Цезарий Збешховский - Искажение

— Я вовсе не невосприимчив.

— Не важно. — Он встает и склоняется надо мной. — Поступай, как считаешь нужным, Маркус. Лейтенант Остин будет в восторге от твоей информации. Но я бы посоветовал забыть обо всем и простить их. Солдаты пьют, потому что иначе никак. А порядок тут хуевый, в столовой нет даже пива, и кто-то должен обеспечивать их бухлом.

— А если кто-то с похмелья что-нибудь напортачит во время операции?

— Тогда мы его голыми руками отпиздим. Можешь им так и передать.

Четверг, 18 февраля, 11.35

Сон о голубом свете регулярно повторяется с тех пор, как я приехал в Харман. Сегодня я в очередной раз, под самое утро, видел большую вспышку, будто кто-то взорвал бомбу. Голубой огненный шар поглотил все вокруг, а под конец и меня. Я ощущал также чье-то присутствие, исходивший из-под земли басистый гул на грани инфразвука. Проснулся весь в поту. Усиля в комнате не было — в полночь он поехал на операцию.

Я думаю об этом свете во время утренней зарядки, за завтраком, когда шарил в Синете. Когда я читаю об исчезновениях людей на юге страны, в окрестностях холма Отортен, поступает очередной вызов. Тревоги случаются все чаще. Майор Вилмотс был прав — в воздухе чувствуется напряженность. Два отделения, первое и наше, посылают на городской рынок: кто-то поджег один из лотков. Когда мы паркуемся у дощатого ограждения, издалека видны клубы дыма.

Лотти и я оставляем по одному солдату у машины. Остальные, всего восемь человек, направляются в узкий проход между ларьками. Снова моросит дождь, земля размякла, и глина липнет к ботинкам. Люди неохотно расступаются перед нами. Кричат продавцы. Воняет травами, шкурами животных и горелым жиром. Над одним из прилавков висит ряд хлопчатобумажных футболок, украшенных перечеркнутым рамманским флагом.

Лотти показывает на них Ротту, но у меня хватает и своих забот. Вокруг сгоревшего лотка с домашним хлебом и выпечкой собралась группа зевак. На месте уже патруль из трех человек из второго взвода, который вызвали ремаркские полицейские. Командир патруля, капрал Олег Элдон, здоровается с нами, заодно объясняя ситуацию.

— К нам поступил сигнал тревоги около одиннадцати, из полицейского участка. Мы намеревались отнестись к случившемуся как к рядовому преступлению, но хозяин утверждает, будто это дело рук террористов.

— Кто он? — спрашиваю я, разглядывая толпу.

— Тот старик в шапке с ушами, — он показывает на мужчину, который машет кулаком, извергая проклятия в адрес своих богов. — Мы никак не можем с ним объясниться. С полицейскими, впрочем, тоже не особо. Они собирались предоставить переводчика, но не успели.

— Пурич, поговори с ними. Попробуй что-нибудь выяснить.

— Так точно. — Старший рядовой направляется в сторону нескольких полицейских, которые только что закурили.

— Лотти, обеспечь охрану пожарища. Чтобы никто к нему не приближался.

Капрал подходит ко мне и шипит на ухо:

— Отвали, Трент. Мне насрать, что сержант назначил тебя командиром.

— Исполнять! — коротко отвечаю я.

Вместе со своими людьми он начинает обшаривать пепелище, хотя такого приказа не было, — явно желая доказать мне, что во время операции он что-то значит. Я подзываю к себе Ротта и Водяную Блоху, приказываю им не спускать глаз с собравшихся. С тех пор как мы появились, толпа значительно поредела. Меня одолевают неприятные мысли. Требуется крайняя осторожность.

Через несколько минут возвращается Пурич, и его слова лишь укрепляют мои подозрения. Полицейские утверждают, что хозяин лотка — гадеец, прочно связанный со своим храмом. Раньше с ним уже были проблемы — он печатал листовки, призывавшие к революции. То, что террористы сожгли его лоток, выглядит весьма маловероятным. Я смотрю на лица торговцев и бродящих среди прилавков людей. Вид у всех испуганный.

Несколько ларьков даже опустели — продавцы куда-то улетучились, не забрав товар, лишь повесив ламинированные таблички «Сейчас вернусь» или вроде того. Я окончательно убеждаюсь, что пора собираться.

Подхожу к Дафни, у которого тоже невеселая физиономия.

— Видишь что-нибудь, Джар?

— Не знаю, Маркус. Что-то не так. — Рядовой потирает щеку. — Что-то маловато зевак. Обычно тут было бы не пройти.

— Скоро сваливаем, — говорю я скорее себе, чем ему.

Лотти и его отделение оттаскивают обгоревшие доски. Один поддерживает фанерную крышу, а остальные трое переворачивают расплавившиеся подносы с товаром и тлеющие тряпки — серое одеяло, несколько матерчатых сумок, какую-то ветошь. Полицейские спрашивают через Пурича, могут ли они забрать старика. Сам пострадавший явно успокоился и наблюдает за происходящим.

Я отвожу всех в сторону и с помощью Даниэля расспрашиваю торговца, что случилось. Он отвечает так, что даже полицейским сложно его понять. Тут пригодилась бы Неми или другой переводчик. «Блядь, ну и бордель», — со злостью думаю я. Мне удается лишь выяснить, что кто-то якобы вытащил торговца наружу, облил все бензином и поджег. Вроде бы речь шла о дани для местного отряда Гарсии.

Я приказываю своим не спускать глаз с торговца и отойти от лотка, а сам иду в сторону Лотти. Под ботинками хлюпает смешанная с пеплом вода.

— Роберт, это может быть ловушка. Уходим! — кричу я издалека.

— Погоди, блядь, мы еще не закончили. Тут что-то есть, под этими досками.

— Это приказ! Все по машинам, мать вашу! Немедленно!

Краем глаза я вижу, как хозяин лотка вырывается из рук полицейских и исчезает в ближайшей улочке. Рядовой Дорман отбрасывает очередную доску и показывает что-то Лотти.

— Смотри, Роберт, металлический ящик!

Я поворачиваюсь и бегу.

— Ложись!

Чудовищный взрыв валит меня наземь. Что-то обрушивается на голову и спину, и я падаю лицом в лужу, на мгновение ослепнув. Похоже, жилет спас мне жизнь, но я с трудом ловлю ртом воздух. В ушах гудит, повсюду летает сажа и комья грязи. Голова кружится, у меня нет сил, чтобы подняться.

Ко мне ползет Пурич. Я вижу его грязное лицо — губы шевелятся, но слова не доходят до мозга. Из последних сил стараясь не потерять сознание, я говорю ему, чтобы он взял командование на себя и отвел отделение к «скорпионам».

— Маркус, а что с ранеными из первого?

— Раненых нет, есть только убитые. Выведи людей и вызови подкрепление с базы.

Дафни и Пурич берут меня под руки и тащат к выходу. Ротт и патруль Элдона прокладывают дорогу. Обоих полицейских нигде не видно, и я не знаю, что с ними стало. Взрыв разнес все в радиусе десяти метров. Мы проходим мимо трупов, те валяются в грязи словно куклы. Проход завален разным барахлом, люди умоляют нас о помощи. Голоса доносятся до меня будто из-за стены. Какой-то парень хватает Ротта за руку и получает прикладом МСК в лицо. Наконец нам удается добраться до машин.