-прежнему не было ничего. Я постаралась от этого отмахнуться. Ну какого ответа я от него жду в три часа ночи!

Тут меня осенило. Открыла эротикон, ввела запрос – ох, время, конечно, позднее. Приложение мне напомнило: тариф – ночной. Ничего не поделаешь! Нажала. Примерно через четверть часа я уже звонила в хорошо знакомую мне дверь.

Дверь была знакомая, остальное – нет…

– Круто! – прокричала я Саше через стекло дезинфектора. – И всего за пятнадцать минут! – Я искренне оценила его усилия. – Просто вау.

Мужчины любят комплименты. Саша выглядел, как надо. Успел причесаться. На лице – легкий макияж. На гладком обнаженном теле – леопардовые трусы.

– Туфли на нем от Джимми Чу, больше на нем ничего не хочу! – отбарабанила я старую детскую считалку вместо приветствия и захохотала.

Саша чуть приподнял брови и вежливо улыбнулся: мало ли бывает сумасшедших, а клиент всегда прав. Улыбка Саши даже не выглядела наигранной – крепкий профи, а то! А может, просто славный парень.

Я очень на это надеялась. Явилась посреди ночи, несет невесть что.

В дезинфекторе я сняла с себя всю одежду под шипящими струями, огляделась в поисках своего халата. Не нашла. Ну да, Лео больше здесь нет, а подобная персональная забота о клиентках не входит в базовые обязанности конкубина. Вышла из дезинфектора совершенно голая. Саша изобразил почтительное восхищение, притянул меня за бедра к своим леопардовым чреслам, слегка потерся.

– У тебя приятные духи, – похвалила я.

– Называются «Каллиграф», – улыбнулся он. – С запахом бумаги и чернил.

– Ну надо же…

Мне стало холодно, щекотно и смешно. Вчера я лежала в объятиях Томми, изнемогая от любви, жалости, восторга и желания. И вот удивительно: вроде вот тоже юное мужское тело, вполне могло бы меня возбудить, но я ничего не чувствую. Ровным счетом ничего. Тем не менее я решила быть вежливой, сделала ответное движение бедрами и издала глубокий вздох, который при желании можно было трактовать как страстный.

– Иди в постель. – Я постаралась, чтобы голос звучал игриво, а не раздраженно.

Саша грациозно удалился, не теряя со мной визуальный контакт. Глаза в глаза. Улыбка томная. Профессионал.

Как только он скрылся в спальне, я, сама не зная зачем, схватила его удостоверение, сунула в карман пальто, которое висело в дезинфекторе. Оглянулась: не заметил ли Саша? И пошлепала в спальню, прикрывая ладонью зевок.

Он уже растянулся на кровати. Голый и прекрасный. Щека подперта рукой. Другой рукой похлопал рядом с собой.

Лео предпочитал светлое постельное белье с нежным рисунком. Мой сентиментальный уютный Лео. Саша выбрал брутальное черное. Я легла на спину и закрыла глаза. Господи, как же хорошо. Никому ничего не должна на ближайшие несколько часов. И тут же вздрогнула от навалившейся на меня жаркой тяжести – Саша лег на меня всем телом, придавив к простыням.

– Скажи мне, что тебе нравится? – спросил он. – Так тебе хорошо? Нравится чувствовать вес мужчины?

Мне было трудно дышать. Я спихнула Сашу:

– Извини.

Он встревожился:

– Я не сделал тебе больно? Может, ты хочешь по-другому?

– Ты очень милый, – выдавила я и отодвинулась. – Мы с тобой обязательно все обсудим. Но сейчас я очень хочу поспать.

Саша откатился на свою половину кровати.

– Мне-то какое дело, – проворчал он, маскируя обиду. – Баллы, между прочим, ваши.

Как только расстояние между нами увеличилось, он вежливо перешел на «вы». Я тоже.

– Не волнуйтесь, мы все это время отметим как рабочее – и по ночному тарифу. Вы красивый и сексуальный, вы очень мне нравитесь. Но сейчас я хочу поспать, понимаете? Если бы вы меня просто обняли и немного согрели, а я бы заснула, было бы здорово. Можно так?

Саша вздохнул. Видимо, привык к разным клиентским вывертам. Покорно обхватил меня за плечи, прижал к горячей груди, с которой сбрил всю растительность.